Прогулки по тонкому льду (СИ) - Калина Анна - Страница 67

— Я не позволю тебе красться ночью, как воровке… или шлюхе! — отчеканив каждое слово, рявкнули мне в ответ.

Если честно, я была тронута. До глубины души. Но коварных маневров по отстаиванию своего мнения не оставила. Ни к чему нам сейчас такие сложности. Поди знай, чем вообще вся эта история обернется для моей и его работы в Эргейл. По головке за такое в министерстве не погладят. Представляю их рожи, когда они узнают, как облажались с выбором кандидатуры на роль зама. Хотя с Леграном мы сработались очень тесно. Это факт.

— Не превращай свою школу в ба-ла-ган. — А рука скользит дальше. Да, я коварная до безобразия.

— Лиа… — с явно заметной дрожью в голосе отозвался Ен. И взгляд уже не злой, а расфокусированный. — Пожалуйста…

— Нет, Ен. Я могу ночевать у тебя, но жить буду в своей спальне. Это не обсуждается.

— Уверена?

А мэтр тоже не лыком шит. Пока я тут медленно отвлекала его от ненужных мыслей, он перешел к решительным действиям сразу. Вот что значит военный! Рывок — и меня очень качественно подмяли под мэтра, еще рывок — и уже как-то и вырываться не хочется.

— А если я очень попрошу? — Мурлычащий шепот над ухом, и мои безвольные руки отводят за голову. — Очень…

Не ответила. А Ен медленно скользил губами по моей коже. Шея, грудь, живот… Скажу прямо — просить, переубеждать и настаивать на своем мэтр Легран умел. И делал это виртуозно. Бесстыдник.

— Я не могу, — устало выдохнула я, опуская руку.

— Нет такого слова, — прозвучало за спиной.

Я зло глянула на Ена. Узурпатор. Как дети его терпят? Перевела взгляд на Стэфана, имитировавшего мебель за столиком у камина. Доспехи печально качнули забралом и снова уставились на шахматную доску. Ясно. Оказывать мне моральную поддержку запрещено. Куда я попала? С кем я связалась? Терзали мою персону в кабинете Леграна, в компании книг, Стэфана и конфет. Последним больше пытали, чем мотивировали, но я все еще стойко держалась и слюной пока не захлебнулась. Хотя аромат шоколада дурманил мозг и лишал желания учиться и стараться. Хотелось схватить всю вазочку со сластями и, устроившись в кресле, наслаждаться сладостями и ароматным чаем. Но кто же мне это позволит?

— Лиа, за каждым «не могу» спрятано «я не хочу», «мне лень», «у меня не выходит»,

— обнимая меня за талию, шепнул Ен. — И все это можно побороть. А «я не могу» придумали слабаки. Напоминаю, ты к их числу не относишься. Еще раз.

И мэтр-директор без стыда и совести удалился за свой стол. Есть конфеты. Вон, уже оберткой шуршит, инквизитор. Еще и улыбается так многозначительно, отправляя сладкий шедевр в рот. Это не урок, это пытка какая-то. Я злилась. На Ена за его садистские замашки, на себя за свою не обучаемость. На Стэфана за его равнодушие. Я же так слюной точно захлебнусь. Умру в муках, пускай им будет стыдно. Хотя кого я обманываю? У одного стыда отродясь не было, а второй — проржавевшая насквозь жестянка.

— Еще раз, — командовало мной руководство. — Сконцентрируйся.

Я вздохнула, уставившись на стопку книг. Их следовало сбить. Мысленно. Как? Понятия не имею, мои мысли занимали конфеты. Всецело.

— У меня не выходит, — вздохнула я. — Может, еще раз с камином потренируемся?

— Магию стихий ты освоила неплохо, да и в случае чего силы земли сами за тебя вступятся, — рассуждал Ен, шурша конфетной оберткой. — Но что, если стихия будет тебе не доступна? Хочешь? — И мэтр с кривой улыбкой продемонстрировал мне конфетку.

— Хочу, — угрюмо сообщила я, понимая, что ничего мне не дадут.

— Вот выполнишь задание и получишь конфетку, — тоном заправского гувернера выдал Ен.

А потом на моих глазах конфетку развернули и слопали, довольно постанывая и жмурясь. Гад. Зараза носатая. Он еще и издевается! В камине взревел огонь, поленья разлетелись, как от взрыва, искры взметнулись в дымоходную трубу, по комнате разлетелись тлеющие ошметки старых газет.

— Впечатляет, — облизывая пальцы, произнес мэтр-мучитель. — Но я просил о другом, Лиа. Эмоции — это чудно, мне нравится твоя страстная натура. Но в магии ценится умение себя контролировать. Книги.

И никаких эмоций. Только констатация фактов и полное равнодушие. Где тот мужчина, с которым я проснулась утром? Кто пустил сюда этого безжалостного типа? Я взвыла в отчаянии, даже ногами затопала. Ен продолжал лопать конфеты, сокращая их количество с ужасающей скоростью. Я уставилась на пожарище в камине.

— Лиа, я прошу тебя, соберись. Или заставлю убить это треклятое растение в горшке.

И Ен указал пальцем на подоконник, где, в горшке с фикусом, рос и креп росток дуба. Активно он так рос, угрожая перегнать в росте и фикус, и высоту потолка в кабинете.

— Может, это просто удобрение слишком сильное? — жалобно пискнула я.

— Угу. Или это фикус на него плохо влияет, — вздохнул Ен. — Зачем ты его вообще сюда притащила?

— В спальню ты же его не даешь взять, — вздохнула я, потупившись. — Ему одному в комнате скучно. А я теперь все время здесь. Я его поливаю, забочусь…

— Заботься о нем менее рьяно, а то скоро придется дыру в крыше пробить, — буркнул мэтр Легран, со злостью глядя на бедный росточек.

Я подозревала, что дубок рос так активно не на ровном месте. И если раньше он медленно тянулся вверх, то после моего переезда к Ену стал расти с ужасающей скоростью. У меня были подозрения, что виной тому стало наше с мэтром «телесное воссоединение». Идея дикая, но других идей не было. Особенно после того, как Ен вынес росточек из нашей спальни. Ах, да. Мое пребывание в спальне мэтра перешло в регулярный режим, но я все же сумела отстоять свое право на отдельную комнату в общежитии. Но появилась я там всего раз, когда росточек забирала.

— Ладно, в этом есть и моя вина, — вздохнул мэтр-узурпатор и двинулся ко мне. — Ты стала слишком счастливой.

— Какая трагедия! — скривилась я.

— Как сказать, твое счастье выплескивается наружу и питает все живое вокруг. Если в ближайшее время мы тебя не угомоним, то Эргейл превратится в зимний сад.

И мэтр указал на герань, буйствовавшую на подоконнике его кабинета. Она тоже странным образом активизировалась, угрожая догнать и перегнать дубок с фикусом. Я с ужасом осознала свою опасность для окружающей флоры. С еще большим ужасом осознала то, что ничего со своей «питательной» способностью сделать не могу. Ужас. Я оружие массового поражения. Хотя в аграрной сфере я незаменима. В голове стали сами собой строиться планы по улучшению парка Эргейл. Принесу пользу родной школе.

— Я стараюсь, — вздохнула я.

Ен, улыбаясь, стоял рядом.

— Я вижу. — И мне протянули конфетку.

— Я же не заслужила.

— Это аванс, — обнимая меня за талию, шепнул мэтр-угнетатель. — Продолжим?

Я вздохнула и опять вперила взгляд в «мишень». Ен замер за моей спиной.

— Вся твоя беда в том, что ты принимаешь свою силу как что-то инородное, — становясь рядом со мной, произнес мэтр-директор. — Чужое. Для тебя она сама по себе. А сила — это часть тебя, она в тебе. Как можно управлять тем, что ты никак не можешь принять? Это как отрицать наличие у себя руки или ноги. Глупо и неправильно.

— Я не чувствую себя магом, — покачала я головой.

— Так почувствуй. Ты вечно занята чем попало, но не тем, чем нужно, — пророкотали где-то за спиной

и

— Авансом? — с надежной пискнула я, протягивая руку к сладости.

— Нет. — Конфетка скрылась в кармане мэтра-директора. — Эту нужно заслужить.

— А лапу подать? Или через обруч, горящий прыгнуть? — сквозь зубы прорычал злой и обиженный сладкоежка.

— Не огрызайся. Работаем.

И мою голову насильно развернули

к

— Твоя сила — это часть тебя. Она в твоей крови, дыхании, твое тело пропитано силой, оно излучает ее. Чувствуй. — Ен снова принялся шептать мне на ухо, попутно это самое ухо покусывая. — Это ты, всюду ты. Ты воздух, которым мы дышим, ты дождь, снег, пламя… Потоки силы блуждают в твоем теле, окутывают его. Почувствуй, как сила зарождается в тебе, ощути ее.