Мошенники (СИ) - Шульц Гектор - Страница 25

- Сергей Алексеевич – дурак! – буркнул мужчина, взъерошив непослушной рукой спутанные волосы. – Дважды я говорил ему усилить охрану, но нет. У дураков всегда свои планы, Саманта. А потом они винят в своих бедах других. Дураки же. Спасибо, Саманта. Чай превосходный. Но водка… водка лучше подошла бы.

- Вы пьете уже третий день. Достаточно, - мягко сказала девушка, присаживаясь на свободный стул и осматривая комнату удивленным взглядом. – Это что?

- Где? – спросил инспектор, проследив затуманенными глазами за рукой помощницы. – Картина.

- Почему она истыкана ножом?

- Мне было грустно, Сэм. Меня, старшего инспектора Скотланд-Ярда, поимели, как щенка. Аккурат в розовую дырочку. Не морщись, Сэм. Это не идет твоему милому личику. Ты знаешь, а водка открывает душу человека. Не религия, не проповеди толстых святош, не деньги. Водка! Алкоголь. Дай человеку выпить и ты увидишь его таким, каков он на самом деле. Со всеми, блядь, недостатками.

- Вы не такой, инспектор. Я понимаю вашу печаль…

- Понимаешь? Даже я ее не понимаю, Саманта. Это, как её… воль…тьфу. Вобблинг!

- Что?

- Когда руль байка начинает скакать, как полоумный, словно в него бес вселился. Вот и у меня так. Руль скачет, Сэм. Слабое сравнение, но удивительно точно мне подходит.

- Инспектор, сегодня звонили из штаба. Спрашивают, когда вы планируете возвращаться?

- А может и никогда, - пожал плечами Сирил. – Мне здесь нравится. Люди душевные. Знаешь, Саманта, какие здесь душевные люди?

- Нет, инспектор, - улыбнувшись, ответила девушка.

- Очень душевные. Портье, когда принес мне свежее белье, только взглянул в лицо и тут же умчался. Вернулся он через пять минут и протянул мне бутылку водки. Он, ничего не спрашивая и вообще не говоря, понял, что творится у меня на душе. Что это, как не душевность? Почему наши народы еще не вместе?

- Не знаю.

- И я не знаю, Сэм. От этого очень грустно. А картина… хуй с ней. Прости, что я ругаюсь. Мне грустно.

- Ничего инспектор. Я понимаю.

- Да, Саманта. Ты умная. Не зря я тебя выбрал. А теперь вот прославленного инспектора поставили в тупик ебаными картами из игры для всяких хиппи! – рявкнул он. – Что я должен узнать из этих карт, а? Место очередного ограбления? Меня и там не послушают, а вор, будь он проклят, падла, умыкнет снова перед моим носом. Знаешь, если бы я был суеверным, то подумал бы, что дело в призраках. Но их не существует, Сэм. Люди сами выдумывают призраков. Или напиваются до белой горячки. Русские ее называют «белочкой». Оцени широту их души? Назвать такое «белочкой». Эх! Эти карты, сраные карты спутали все мои карты. Каламбур, Саманта.

- Вы изучили новые карты?

- А как же, - кивнул инспектор. – Очередные загадки. Знаешь, Сэм. В детстве я любил эту игру, а сейчас ненавижу. Этот Принц воров, Алтис… они смеются надо мной, сука. Я не позволю им смеяться надо мной.

- Никто над вами не смеется, инспектор, - грустно ответила Саманта. – А другие карты, что на них?

- Таэп’анель, эльфийская воительница. Я нашел ее в контейнере, где хранился алмаз. А вторая, карта стихий. «Туман». Вот и думай, что это значит…

- Может текст прольет свет? – девушка, взяв в руки карты, погрузилась в их описание. – «Таэп’анель, славный воин эльфьей крови. От ее скипетра смертоносного не укроется никто, ибо сила в нем Арп’галя горит. Увеличивает силу союзных отрядов, расположенных на поле боя, на пять единиц». Что такое Арп’галь, инспектор?

- Легендарный кристалл гномов. Вроде алмаза, который украли эти выблядки у Варина, - буркнул Сирил, с наслаждением отпивая чай. – Эта карта очень сильная. Шутка ли, сразу на пять увеличить силу союзников, которые сейчас на поле битвы. Да и сама Таэп’анель «десятку» имеет.

- Понятно, - хмыкнула Сэм, беря четвертую карту. – «Туман. Мерзостные пары, пришедшие со стороны земли драконов. Никто ими дышать не может, даже эльфы. Туман сей легкие сжимает и каждый вздох с трудом дается». Как-будто Лондон описали. Там всегда такие туманы… Сэр?

