Жнец (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 33

Сержант начал мне помогать, и мы в темноте, луна подсвечивала, тени хорошо видно было, стали обходить вокруг позиции и ставить растяжки. Усики у гранат, привязанных колышкам, я отгибал и даже освобождал, небольшого усилия хватит чтобы выдернуть кольца, и дальше последует взрыв. Жаль не было времени поработать с запалами, я бы убрал возможность замедления, растяжки взрывались бы сразу, как только кольцо было выдернуто, а не через три-четыре секунды. Растяжки мы поставили метрах в тридцати от позиции, если дальше, то слишком много гранат надо, радиус больше получался, ближе, сами пострадаем, так что это был идеальный вариант. Часовой приглядывал за нами, и когда мы закончили, на всё около часа ушло, мы прошли к корме машины, тут на ящиках из-под патронов и спал остальной расчёт, и устроившись на свободных местах вскоре уснули. У часового были мои часы, когда наступит нужное время, тот поднимет сменщика и предупредит о растяжках. Даже если кто до ветру поднимется, и его предупредят. А туалет мы метрах в десяти сделали, там лопата воткнута была для ориентира, и ямка выкопана. Пусть на виду, но позиция не загрязнена.

Проснулся я от близкого взрыва. Растяжка рванула. Путаясь в полах шинели, в принципе, как и остальные парни, я отметил боковым зрением взмах руки, это наш часовой согласно приказу полеченным от командира расчёта, кидал гранату в сторону подрыва, после чего скатился через вал в капонир, где лёжа пережидал разрыв. Часовые у нас снаружи по кругу гуляли. Как раз рванула и граната, брошенная часовым, когда мы наконец заняли позиции. Причём обговорено это не было, и все столпились с одной стороны, отчего сержанту пришлось всех пинками распихать по позиции, чтобы занять круговую оборону. Я остался стоять с той стороны откуда явно пришли немцы. Когда сержант закончил, то подойдя, тихо спросил:

– Ну что там?

– Вижу два тела, вон те кочки. Хорошо гранаты легли, похоже наповал. Всего двое на нас, дёшево же нас ценят. У моста суета, но вокруг странно тихо, немцы на шум уже должны отреагировать.

Едва я успел это сказать, как немцы видимо решили действовать, ударило несколько пулемётов, скорострельных, явно не «ДП», голос которых мне был хорошо знаком. Скорее всего работали «МГ». Запомнил, буду знать. Две машинки явно работали по мосту, а вот один по нам. Причём на удивление точно, пулемётчик бил по нашей зенитке, которая не прикрыта ничем, даже щита у той не имелась, и бил хорошо. Не знаю, как он видел зенитку, тем более наверняка пламя выстрелов его слепило, но бил тот кучно. А-а-а, я понял, та на фоне Луны хорошо просматривалась. Зенитка затряслась от попаданий. Были слышны визги рикошетов. Одна из пуль сбила стопор и пулемёты затряслись, постепенно задирая стволы. Сам я тоже не молчал, определив, что целью являемся не мы, привстал, а то при первых выстрелах мы присели, и прицелившись, сделал два выстрела, отчего пулемёт замолк, только было поздно, отчётливо слышно, как текла вода из пробитых кожухов водяного охлаждения. Похоже самую мощную боевую единицу нашего расчёта мы лишились. Вспышки выстрелов вдали были отчётливо видны, вот по ним, постоянно меняя позицию, а точнее делая шаг в сторону после очередного выстрела я и бил, и с удовлетворением замечал, что после того как я по ним бью, те замолкают. Всё же винтовку я пристрелять успел просто отлично. Парням я уже крикнул чтобы прикрывали наших у моста, и те палили в ту сторону, били по теням и по вспышкам, а сам гасил эти огневые точки. Снова оживший пулемёт сразу же замолк, как только я заметил это. Также мне удалось заставить замолчать расчёт другого пулемёта. Вот третий бил не переставая, он для меня в мёртвой зоне был.

