Жнец (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 53

– Если мы так нужны, товарищ подполковник, то помочь готовы. Вы только перед нашим командованием нас прикройте, а то они по голове не погладят.

– Это конечно, это сделаем, – сразу повеселел тот. – Связь есть, со штабом армии тоже.

– И ещё, у нас патронов нет, всё расстреляли, последние крохи снарядили. И не ужинали мы. Горячего бы чего получить.

– Всё будет, лейтенант, всё будет.

Дальше мы перегнали машины за линию обороны, где встали плотной группой, завтра утром по позициям разгоню, а пока тут постоим. Чуть позже боец принёс термос с горячей кашей на мясе, а потом и чай был организован, так что мы поужинали. А бойцы, закончив с чисткой пулемётов, снаряжали запасные ленты подвезёнными патронами. Нам целый грузовик их подогнали, оставшуюся половину что не ушла на зарядку, перегрузили в машину обеспечения. Дальше отмывшись в крохотном озере, некоторые бойцы и покупаться умудрялись, был дан отбой. Часовой охранял технику и расположение, а меня вызвали в деревню. Оказалось, там собран штаб обороны. Как я понял, это была отчаянная попытка остановить немцев хотя бы на время, пока в тылу спешно выстраивается новая линия обороны. Три батальона этого полка, усиленные отдельным сборным противотанковым дивизионом, вряд ли продержатся хотя бы до обеда, сметут их, а приказ командования значил, держатся весь день. Зенитное прикрытие обещали, но не дали, так что наше появление для них как свет в оконце, хоть что-то.

Пока шло обсуждение, я не вмешивался, пообщался с особистом полка. Теперь стало ясно почему ко мне было достаточно благожелательное отношение. Да те, кто видел мои зенитки по выходу из города, что прикрывали их от налётов с воздуха, это рассказывали, так что те были в курсе что мы контролировали часть дороги. Про мост тоже знают, к ним вышли бойцы что его разрушили. А бензин сэкономили, смекалистые. Вот так посидев в штабе, и подтвердив, что теперь защита от атак с воздуха на нас, мы разошлись. Добравшись до своих, я устроился под машинной рядом с Пряхиным, после чего вскоре уснул, накрывшись шинелью.

Насчёт того, что полк продержится до обеда, это я всё же сильно погорячился. Его уже к десяти утра немцы сшибли, и разогнав выживших, двинули дальше. Этот день вообще как-то не очень удачно начался, сходу намекая что и день будет не простой. За ночь немцы восстановили мост и вскоре появились в прямой видимости, после чего на рассвете начался бой. А сбить полк им было необходимо, не обойти. С одной стороны, заливной луг, там даже мотоциклы вязнут, с другой болотце, вот им и оставалось только впрядет. Свой взвод я поднял как раз с рассветом, быстро поев сухпая, зенитчики разъехались, они встали позади полка мерах в пятистах друг от друга и в трёхстах от деревни. В общем, прикрытие зенитное пусть и не полное, но и имеется. Машину обеспечения я отогнал подальше в тыл, и спрятал ту в двух километрах от деревни в посадке.

После первой атаки, которую полк отбил довольно легко, шесть танков осталось дымить в поле у деревни, и около роты немцев полегло, появилась передышка. Ну а немцы вызвали авиацию, артиллерия ещё не подошла, а сами накапливались вне пределов видимости. Прилетело шесть «Юнкерсов», что и занялись бомбёжкой. Так как они это делали примерно на километровой высоте, то наши доставали до них, и не дали прицельно отбомбится, более того, один бомбардировщик с заметным дымом из левого мотора потянул обратно. При развороте тот стал неуправляемо падать и рухнул в тылу у немцев, а в небе распустились два парашюта. Вроде день начался удачно, бойцы и командиры стрелкового полка, только радовались, гонцов к моим зенитчикам отправляли, те как раз позиции меняли, смещаясь в сторону. Потом последовала вторая наземная атака, которую также отбили. И снова налёт. В этот раз немцев сопровождала пара «мессеров». Именно они, когда «Юнкерсы» начали бомбить, причём похоже те же самые, их было пять, ушли в сторону и скрылись с глаз, а потом на бреющем внезапно появившись, атаковали машину Крупицына. Атака прошла удачно, бойцы хоть и прыснули в разные стороны, но один убитый и двое раненых, отправленные мной санитарной машинной в Минск, сейчас туда всех везли после первичного осмотра и перевязки, вот результат их атаки. Ну а то что грузовик вспыхнул как спичка и сгорел вместе с зениткой, это уже следствие. Сам Крупицын серьёзно ранен был, и тоже отправился в госпиталь, в живых остались его наводчик, один из заряжающих и водитель, сейчас они отдыхали у машины Пряхина, греясь на солнце, я такой приказ отдал. Часть вещай те из огня спасти успели, сидоры, скатки, оружие, но большая часть всё же сгорела.