- Блядь! БЛЯДЬ! – рявкнул инспектор, хватая бутылку и запуская ее в сторону побитой ножом картины. – Хуйня сраная! Падла! Жопа! Вонючие яйца циклопа, ебущего овец! БЛЯДИЩЕ!

- Инспектор… - испуганно пролепетала Саманта, прячась под стол.

- Ебаные карты! Какой я дурак, Сэм! Я еблан! Хуесос. Я не полицейский, а дебил. Имбецил, который «А» и «Б» различить не сумеет. А ты умница, Саманта! Блядь! Заебали эти загадки! Ну, вор! Ты гений, ёб твою мать! Куллинан, Сэм! Куллинан! – пик гнева Вилара быстро сошел на нет, и он, обессиленно упав на стул и жадно припав к чашке с чаем, моментально ее осушил. – Прости, Сэм. Я идиот. Слепец. Алкоголик!

- Все хорошо, инспектор. Просто я… не думала, что вы так отреагируете, - хмыкнула Саманта, выбираясь из-под стола. С удивлением она смотрела на Сирила, который буквально преобразился. Куда только девался тот брюзжащий человек, самонадеянно хлещущий водку и изливающий душу. В глазах инспектора вновь горел божественный огонь правосудия, а губы были сурово сжаты. Сэм тихо вздохнула и отряхнула колени от пыли. – С возвращением, сэр.

- Прости, Саманта. Закажи билет на самолет. Мы возвращаемся домой. Какая сейчас погода в Лондоне? – резко спросил он, закуривая сигарету.

- Солнечно, инспектор. Послезавтра обещают дождь и туман.

- Вот оно. Еще не все потеряно. Мы можем успеть и опередить вора.

- Сэр, вы можете объяснить?

- Саманта, ты гений, - засмеялся Вилар и, подскочив к девушке, впился в ее губы. – Ты умница, Лири. Карта «Тумана» символизирует Лондон, а карта с эльфийкой одно из величайших сокровищ Британии. Скипетр Эдуарда Седьмого, Сэм! В легенде о Таэп’анель, воительница владела скипетром своего отца, в котором сиял гномий алмаз. В скипетре короля Эдуарда тоже сияет алмаз. И не простой алмаз, а легендарный бриллиант Куллинан-I. Самый крупный осколок «Звезды Африки» и крупнейшего из всех алмазов. Кража рукописей должна была отвлечь нас, направить по ложному следу. Но наш благодетель, который оставил карты, позаботился о том, чтобы мы узнали правду. Они хотят скипетр Эдуарда Седьмого, Сэм. Пиздец!

- Спасибо за объяснения, инспектор, - глупо хихикнула Саманта, порозовев, словно юная дева на балу, увидевшая принца.

- Время, Сэм, время! Заказывай билеты, а я свяжусь с комиссаром. Мать твою. Преступление века!

Лондон, Великобритания. Сутки спустя.

Сокровищница Британской короны. Хранилище. 17:32.

Сирил Вилар быстро поднимался по ступеням, ведущим в кабинет старшего хранителя сокровищ Британской короны. Рядом с ним бежала Саманта и еще один человек, в парадной темной форме, аляповато изукрашенной различными узорами. Комиссар столичной полиции Джеймс Уиллфрид собственной персоной.

Лица полицейских были суровы, как и шаги, звук эха которых гулко разносился по обширным помещениям хранилища. Сирил молчал и изредка поглаживал гладко выбритое после визита в Россию лицо. Саманта, стараясь не отставать, чуть приподняла форменную юбку и краснела, когда многочисленная охрана Тауэра оценивала стройные ножки девушки. А комиссар нервно покусывал губу, собираясь с духом перед разговором с главным смотрителем.

Наконец, троица остановилась перед массивной дверью из красного дерева, Сирил позволил себе выдохнуть. Алкоголь уже выветрился из крови инспектора, но ему все равно казалось, что еле заметные нотки русской водки и тягучего огуречного рассола все еще витают в волосах и свежевыглаженной парадной форме. Мотнув головой, он вошел следом за комиссаром Уиллфридом и, чуть розовея от смущения, придержал дверь Саманте.

- Ограбление Тауэра? – переспросил длинный, высохший мужчина в стандартном костюме-тройке за несколько тысяч фунтов.

- Все верно, Лорд-Хранитель, - кивнул комиссар Уиллфрид. – Старший инспектор Вилар, только что приехал из России, где был похищен алмаз «Шах». Буквально из-под носа охраны.

- Да, охраны, - тихо буркнул Сирил.