Остров на карте не обозначен - Чевычелов Дмитрий Иванович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая

Пока Рынин встречал выписанных им помощников и Кузьмич беседовал с Гансом, начальник строительства гротов эсэсовец Штейн, выполняя указания штандартенфюрера, обстоятельно инструктировал норвежского ученого Ольсена, как тому вести себя в отношениях с русским ученым Рыниным. В заключение он еще раз напомнил:

— Как только заметите что-нибудь злонамеренное, немедленно докладывайте мне. От этого — помните! — зависит ваша дальнейшая судьба!

— Все ясно, господин Штейн. — Посасывая трубку, Ольсен слушал эсэсовца внимательно; сам говорил мало, неторопливо. — Буду действовать в интересах дела.

— Да, да. Именно в интересах дела! — подхватил Штейн. — Сейчас я покажу, где вам придется начать работу с Рыниным.

Стараясь быть любезным, Штейн самолично проводил Ольсена в грот. Там уже все было приготовлено к осмотру пострадавшей части свода. Фермы с перекидным мостиком наверху придвинуты к месту аварии.

— Может, вам следует до Рынина подняться туда? — Штейн показал на мостик. — Предварительно осмотреть, что там такое? К сожалению, я не могу сделать это сам. Комплекция и сердце не позволяют. — Разыгрывая добродушие, эсэсовец мягко ткнул себя пальцем в грудь — в то место, где висел железный крест.

— Зачем же вам самому, господин Штейн. Это уже наша обязанность. — Ольсен выколотил трубку и положил в карман. — Мне бы только электрический фонарь.

Штейн подозвал стоявшего в стороне охранника, приставленного к Ольсену, и приказал ему передать норвежцу свой электрический фонарь.

По металлической лестнице, вмонтированной в ферму, Ольсен поднялся на мостик. Его охранник двинулся было следом, но Штейн сделал ему знак оставаться внизу.

На мостике имелась раздвижная лесенка с широкими, удобными для ног ступеньками. Ольсен установил ее вплотную к зияющему отверстию и взобрался под самые своды. Несколько минут он внимательно осматривал края и стенки обвала… «Типичная каверна…» Затем перевел луч фонаря в купол каверны. И там, в самом центре купола, увидел большую дыру и за нею — новую пустоту. «Над гротом — пещеры! — понял ученый. — Только бы не узнали об этом эсэсовцы!… Как сделать, чтобы никто из них не увидел эту дыру в каверне?…»

Ольсен погасил фонарь и не торопясь спустился к Штейну.

— Ну, что скажете, доктор? — нетерпеливо спросил Штейн. — Не распространится ли обвал на соседние участки свода?

— На это может ответить только доктор Рынин. Я затрудняюсь, господин Штейн. Здесь всякое может случиться…

— И вы ничего не можете посоветовать?

— Мне кажется, господин Штейн, что необходимо немедленно доставить сюда арматуру и бетон, чтобы после осмотра обвала доктором Рыниным сразу же заделать это отверстие. С этим тянуть нельзя…

— Так опасно? — с беспокойством спросил Штейн.

— Я этого не думаю… Но, во всяком случае, вам лично советую не оставаться подолгу рядом с этой дырой… И надо быстрее доставить сюда доктора Рынина… Он не ошибется…

— Та-ак, — протянул Штейн и опасливо посмотрел вверх. — Рынин сюда давно доставлен. Но мы не будем ожидать его здесь. Вернемся пока ко мне.

Встревоженный Штейн и флегматичный Ольсен в сопровождении своего охранника ушли из грота.

Появились охранники Генрих и Курт, получившие приказание наблюдать за группой Рынина, которая вот-вот должна прибыть в грот для осмотра и ликвидации аварии. Охранники прошлись по обеим платформам грота и, не находя дела, долго рассматривали новую эсэсовскую фуражку Генриха, выданную ему сегодня взамен старой.

— Обменили досрочно, за старание по службе, — похвастался Генрих. Курт, завидуя, промолчал.

Подошли к ферме. Генрих, снедаемый любопытством и рвением к новым поощрениям, предложил:

— Ты оставайся здесь, а я поднимусь туда и загляну в эту дыру.

— Зачем это тебе? — возразил Курт. — Нечего совать нос не в свое дело.

— Мы всюду должны совать свой нос… А вдруг тамадская машина установлена?

— Кем? — изумился Курт.

— Диверсантом.

— Заговариваешься ты, Генрих! — Курт иронически покрутил пальцем у своего виска. — Откуда тут быть диверсанту? И как он мог забраться туда с адской машиной? Чепуха!

— Русские все могут! — Генрих мрачно прищурился. — Сколько я их ни убивал — они нас все равно не боятся. Это настоящие дьяволы!…

— А ты видел когда-нибудь настоящего дьявола? — спросил Курт, понижая голос.

— Нет, — бог миловал, — так же тихо ответил Генрих.

— А меня дьявол однажды душил…

— Как же это было? — Генрих еще более понизил голос и опасливо оглянулся. — Не накличь только его на нас.

— Ночью это случилось… — шепотом начал Курт. — Я спал, и вдруг чувствую навалился на меня — не продохнуть… Хочу спихнуть — руки словно ватные стали. Чувствую — он в шерсти весь. И морда волосатая. Сам щуплый, костлявый… Ну, потом он отпустил меня. А мог ведь и задушить…

Генрих слушал рассказ Курта не перебивая. Некоторое время оба молчали.

— Но мне бояться нечего, — заговорил Генрих. — У меня свой гороскоп.

— Свой гороскоп? — завистливо переспросил Курт. — Что же он тебе предсказывает?

— Буду жить до глубокой старости, — самодовольно сообщил Генрих. — И за всю жизнь перенесу только четыре потрясения… Так что мне не страшно и в эту дыру заглянуть…

— Все-таки зачем тебе туда лезть? Не наше это дело.

— Нет, надо поглядеть! По инструкции — нас все касается…

Лязгая автоматом о поручни лестницы, Генрих быстро поднялся на мостик и посмотрел вниз. Курт, задрав голову, наблюдал за его действиями…

Генрих забрался на раздвижную лесенку, приготовил электрический фонарь и прислушался. В дыре — тишина… Конечно, никакой адской машины там нет. Но все же пусть хотя бы Курт смотрит, как самостоятельно действует настоящий эсэсовец!…

Если бы норвежец Ольсен был в эту, минуту в гроте, может, он и придумал бы, как предупредить, отвратить это приближение эсэсовца к важной тайне. Но Ольсен в это бремя отвлекал начальство, не подозревая, что и рядовой охранник может нарушить его планы…

Генрих заглянул в темную дыру, поднял туда свой электрический фонарь и нажал кнопку. Луч ударил в купол каверны, и эсэсовец мгновенно окаменел: из тьмы на него глядела волосатая рожа дьявола… Огромные глазищи сверкали адским зеленым огнем. Черная шерсть на роже вздыбилась. Пасть широко раскрылась, ощерилась множеством острых зубов. Дьявол устрашающе зашипел, и у Генриха по спине прошла судорожная дрожь. Эсэсовцу показалось, что дьявольские клыки уже вонзаются ему в глотку…

— Черный дьявол!! Черный!! — дико выкрикнул эсэсовец и в ужасе отшатнулся. Сорвавшись с лесенки, он перекувырнулся через бортик мостика и с отчаянным воплем полетел вниз.

Онемевший от изумления Курт увидел, как, перевернувшись в воздухе, Генрих врезался в воду и с бульканьем скрылся в глубине, подняв над собой столб брызг. Стоявший на рубке подводной лодки часовой обернулся в испуге, ничего не понимая. А Курт схватил лежавшую у фермы алюминиевую трубку и бросился к краю платформы.

Вынырнув, с выпученными от ужаса глазами, Генрих снова выкрикнул:

— Там он, там Черный! Дья… — и опять скрылся под водой.

Когда Генрих вынырнул второй раз, Курт успел сунуть ему под руки трубку, и тот ухватился за нее с такой силой, что долго не отпускал даже после того, как Курт с трудом вытащил его на платформу и помог встать на ноги…

Вид у образцового эсэсовца был совсем не образцовый. Автомата у него уже не было — утонул. Не было и новой эсэсовской фуражки. Вода стекала с него ручьями, волосы слиплись, шинель обвисла… Руки и ноги дрожали…

— Идем скорее отсюда! — взмолился Генрих, лязгая зубами. — Скорее…

— Да что с тобой случилось? Оступился, что ли?

— Дьявол там… Дьявол… Черный… У него из глаз огонь сыпался…

— Где же он? — встревожился Курт.

— Там, там… В дыре… Это ты накликал… Уйдем скорее…

Курт, которого тоже начал пробирать страх, подхватил Генриха под руку и потащил к выходу из грота.

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая