Зима[лето] том 1 (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 30

— Минуточку.

Женщина набрала номер мужа. Он ответил сразу. Было слышно, что едет в машине. Играл рэп, были слышны характерные шумы двигателя и улицы. Наверное, он включил громкую связь.

— Привет, — сказала она. — Пообедаем вместе?

— Давай! Ты где?

— Пока возле работы.

— Встретимся и поедим в новой «Барашке».

Ого! Была там однажды. Можно повторить. Только наряд у нее неподходящий для такого места. Примут за клерка или юриста на деловой встрече с клиентом, а не за жену. Хотя какое ей дело до окружающих? Было бы забавно посмотреть на Зимина, когда он увидит ее в деловом костюме.

Одни мужики без ума от униформы, а других с души воротит и глушит желание на корню. Интересно, к какому типу относится ее муж?

Еще интересная на ее взгляд деталь. Несмотря на уровень доходов, Зимин в повседневной жизни предпочитал обычные, не очень пафосные рестораны. Но это только плюс.

— Ребят, на Арбат, — озвучила она.

К приезду жены Мирослав уже сделал заказ. Ей стейк из лосося, а себе шашлык. Поп, который увязался за ним, взял хачапури-лодочку и уже вовсю тыкал корочками в серединку, прямо в желток.

— Поп, ты же из глубинки?

— Да, и что? — оторвался он от трапезы. — Я москвич!

Теперь да, кто бы спорил. И прописка, и отсидка, и имущество — все тут было. И есть.

— Крапивное семя — это что?

Мирослав выхватил это выражение из слов Летковой.

— Трава.

— Нет, — сказал Зимин. — Если о людях, то что?

— Пропащий человек, — объяснил зам. — Непокорный, жгучий, как крапива. Дурная кровь. Это тебя, что ли, так послали?

— Нет, не меня.

Поп пригладил волосы и помучил еще немного несчастный пирог.

— Я уж думал, батя твой с тобой опять общаться начал.

— Нет.

Тут более уместно выражение «отрезанный ломоть». Отец так сказал, когда Мирослав вышел после отсидки. Мать за это время умерла, и сын даже не попрощался с ней. Это был урок. Причем не тот, что надо бы. Отец не хотел, чтобы сын снова лез в криминал. А сын сделал вывод, что не надо попадаться.

Они были разные и росли в разное время. Ивана Зимина воспитала армия и партия, а Мирослава — улица и братва. Так уж получилось.

Он бы сейчас все отдал, чтобы отмотать все назад. Но раз ничего не изменить, оставалось жить дальше, как привык. Смысла не было что-то менять.

От тяжелых мыслей отвлекла Ольга.

Женщина вошла в ресторанчик в сопровождении секьюрити и огляделась. Когда она встретилась с ним взглядом, Мирослав замер, забыв обо всем на свете. Жена подошла ближе. Такой он ее еще не видел. Синий приталенный костюм выгодно обрисовывал все изгибы фигуры, но не открывал ничего лишнего. Смахивало на форменный китель, однако гораздо лучше сработанный. Вместо галстука в вырезе — белопенное кружево блузки.

Поп как увидел жену друга — аж поперхнулся. Потом засмеялся.

— Ольга твоя часом не мент?

— Почти.

Он встал. Женщина подошла к их столику.

— Привет, — тихо сказала она.

— Привет, — ответил он, взяв ее за руку.

А форма ей идет, невольно признал он. Даже слишком. Такую деловую и утянутую в строгий костюм даму хочется раздеть и разложить, чтобы доказать, что на самом деле она совсем другая — страстная и развратная. «В тихом омуте…», как говорится.

Ольга серьезно посмотрела на мужа и подарила ему короткий поцелуй в щеку. Ее вдруг обуяло смущение, странные сомнения и пораженческие настроения. Раньше она знала, что у нее есть хорошая, любимая работа, зарплата и некоторая независимость. Кто она сейчас? Безработная. Если в ближайшее время не устроится куда-нибудь, станет целиком и полностью зависима от мужа.

«Кручу, верчу, как захочу».

Примерно так. Это будет еще один тест и проверка на вшивость, вдруг осознала она. Как поведет себя муж, зная о ее беспомощности и полной от него зависимости? Злоупотребит своей властью или поможет, ничем не попрекая?

— Что-то случилось на работе? — уточнил Зимин, уловив ее настроение.

