Жнец (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 61

– Ну и какого чёрта? – тихо спросил я, когда мы в сторону отошли, чтобы бойцы не слышали.

– Приказ пришёл. Позвонили, назвали код, и приказали взрывать. Кто звонил мне хорошо известен, опознал. Немцы прорвались, уже обходят нас, как бы в окружении не оказаться. Насчёт вас тоже приказ был, вернуться в расположение.

– Знать бы ещё где оно расположение это. Но мы точно только утром двинем в путь. Без дороги, по обочине колеи далеко мы не уедем.

– Мы с вами и не напрашиваемся, видно, что мест нет. Тут по рельсам до станции километров двадцать, там наши пока, с транспортом решим. Думаю, утром будем на месте. А вам нужно рядом с насыпью километров шесть проехать и там будет переезд. Счастливо, лейтенант.

– Счастливо, – вздохнув, ответил я, мы обнялись на прощание, и тот повёл своих бойцов по железной дороге в сторону станции, а я задумался.

Если тот прав и немцы рвутся вперёд, да так что уже за нашими спинами оказались, но вероятность попасть в окружение возрастают, да тут каждая минута важна, а не час. Сейчас нужно уходить. Решено. Бойцы, возбуждённые таким пробуждением, ещё не легли, поэтому я отдал приказ собираться. Трофейные фонарики, с парашютистов сняли, были у меня и у Лосева, мы и подсвечивали сборы, да и помогали водителям задом выгонять машины к насыпи, дальше я велел Пряхину поспать. Мол, ему весь день за баранкой придётся сидеть, а сам устроился за рулём и покатил впереди, машина Лосева следовала за нами, изредка светя фарами в зеркала заднего вида. Сам я, время от времени пользовался магической трубкой дальнего виденья, чтобы поглядывать вперед. Мы обогнали взвод охраны, и направились дальше. Пару раз приходилось подниматься на насыпь, под ней ручьи пробегали в бетонных желобах, не проехать, а поверху проскакивали, съезжали вниз и так катили дальше, пока не добрались до сожжённого переезда. Судя по мелкой воронке рядом, «мессер» постарался. С одной стороны переезда было видно сожжённый остов грузовика, вполне возможно он и был целью истребителя, с другой пусто. Повернул я направо. В той стороне Могилев и где-то там и находится штаб нашей армии. Прямо будет Смоленск, он на этой же ветке.

Тут мы уже прибавили ход. Я старался не гнать, чтобы следовавшая за мной машина не отстала, так как видел дорогу куда лучше, чем водитель позади при свете тусклых фар. Пряхин рядом, привалившись к двери, зажав карабин между ног, изредка всхрапывая, спал как ни в чём не бывало. Ни кочки, ни ямы его не будили, и спал тот просто на зависть. Я же, изредка поднося трубку к глазам, так и ехал. Постепенно лес поредел, и дорога стала просматриваться довольно далеко. Нужно было топливо, то что было в запасе сгорело в капонире вместе с прицепом, а баки уже были отнюдь не полные. Ещё километров на сто и встанем. Поэтому я мог бы, используя какую брошенную машину, поискав для виду, якобы найти две канистры с бензином, а на самом деле достав их из кольца. Этого запаса уже хватит, чтобы поискав, добраться до штаба. Именно поэтому я не только на обочины дороги поглядывал, но и на поля, вдруг что примечу. Может в найденной машине бензин будет? Свой личный запас тратить тоже не особо хотелось. Жаба душила. У государства его много, а у меня всего ничего.

Когда мы выехали из леса, дорога там была пуста, то постепенно стали встречать отступающие войска, где небольшими группками, а где и целыми подразделениями те устало брели в тыл. Иногда сигналя, чтобы пропускали, и те действительно сходили на обочину, мы катили дальше. Ночь не спасла от моего острого усиленного магией глаза спрятанную кем-то технику в стороне. Остановившись, машина сзади чуть не таранила меня, видимо водитель зевнул с усталости, и не заметил нашей остановки. К счастью встал тот хоть и вплотную, но столкновения не было. Видя, что мы стоим, а я в это время пристально изучал посадку метрах в ста от нас, Лосев выбрался наружу, и баюкая раненую руку, что находилась в косынке, я его вчера осмотрел и обработав раны, наложил швы, подошёл к моей двери.

– Что-то случилось, командир? – поинтересовался тот.

Я сам открыл дверь и выбрался на свежий воздух, двигатели машин негромко тарахтели, но всё же нарушали тишину ночи. Вздохнув свежего воздуха, я сказал:

– Ты знаешь, я в темноте как кот вижу. Там посадка метрах в ста, и за ней вроде техника стоит. Кажется, там зенитка мелькнула. Счетверённые пулемёты.

– Вот зрение у вас, а я даже посадку не вижу, – восхитился тот, вглядываясь в тьму. – Техника может стоять, но обычно у неё хозяева есть.

– В том-то и дело что движения там я не наблюдаю. Как бы не брошенная она.

– Зачем тогда прятать? – резонно задал вопрос сержант.

– Вот и я думаю, зачем. Вот что, сдаём назад, мы съезд к посадке проехали, и посетим стоянку, посмотрим. Если хозяева есть, уезжаем. Если нет… Что ж, нужно восстанавливать взвод.

А то что людей у грузовиков нет, я уже убедился, трубка это отчётливо показала, и машин там было двенадцать. По силуэтам считал. Мы так и сделали, развернулись, доехали до поворота и вскоре остановились у посадки, только с другой стороны. Часть бойцов направились с нами, один в караул был определён. Обе наши машины охранял. Пряхин с нами был, я его разбудил, пусть поработает. В колонне было два броневика, пушечный и пулемётный, и десять грузовиков, на двух стояли зенитки. Всё же одну я не рассмотрел, это был такой же «ДШК» как у Лосева. Он тоже в кузове «полуторки» стоял, а вот счетверённые пулемёты в кузове «Зис-5». Водители осматривали машины где стояли зенитки, а мы остальную технику. Тут же была также обнаружена командирская «эмка». Причина почему техника стояла тут, пустые баки. Бочки из-под топлива в кузове одной из машин тоже пустые. Я посмотрел на следы на дороге, подсвечивая фонариком, бензин слили в три машины и все из этой колонны укатили на них. Я не поленился, залез в один из грузовиков и с радостью «обнаружил» там припрятанные кем-то четыре полные канистры. Это вызвало радостные возгласы у наших водителей, что стали заправлять машины. Жёсткую сцепку тут нашли, в одной из машин лежала, и «полуторку» прицепили к «Зису», за руль которого, перенеся свои вещи, сел я.

Выгнав эту связку к нашей колонне, встав во главе неё, я пока разрешил оправится, намекнув таким образом, что мне и самому нужно, а сам вернулся к колонне и отправил всю техники в браслет, броневики и «эмку» тоже. Там же под деревами ящики штабелями стояли, видимо из тех грузовиков на которых укатили те, кто бросил эту технику. А вообще в грузовиках материальное обеспечение было, форма, боеприпасы продовольствие в трёх машинах, и всё подобное. То есть, примерно полковой уровень. Слишком разнообразно для дивизии. Процент загруженности в браслете скакнул на три процента с приёма нового груза. Неплохо. По поводу зениток что мы нашли, там и патроны для них были, и всё что необходимо, сами орудия в порядке, Лосев лично в кузов забирался и осматривал их. Так что снова у меня взвод из трёх единиц, пусть теперь только пулемётные. А вообще в колонне много интересного было, надо как-нибудь инвентаризацию провести. Да и вообще стоит пополнить, пока тут столько брошенного стоит. Я и от танка не откажусь, пусть будет.

Это я к чему сейчас. Просто поднявшись на очередную возвышенность, куда взбиралась эта дорога, и сверху осмотревшись, я обнаружил танки. Брошенные и во множественном числе. Два монстра под названием «КВ», обе «двойки», их по огромным непропорциональным башням опознать можно. Редкие машинки, я их с начала войны всего несколько раз на дорогах видел. Потом три «Т-26», один «Т-28» и ещё что-то, я не могу разобрать. Не танкист. Вся техника стоит кормой к нам, значит брошены во время отступления. К фронту их обычно на платформах везут, железной дорогой. Кроме них там стояло несколько грузовиков, штабная машина, радийная на базе «Зиса», вроде санитарный автобус, и бензовоз. Более чем уверен, что с пустой цистерной. Мимо техники брели отступающие войска, и никто не обращал на неё внимание. Может и не видели вдали, тучи с вечера наползли на небо и хотя дождя так и не было, видимость ночью почти что до нуля упала, вот я и решил этим воспользоваться.