После девяти часов утра, когда последовал пятая атака немцев, она сразу была за четвёртой, наши не успели перегруппироваться и подготовиться, вот их и сшибли с позиций. Тем более к этому времени противотанковой артиллерии практически и не осталось. Немцев ещё задержали на линии обороны, забрасывая гранатами, и бутылками зажигательной смесью, но это была агонии. Мы с Лосевым вот как поступили, укрыли его зенитку, которую буквально чудом смогли спасти, и когда на улочках деревни замелькали танки, что гнали наших бойцов, ударили по ним бронебойно-зажигательными патронами. Нам главное было отсечь немцев, чтобы наши из остатков полка смогли уйти и укрыться, тут посадка, а дальше лес. Шансы были, но к нашему удивлению два танка вспыхнули, как и пару деревянных сараев. Это куда это наводчик Лосева попал? Подивиться мы не успели, как и сбежать. Едва мы покинули позицию, как под задние колёса грузовика попал снаряд и подбросив машину, провернул её. Меня, по своему обыкновению стоявшему на подножке, отшвырнуло в сторону. Удар и темнота.

К счастью, потеря сознания от удара об землю, хотя я и пытался сгруппироваться в полёте, продлилась недолго. Очнувшись, я сел, ощупывая себя, пока часть бойцов вытаскивали свои вещи из лежавшей на боку машины, а другие стреляли с позиции с колена куда-то в сторону деревни. Винтовка была за спиной, та задралась, упираясь прикладом в землю, каска лежала рядом. Взяв её и водрузив на голову, я встал, заканчивая осматривать себя. Цел, синяки точно есть, сотрясение лёгкое, но цел. Тут пришлось присесть, пули засвистели над головой, со звоном попадая по металлическим деталям машины. Подскочивший Лосев сообщил что машине хана, это и так понятно, на боку лежит, нужно уходить. В его расчёте тоже все живы были, даже без ран и травм обошлось, только оглушение, царапины и синяки как у меня. Так что подхватив вещи мы рванули в сторону посадки, где нас ожидала машина обеспечения. На бегу я изредка останавливался, приседая на одно колено, и сделав пару точных выстрелов в сторону противника, бежал дальше. А я уже доставал, расстояние позволяло, меньше километра было. Из деревни двигались немцы, танки, бронетранспортёры и мотоциклы. Именно седоков последних я и отстреливал, и могу с гордостью сообщить что трёх мотоциклистов выбил из-за руля. Наконец и машина, не удрал Пряхин, как я его подозревал. Тот конечно изрядная зануда и педант, но немного трусоват. Так что бойцы стали забираться в кузов, там уже находились красноармейцы из расчёта Крупицына, как Пряхин рванул машину с места и гнал по полевой дороге прикрываясь посадкой, а когда немцы остались позади, мы выскочили на трассу. Всё же тут дорога заметно укатанной была, смогли прибавить скорость и стали отрываться от противника.

Покачиваясь в такт движения, трясло нас изрядно, я снял каску и ощупал голову. Нет, в этот раз шишки я не получил, да и старая уже исчезла. Вздохнув, я разрядил винтовку и доставая из подсумков магазины, стал их снаряжать. Потом снова зарядил винтовку. Один раз пришлось съезжать с дороги, немцы охоту на дорогах устраивали, но к счастью обошлось. Не успели мы вернутся на дорогу и проехать пары километров, как я скомандовал:

– Стой! Давай к той «полуторке».

Водитель уже и сам увидел, что так привлекло моё внимание, и сбросив скорость свернул на обочину, а там и в поле. Тут повреждённых, расстрелянных или горевших машин хватало, и у той «полуторки» где убитый водитель свешивался через открытую дверь, в открытом кузове торчал ствол зенитного «ДШК». Это удача. Хоть что-то. Мы подъехали к машине и двигатель заглох, покинув кабину я крикнул: