Прогулки по тонкому льду (СИ) - Калина Анна - Страница 1
- 1/93
- Следующая
Анна Калина
Прогулки по тонкому льду
Глава 1
— Мэса, а вы уверены, что это хорошая идея? — уточнил у меня Пэлпроп, взбираясь на стремянку.
— Конечно, — кивнула я, перебирая рулоны ватмана. — Здесь и освещение хорошее, и стена ровная. Начнем отсюда.
И я ткнула рукояткой трости, уточняя место, с которого следует начать.
Пэлпроп вздохнул и принялся прикреплять кнопкой первый лист с детскими рисунками. Стоящая рядом учительница начальных классов Клея Харди продолжала нервно вертеть головой, постоянно вздрагивая, стоило расслышать малейший шорох в коридоре. Я ощущала себя предводителем воров-неудачников. Честное слово, детский сад какой-то.
— А мэтр-директор точно одобрил эту идею? — уточнила у меня Клея.
— Конечно, — не моргнув глазом, сорвала я, расправляя нижний край стенгазеты и пришпиливая ее к стене кнопкой.
Легран, естественно, выслушал моё предложение, покивал и… отказал. Как и в сотне других случаев до этого. С какой бы идеей я ни заявилась к мэтру, он всегда отвечал одинаково зло и емко — «нет». Для мэтра — директора существовало только два мнения: его и неверное. Любые предложения и идеи отметались тут же. Наше с мэтром «идейное» противостояние началось с первого моего рабочего дня и только нарастало в процессе сотрудничества. Начальство отметало все мои затеи, а я искала лазейку для их воплощения.
Я оценивающе глянула на первый лист с детскими рисунками, из которых мы с мэсой Харди решили сделать выставку на тему «Мой первый месяц в Эргейл» для первоклашек. Дети съехались на учебу со всех уголков империи, их разлучили с родными, они скучали и тосковали. И я решила, что подобная акция немного взбодрит малышей. Мэтр Легран назвал эту идею «балаган» и решительно запретил. Так что в данный момент я злостно нарушаю устав школы. И делаю это с удовольствием и злорадством.
Пэлпроп, возившийся с листами, икнул. Клея охнула и принялась пятиться. Судя по тому, как эти двое спешно мимикрировали под элементы декора и сливались с окружающим «ландшафтом», неприятности уже приближались. Я даже могла расслышать их уверенные шаги, разлетающиеся эхом по мрачным коридорам школы. А затылком явственно ощущала испепеляющий взгляд дымчато-серых глаз.
— Что это? — громыхнул над моей головой злой хрипловатый голос.
— Стенгазета с работами начальных классов, — разворачиваясь, сообщила я.
Пэлпроп распластался на стене, прижимая к ней очередной лист ватмана, и старался ничем не выдать своего присутствия, надеясь сойти за еще одну «каляку-маляку». Клея бледнела лицом и, пряча за спину детские рисунки, медленно отступала под сень стоящей рядом колонны.
— Что вы себе позволяете? — вежливо прорычали надо мной.
— Позволяю выполнить требование министерства, — пряча сарказм за учтивостью, произнесла я. — Ведь за этим меня сюда и направили.
Легкий реверанс и склоненная голова позволили скрыть скользнувшую по губам усмешку. Клея за моей спиной тихонько охнула. Судя по шуршанию бумаги. Пэлпроп решил отступать ползком и начал это делать по стене. Одна я стояла в эпицентре урагана имени «мэтр Дайен Легран» и злорадно усмехалась. Он и вправду верил, что я буду плясать под его дудку?
Легран продолжал испепелять взором рисунки, словно там были изображены не детские забавы, а пошлые картинки из арсенала опытного извращенца. Со стен на мэтра взирали портреты учителей, резко отличавшиеся от оригиналов, но так старательно раскрашенные детской рукой. У меня вот, например, волосы были оранжевые, а не золотистые, как в жизни (ну потеряли желтый карандаш, с кем не бывает), но корявая надпись: «Мэса Лиарель Ноарис» отметала любые сомнения. Даже трость мою нарисовали и очки, с синими стеклами, которые я люблю надевать в солнечный день. И цепочку хронометра, с которым я не расстаюсь. Зайчики мои умненькие, цыплятки мои внимательные.