— Да. Но уже все решилось.

Она взглянула на Попова:

— Здравствуйте, Антон Николаевич.

— И тебе не хворать, — ответил он. — Давай-ка, садись с нами. Еда стынет.

Ольга села на предназначенное для нее место. Зимин отослал охранников, чтобы тоже поели. Он решался, сказать или нет. Еще в Питере думал, как бы уговорить жену бросить свой ЧОП. Так ведь обидится же, и тогда неизвестно, что будет вечером. Недовольная и злая баба — все, капец, тушите свет. Не до секса ей, когда она увлеченно тр…т мужские мозги.

И тем не менее сказать надо. Вон, даже Поп намекает.

Ольга поела. С аппетитом, как ни странно. События не настолько выбили ее из колеи, чтобы устроить голодовку. Нарастила толстую кожу, пока там работала. Она больше разозлилась, чем огорчилась.

Зимин решил не портить ни себе, ни ей обед, дождался, когда принесут кофе, и завел разговор:

— Оль, не хочешь перейти в мою службу безопасности? Или в пресс-службу банка?

Вообще-то никакой такой пресс-службы не было, а был маркетинговый отдел, который вполне со всем справлялся, но ради жены можно ввести штатную единицу. Кроме того, всегда будет под боком. В шаговой доступности, так сказать.

— Слав, ты серьезно? — подняла она на него глаза.

— Вполне.

— Ты что, следишь за мной? — пошутила она.

Как поняла мгновением позже — неудачно. Глаза мужчины сузились. И тут же до нее дошло, что это не от гнева, а от опасений.

— Ты опять что-то заметила? — спросил он.

Если ее маман продолжает слежку, придется принять меры.

— Нет, что ты! — успокоила она. — Просто сегодня столько всего случилось.

— Да, ты говорила. Проблемы на работе?

— Большие.

Попов с интересом прислушивался и влез в разговор:

— Где работаешь, девонька?

— Уже нигде, — призналась она. — Будем считать, что я пока в отпуске. Поищу что-нибудь. Но сама.

— Вот, значит, как… — протянул Поп, и они с Мирославом переглянулись. — Сама, значит. Сам сусам. Не передумаешь?

— Ой, не знаю, — махнула она рукой. — Жизнь долгая.

Вроде, не стала сразу отказывать, но мужчины поняли, что лучше больше не лезть.

Зимин ощутил удовлетворение оттого, что все получилось само собой. Как на заказ! Удачно совпало. Но радость наполовину омрачала неуступчивость Ольги. Ладно, помыкается, поищет, а там, глядишь, он ее уговорит.

Стало интересно, отчего она так резко все бросила. Не из-за него ли все произошло? Может, он является косвенным виновником ее увольнения? Наверняка начальство все узнало. Однако не обвиняет его, как сделала бы другая на ее месте.

— Две недели теперь?

— Нет, сразу.

— Не по статье? — снова напрягся он.

Вдруг эти п…ры ей испортили послужной список. Ему-то плевать, но для нее это важно, он видел. К его облегчению, Ольга улыбнулась.

— Нет, что ты! Договорились полюбовно.

И все равно п…сы. Видно, что она расстроена, хоть и пытается это скрыть.

Вдруг у Ольги зазвонил телефон. Это была Надя, ее свидетельница.

— Привет молодоженам, — прочирикала она в трубку.

— Привет-привет, — обрадовалась Ольга звонку. — Не хочешь со мной на йогу сходить?

— Ой, нет. Просто хочу напомнить, что у нас завтра поход в баню.

— Ой, точно!

Они уже несколько лет ходили париться, раз в неделю устраивая себе «день красоты». Не в какой-то определенный день, а когда у обеих было время. И лучше бы в будни, потому что на выходных слишком много народа.

Там же можно было всласть посплетничать. Говорила в основном Надюшка, а Ольга слушала и поддакивала. Обеих устраивал этот симбиоз. Однако сейчас Ольга понимала, что подруге не терпится расспросить ее о семейной жизни. Эх… А что рассказывать, спрашивается? Про постельные дела она не хотела распространяться. Нравится — да. Нет, не так — ДА! А вот как и сколько раз у них… Нет уж, хоть режьте, рассказывать не будет. Слишком личное.

— Надя, я тебя услышала, — фыркнула она. — Но…