Наши настолько пристрелялись, что за тылом совсем не смотрели. Да и сержант на это не обращал внимания, в принципе, правильно делал, зная что у нас тут минировано, немцы не ползут, но я всё равно поглядывал. У моста царила бешенная стрельба, вдруг зазвучало несколько гранатных разрывов, что приглушило пальбу, но потом она вспыхнула снова. Ещё у моста что-то ярко полыхало, и я подозреваю что это машина с первой зениткой. Расстреляв все обоймы, я отошёл в сторону, и сев на ящики, сняв каску, перевернул и в неё высыпав патроны из одного из вскрытых цинков, достал из кольца сидор, а из него два запасных магазина к винтовке, что там хранил, тоже пустые. Сидор я сразу убрал, а все магазины начал снаряжать. Парни продолжали палить, наш водила отошёл ко мне и стал сгребать из цинка патроны, пихая их по карманам галифе. Изредка по нашей изувеченной зенитке щёлкали пули. Про нас не забыли, и как я понял, несколько стрелков просто удерживали на месте, чтобы не вмешивались. То, что наши пулемёты повреждены, те видимо догадались.

Торопливо снаряжая магазины, часть в подсумки убирал, а две последние по карманам, я слушал, что работало у немцев два пулемёта, один всё же молчал. У моста активных стрелков ясно становилось всё меньше и меньше. Если сначала работали три пулемёта, «Максим» в дзоте, и пара «ДП», то теперь стрелял только «Максим», остальные видимо были подавлены, может и грантами забросали, раз немцы смогли подобраться на дальность гранатных бросков. Кстати, время полтретьего утра было, я у часового спросил, у которого мои часы были. Кстати, я их вернул. Закончив снаряжаться, я вернулся к стенке капонира и изредка выглядывая, стал вести огнь. Одного немца точно загасил, остальные постоянно меняли позиции после каждого выстрела, и их было очень сложно подловить, парням я постоянно орал чтобы двигались с места на место, и то что только одного из наших подстрели, срезали мочку уха, это скорее везение и то что у нас укрытие отличное, над верхом вала только каски мелькали. А вот с зениткой швах, как я и думал. Ещё и кабина машины, что слегка виднелась, вся побита была, ни одного целого стекла.

Я успел всего одну обойму выпустить и как раз снаряжал полную, как вдруг земля дрогнула, и меня как будто рука гиганта прижала к земле, и донёсся грохот разрыва. У нас земля в капонире осыпалась, от тряски, парни очумело головой мотали, но все целые. Сержант первый успел привстать, посмотреть, и крикнул:

– Моста нет! Взорвали!

– Наши или немцы? – сразу уточнил я, отряхивая винтовку от пыли, та её не любила.

– А я почём знаю? Наши, наверное, немцам-то мост нужен целым.

– Не факт. Одна шальная пуля и подрыв.

– Всяко бывает.

Стрельба стала заметно стихать, пока совсем не прекратилась. Высматривая противника, я сказал:

– Всё, ушли немцы.

– С чего ты взял? – поинтересовался сержант.

– А чего им тут делать? Моста нет, их цель уничтожена. Точно ушли. Предлагаю оставить пару наблюдателей, а остальным досыпать, чую день тоже трудный будет, а силы нам ещё пригодятся.

– Нашим бы у моста помочь.

– Растяжки нужно сначала снять.

– Давай снимай, мы с парнями сбегаем до моста, а ты тут на позиции останешься, охранять её будешь, да и нас если что прикроешь. Стреляешь ты ловко, я видел, вон как ловко пулемётчиков заткнул.

– Хорошо.

Выбравшись из капонира, волоча на сгибе локтя винтовку, я по-пластунски добрался до растяжки и снял её, к гранате колышки примотал леской и убрал ту в кольцо, не забыв поправить и согнуть усики. Парни сразу ушли вперёд, а я, пройдясь, собрал остальные растяжки. Разминировав нашу позицию, а потом поглядывая в сторону моста, сержант и у меня медпакет забрал, стал осматривать тела двух немцев, которые подорвались ещё в самом начале боя. Кстати, у моста отнюдь не тихо было, патроны рвались в горевшей машине, ну или рядом, раз огонь добрался до ящиков, так что трассеры иногда мелькали от разрывавшихся патронов. Первым делом я проверил петлицы у диверсантов, оба были в нашей форме, комбинезонов не имелось. У одного пустые петлицы, да и подсумки с магазинами к винтовке, к слову такой же «СВТ» как у меня, на это намекали. У другого по кубарю в петлицах было, младший лейтенант. На ремне только кобура с «ТТ» и флягой. Первым делом я петлицы у обоих срезал, пусть будут. Если что для отчётности пригодятся.