Чужое гнездо - Пирс Лесли - Страница 26

— А как же вышло, что ты выбрал трапецию?

— Когда война закончилась, мой отец получил работу в цирке Блэкпула. Это было роскошное представление, в нем была масса самых разнообразных номеров. Я постоянно глазел на акробатов и гимнастов на трапеции, а вскоре они уже давали мне уроки мастерства. Я думаю, у меня были способности от природы, потому что спустя пару лет одна семья акробатов пригласила меня выступать с ними в летнем сезоне. Я тогда умел исполнять только самые простые трюки, но они взялись серьезно учить меня: я ездил к ним в выходные и по праздникам, ну и пошло-поехало.

Они уже были у самого парома, вокруг толпились люди, и Эллен пришлось прекратить свои расспросы, пока они не достигли противоположного берега.

Раньше она редко бывала в Сент-Моузе, последний раз — прошлым летом с Джози. С их точки зрения, местечко было так себе — слишком маленькое и тихое, а несколько местных лавчонок нагнали на них настоящую тоску. Однако теперь, когда Пьер принялся восхищаться старинными изящными коттеджами у гавани, чистотой и покоем городка и в конце концов заявил, что с удовольствием поселился бы здесь, Эллен посмотрела на Сент-Моуз совсем другими глазами.

— Ты и в самом деле хотел бы жить в таком сонном местечке? — спросила Эллен, пораженная тем, что он способен просто стоять и смотреть на садик перед коттеджем, не испытывая ни малейшей скуки.

— Таким я представляю себе рай, — мечтательно ответил Пьер. — Никакой вони, никакой грязи, никаких криков. Я бы завел себе маленькую лодочку и ежедневно отправлялся на рыбалку, а по вечерам садился бы у огня перед настоящим камином и читал.

— А как же твоя карьера артиста? — удивилась Эллен.

Он пожал плечами.

— Я же не могу заниматься этим бесконечно. Я хочу заработать как можно больше денег, пока я еще в форме, а потом уйду. Да и цирк постепенно теряет популярность. С появлением телевидения все изменилось; иногда мы выступаем перед полупустым залом. Сегодня настоящие деньги можно заработать, только выступая в кабаре, казино и подобных местах.

— Но ведь казино — это место, где люди играют на деньги? — она нахмурилась.

Он посмеялся ее наивности.

— Да, но некоторые казино — это великолепные дворцы, и там бывают фантастические представления. Особенно знаменито одно местечко в Бейруте. Я недавно встретил семейную пару цирковых, которые только что вернулись оттуда по истечении шестимесячного контракта. Они заработали столько, что смогли наконец пожениться и купить дом.

Сердце Эллен учащенно забилось. Если таковы были его притязания, то она поддерживала их целиком и полностью.

— Выходит, ты не прочь жениться на ком-нибудь? — спросила она, надеясь, что не покраснеет до корней волос.

Он обнял ее и легко поцеловал в губы.

— Если найдется достойная девушка…

В этот день Эллен частенько хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не грезит наяву. Все вокруг было прекрасным — и жаркое солнце, и сверкающее море, и восторг от того, что она рядом с таким потрясающе привлекательным мужчиной. Она заметила, что когда они идут рука об руку, на них поглядывают люди постарше, и впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему красивой. Весь мир лежал у ее ног. С Пьером было так интересно; его взгляды на жизнь в корне отличались от всего, что ей приходилось слышать до сих пор. Он побывал во всех больших городах — и в Англии, и на континенте. Он свободно говорил по-французски, по-испански и по-итальянски, будучи по-настоящему начитанным человеком. Пьер рассказал ей, что зимой, когда цирк закрывается, он часто нанимается на другую работу, например, в авторемонтную мастерскую, каменщиком или художником-декоратором — казалось, его талантам нет числа. Но больше всего ей нравилась в нем открытость. Эллен привыкла иметь дело с людьми, которые никогда не обнажали своих чувств, существовали в своем крохотном мирке, не позволяя посторонним даже заглянуть в него.

Кто-то из ее школьных учителей однажды заметил, что выходцы из Корнуолла — люди по природе скрытные и подозрительные. В то время эти слова показались Эллен преувеличением, и она не восприняла их всерьез, но теперь, благодаря Пьеру, внезапно поняла, что это правда.

Она рассказала ему о своем утреннем разговоре дома и о том, что до сегодняшнего дня не знала об отцовских братьях. На какое-то мгновение Пьер задумался, а потом заметил, что, по его мнению, ее отец просто боялся открыть ящик Пандоры, сомневаясь в правильности такого поступка.

Эллен не совсем поняла, что Пьер имел в виду, и уже хотела попросить его объяснить свои слова, но тут он поинтересовался, каково это — жить зимой на ферме, не чувствует ли она себя при этом отрезанной от мира, одинокой и ладит ли со своей мачехой. Было невероятно хорошо облегчить душу и поделиться с Пьером тем, как она обижена на Вайолет за то, что та принесла в их семью столько несчастий. Она также поведала ему о своих чувствах к Джози.

— Она всегда была моей лучшей подругой, и я очень скучаю без нее. Мне тошно даже подумать о том, каково ей приходится там, в Хельстоне. Ее мать без конца использует Джози и третирует ее. Я бы даже предпочла, чтобы Вайолет вернулась и взялась за меня с отцом, лишь бы сестра не была так несчастлива.

— Может быть, она даже счастлива, — сказал Пьер, крепче прижимая Эллен к себе. — Если она такая, как ты говоришь, она бы давно убежала оттуда. Но, видимо, дело обстоит иначе. Я постоянно сталкиваюсь с этим в цирке — среди цирковых есть дети, которые хотят нормальной жизни; другим же она нравится такая, как есть. Ты говоришь, ей четырнадцать? Этого достаточно, пора уже иметь свою голову на плечах. Кроме того, как я понял, — она не особенно любит ферму, поэтому единственная причина для нее вернуться туда — это ты, Эллен. Вы обе не забудете то хорошее, что было между вами, поэтому ступай своей дорогой, а она пусть идет своей.

У подножия замка они уселись на лужайке, глядя через реку на Фальмут.

— Как бы я хотел, чтобы этот день не кончался, — вздохнул Пьер. — Я не хочу сегодня снова выходить на арену, хочу просто сидеть здесь с тобой и смотреть, как садится солнце.

Когда они прилегли на траве, он надолго приник к ее губам, и от сознания того, что скоро их свидание окончится, поцелуй был еще слаще. Эллен чувствовала, что у нее все пылает внутри, и каждый следующий страстный поцелуй только сильнее разжигал это пламя. Когда он положил руку на ее грудь, она осторожно отвела ее, втайне страстно желая, чтобы рука немедленно вернулась, ведь ощущение было поистине божественным.

Но в пять часов пополудни им пришлось покинуть лужайку и наспех перекусить в какой-то забегаловке, потому что Пьер боялся опоздать к своему выходу. И тут же предложил, чтобы она, вместо того, чтобы снова смотреть представление, осталась в его трейлере. Тогда позже они смогли бы подольше побыть вдвоем…

Услышав музыку, под которую начинали свое выступление «братья Адольфо», Эллен улыбнулась про себя и представила, как Пьер легко выбегает на манеж, а потом небрежным и пластичным жестом срывает с себя пелерину.

Она чувствовала себя очень уютно, лежа на его койке в фургоне. На мгновение она прикрыла глаза, вспоминая, какой чудесный сегодня выдался день: поездка на пароме, их разговоры, поцелуи и объятия. К тому времени, когда они добрались до маленького кафе в гавани, она буквально умирала с голоду, и никогда еще яичница с ветчиной и жареной картошкой не казалась ей такой вкусной. На обратном пути паром был полупустым, и Пьер не выпускал ее из объятий, потому что поднялся холодный ветер. А потом они пришли сюда, в трейлер, и он приготовил ей чашку чая.

Ненадолго появился Джек и забрал свой костюм, заявив, что отправляется переодеваться в другое место. Ей было так легко и спокойно с Пьером, пока он мыл посуду и переодевался за крошечной занавеской, всего в шаге от нее, — и они продолжали беседовать так, будто проделывали это тысячу раз раньше. До того непривычно было видеть мужчину, накладывающего на лицо жирные мазки грима, что Эллен хихикнула, представив реакцию ее отца на это. Но Пьер объяснил, что в беспощадном свете прожекторов шапито или театра незагримированные артисты выглядели бы бледными и замученными, поэтому они просто вынуждены пользоваться красками.