Зима[лето] том 1 (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 24

Телефон выдал трель. Ольга пожалела, что не отключила звук. Казалось, еще секунду назад она сомкнула веки — и опять вставать. Ну, что за идиот названивает в такую рань?

— Алло? — хрипло спросонья спросила она, не посмотрев, кто звонит.

— Я тебя разбудил?

Мирослав? Уже? Ой… Ольга так резко села, что немного закружилась голова. Посмотрела — на часах седьмой час утра.

— Ты там или уже тут? — спросила она.

— Здесь, — засмеялся он. — Открывай давай.

Открыла. Стоит с букетом, лезет с поцелуями и пахнет перегаром. Оброс за два дня щетиной, но легкая небритость ему идет.

— Ты что, пил?

— А что? — усмехнулся он.

Ждет ответа. Очередной тест? Ольга смерила взглядом мужа и решила, что она не в настроении, чтобы ругаться.

— Надеюсь, сегодня не ты за рулем? — только и сказала она.

В конце концов, это не ее печень. А он со своей может делать что угодно, если в меру и здоровье позволяет. Но правила дорожного движения еще никто не отменял.

— Нет, — ответил он.

— Праздновал? — спросила Ольга. — Есть повод?

— А то! — похвастался он. — Ну, ты пустишь меня или нет?

Она отодвинулась, и мужчина вошел в прихожую. Ольга наконец-то проснулась и поняла, что это не сон. Мирослав тут! Приехал. Наверное, сразу после аэропорта поехал к ней, даже не успел привести себя в порядок. И не с пустыми руками. Кроме роз, еще какой-то пакет в другой руке.

Ольга зевнула и поняла, что без кофе расспросы начинать не стоит. Она чмокнула мужа в колючую, как каштан, щеку, забрала букет и пошла на кухню.

— Кофе будешь? Или тебе алкозельцер?

— Это уже было, — махнул он рукой. — Кофе давай.

Он ощутил радость от встречи. Ольга была заспанной и какой-то уютной. На щеках нежный румянец, халат так и норовит раскрыться, демонстрируя то кусочек декольте, то округлое загорелое колено. Кудри со сна стояли дыбом, и ему захотелось запустить в них пальцы. Еще вдруг привиделось, как он наматывает эти волосы на кулак, когда он ее нагнет и…

Но это позже.

Устал, как собака, и не выспался. Они с Громовым почти до часу ночи «квасили» и отмечали победу. Но вообще в меру. Не алкашня же, в самом деле. Потом он перехватил пару часов сна до утреннего рейса, и все.

Жена варила кофе, ставила цветы в белое эмалированное ведерко, которое почему-то заменяло привычную вазу, делала бутерброды с каким-то странным зерновым хлебом и мягким сыром и накрывала на стол. И все это без суеты, как-то спокойно, словно для них это сотое по счету совместное утро. Мирослав полез в сахарницу и обнаружил там коричневый порошок. Попробовал — сладкий. Ладно.

— Тростниковый, — сказала Ольга. — Будешь?

— Я так и понял.

Видел такой сахар в кафешках, только не знал, как называется. Он не фанат.

— Ну, ты допивай, а я пока в душ, — сказала женщина, отставив свою чашку, и повела носом. — Да и тебе не помешает. Но я первая.

Вот и повод вручить подарок.

В этот раз контрастный душ, нелюбимый, но бодрящий. Ольга наконец осознала, что это не сон. Зимин тут, на ее кухне.

Все-таки немного отвыкла. Вернее, еще не привыкла. Три дня — не срок.

«Бешеной собаке семь верст не крюк».

Успеется еще.

Хм… Розы подарил. Много. Давненько ей букетов не дарили. Тоже, кстати, заблуждение, что красивые женщины утопают в цветах. Исключение, разве что, актрисы.

А что, интересно, в бумажном пакете с ручками? Какие-то покупки? Почему принес с собой? Может, там что-то для нее? Гостинцы из Петербурга? Подарок? Она же как кошка, так бы и сунула нос, чтобы посмотреть. Но пусть он сам.

Женщина вылезла, вытерлась, натерлась миндальным молочком, пригладила волосы и вышла обратно. Так, куда она дела «его» подарок? Во-от… Сейчас вручать будет. Ольга взяла пару чистых полотенец и банную простыню.

— Ау! — заглянула она на кухню.

— Быстро ты.

Она села на свое место и поставила перед мужем подарок.

— Что это? — спросил он.

— Что обещала.

Запах ему понравился. На бритвенный станок он как-то странно посмотрел. Зимин забыл о том разговоре, но теперь понял, что она имела в виду. Кстати говоря:

— Чуть не забыл!

Он поднял с пола свой пакет и протянул жене. Она, мысленно потирая руки от нетерпения, заглянула внутрь. В пакете с символикой сети «хайнманн» оказался набор для лица от «клиник» и аромат той же фирмы.

Мужчина купил все это в последний момент в аэропорту. Еле отбился от продавщицы. Она навязывала какую-то вонючую гадость, но он решил по-своему. Хотя, может, ему так просто показалось с похмелья.

— Ой, спасибо! — улыбнулась Ольга.

От этого легкого, нестойкого аромата с цитрусами у нее никогда не бывало мигрени. Брала однажды, чтобы «носить» на работе и не душить окружающих. В жизни она предпочитала селективы «мансера» или «монталь» с ароматами роз. На коже раскрывались чудно.

Вот что, значит, ему нравится. Будем знать.

Зимин получил заслуженный поцелуй — опять в щеку — новую зубную щетку, и Ольга, сунув ему в руки полотенца, вытолкала мужчину в ванну.

Потом он сидел на ее кухне, замотавшись в простыню, как древний патриций, пил чай и даже немного поприставал для приличия. И спать завалился тоже у нее. Ольга только простыни сменила, и он уже через пять минут дрых без задних ног.

Ольга оделась и выгуляла соседского пекинеса. Поздоровалась с мальчиками из охраны — на сей раз другими. Они проводили ее до площадки и обратно. Женщина обратила внимание, что в машине Зимина прямо на переднем сиденье, нахохлившись, дремал водитель.

Женщина вернулась, тихо просочилась на кухню, сделала бутерброды из остатков «мужнина» хлеба с сыром, налила кофе в термос и взяла три одноразовых стаканчика. Потом снова спустилась вниз и покормила ребят.

Завтракала рикоттой «с таком», то есть без ничего, душилась новыми духами, смотрела в окно и, прокравшись в комнату, любовалась на тихонько храпящего Зимина. Да уж… Она толкнула его, и мужчина сразу перестал, перевернувшись набок.

— О, боже!

У нее есть муж. Ее муж храпит. К счастью, только когда выпьет. Еще он дарит шикарные букеты и косметику. Ладно, в хозяйстве пригодится. Жаль, нельзя его сейчас использовать по прямому назначению.

Да и нужно ли? Изнутри прорывалась какая-то странная, щемящая нежность, далекая от страсти. Ольга тихонько нагнулась и поцеловала мужа в висок.

— М-м?

— Спи.

Воскресенье — не повод сачковать. Ольга оставила мужу записку с запасными ключами и поехала на йогу, а потом в супермаркет за продуктами.

Вернулась почти в полдень — Зимин уже проснулся. Он позвонил подрядчику, но тот ничем его не смог порадовать. Опять отговорки. То не так, это не так, у рабочих выходной.

— Так. Если не доделаете до конца недели, будут проблемы, — сказал Зимин и отключился.

Сегодня заедет с ребятами в гости к бригадиру, припугнет и понаблюдает, как это обычно бывает. Последний шанс дает парню. А там как получится. Бабки уже такие вложены, что можно и на счетчик поставить.

Мирослав перезвонил своему человеку, у которого хранился договор, и попросил поднять все документы. Юрисконсульт даже не удивился, хотя воскресенье. Не зря ему Зимин такие деньги платил, чтобы можно было беспокоить в любое время дня и ночи. Договорились встретиться в течение часа в конторе.

— Что-то не так? — спросила Ольга, слыша переговоры на повышенных тонах.

— Все так.

Зимин уже одевался, быстро, как в армии. Он был бодр и как-то подозрительно весел. Даже слишком.

На нее посмотрел одобрительно. Она сегодня дивно хороша в красном трикотажном платье до колен. Поинтересовался, где была, и тоже одобрил. Как представил ее в том самом тренировочном костюме — и пропал.

— Кушать будешь? — спросила Ольга.

— Да.

Она сделала пестрый омлет с луком и перцем. Зимин только так наворачивал. Кофе выпил и стал собираться. В прихожей он вдруг крепко сжал ее в объятиях, и она затихла, затаив дыхание. Он нагнулся к ней, и Ольга потянулась к нему губами. Поцеловал, утопая в ее тепле, прижал к стене и полез ей под платье. Женщина ахнула.