Мэтр талантов первоклашек не оценил, продолжая с ненавистью взирать на изображения того, как мы с детишками ходили за гербарием, как нашли в лесу грибы и ежа. Да-да, то чудище с оскаленной пастью и жуткими шипами на спине и есть ежик. Люси сама призналась, что рисовать ежа не умеет. Ну и что? Мы просто подписали, что это ежик. И грибочки подписали, что бы их с деревьями не путали. Можно подумать, Легран родился уже с дипломом художественной Академии!
— В мой кабинет. Живо! — рявкнуло начальство, переведя взгляд на Пэлпропа, который отчаянно маскировался под фреску.
Я тоже глянула на рабочего. Еще немного рвения — и его придется отскребать вместе со штукатуркой. Легран развернулся так резко, что меня едва не опрокинуло порывом сквозняка. Вздохнула, и передав Клее «букет» из листов ватмана, я поковыляла следом за мэтром. Грохот его шагов распугивал детей и учителей, появлявшихся в коридорах. Мой невнятный топот и щелчок ударяющейся о паркет трости терялись в этом грохоте, как и моя тщедушная фигура на фоне высоченного и злющего директора. Я то и дело ловила на себе сочувствующие взгляды притаившихся в углах школьников. Ничего, я крепкая. Не смотрите, что такая хилая на вид. Внешность обманчива.
Легран влетел в кабинет первым, и только знание манер мэтра спасло меня от получения на лбу милой лиловой шишки. Я вовремя выставила руку перед собой, не дав двери залепить мне по лбу. Меня смело створкой, потом вернуло обратно. Увы те жалкие килограммы, что я сумела нарастить на скелете, были не страшны мощной дверной пружине. В кабинет я вошла со второго раза, натужно пыхтя и открывая треклятую дверь.
Сидящая в приемной секретарша осенила меня защитным знаком и ободряюще помахала вслед. Врешь, меня так просто не возьмешь! Хотя мэтр очень даже мечтал взять. За горло. И душить, душить, душить. Но на моей стороне был закон и уголовный кодекс. И они обещали мэтру жизнь недолгую, а смерть позорную в случае воплощения его желаний в жизнь.
Меня мэтр невзлюбил с первого дня. Просто Легран умудрился выжить седьмого зама за год, и высшее руководство пришло к выводу, что следующего они назначат сами. Вот так мы с мэтром и стали работать вместе в атмосфере взаимной и нарастающей ненависти. Но у меня есть козырь, уволить меня могут только в министерстве, а Леграну остается метаться по кабинету в бессильной злобе, грызть подоконники и рисовать в мечтах картины моей случайной смерти. Были еще попытки от меня откупиться, запугать, доконать. Но я осталась на посту и уходить с него не собиралась.
В нашем обществе женщине не так-то и легко пробиться от простого учителя до зама директора. Посылая свою кандидатуру на конкурс, я руководствовалась волшебным принципом: «А вдруг?». Судя по всему, в министерстве тоже руководствовались девизом: «Ну а кто?». А может, наличие диплома психолога пригодилось? Но подозреваю, что кандидатуры на работу с Леграном больше не было и я победила, заняв призовое место в бесстрашной схватке с самой собой.
— Я вас убью! — рычало начальство, пробираясь за стол к своему креслу. — Ноарис, я ни о чем так не мечтал, как о вашем убийстве!
Я тоже решила присесть на стульчик, скромно сложив руки на коленях.
— Вас повесят, — спокойно напомнила я, расправляя складки платья.
— Зато исполнится мечта всей моей жизни и я умру счастливым! — откидываясь на спинку кресла, вздохнуло начальство. — Вот чем я небо прогневил? За что меня вами наказали?
— Но, что я такого страшного сделала? — не выдержала я, негодующе глядя на начальство.
— То есть превращение школьного холла в балаган, это «НИЧЕГО»? — пророкотал мэтр, взглядом разбирая меня на запчасти.
— Это не балаган, это выставка детских работ, — настойчиво и непреклонно мотала я нервы мэтру.
— Моя школа не ясли!
От рева Леграна зазвенели стекла и что-то грохнуло в коридоре. Надеюсь, это не мэса Никс опять в обмороке валяется? Мы с Леграном уже устали ее откачивать после каждого нашего с ним скандала. А скандалим мы постоянно, и потом я спешно ретируюсь в свой кабинет, а мэтр еще долго костерит меня, стоя в коридоре. Я прислушалась: в коридоре что-то зашуршало, заохало и заскрипело. Ну и славно, сама в себя пришла.
- 1/93
- Следующая