Скины (ЛП) - Уайт Рэт Джеймс - Страница 27

Парень был довольно большой. Бо посмотрел на него, а потом на Малыша Дэйви.

- Как ты запихнул его в багажник? Как снял его чертову одежду?

- С этим! – Малыш Дэйви поднял куртку, чтобы показать револьвер Кольт на поясе джинсов, заправленный за винтажную пряжку нацистского ремня СС.

- Что ты собираешься с ним делать?

Маленький Дэйви нахмурился.

- Что, черт возьми, ты думаешь? Мы будем пытать его задницу, а потом сожжем, как старушку на вокзале.

Глаза мужчины распахнулись, и он начал извиваться и кричать через клейкую ленту, закрепленную вокруг его рта. Его приглушенные крики и пораженное ужасом выражение лица пробудили озноб в позвоночнике Бо.

- Откуда ты знаешь, что он это сделал? Может, копы отпустили его, потому что он ни хрена не делал. Откуда ты знаешь, что он вообще был одним из них? Они сказали, или ты схватил первого черного парня, который вышел?

На лице Малыша Дэйви было короткое выражение замешательства, мгновение сомнения, а затем его лицо наполнилось яростью.

- Нет, этот гребаный скунс сделал это, он и другие ниггеры, и мы заставим его заплатить за Скиннера. А теперь садись в машину!

Бо нахмурился и поморщился. Он медленно покачал головой.

- Я не сяду в машину. Джиа ждет меня наверху.

Малыш Дэйви положил одну руку на пистолет за пояс и схватил Бо за руку другой. Бо не был уверен, была ли это угроза, или захват пистолета был просто рефлексом.

- Садись в чертову машину, пока нас никто не увидел!

Маленький Дэйви толкнул Бо в сторону машины, а затем прыгнул за руль и захлопнул дверь со стороны водителя. Бо стоял снаружи машины, положив руку на дверную ручку, пытаясь решить, что делать. Он посмотрел на окно своей квартиры. Он думал, что видит, как Джиа смотрит на него.

- Садись в чертову машину!

Бо глубоко вздохнул, открыл дверь и проскользнул внутрь. Маленький Дэйви завел двигатель, выехал из парковки, а затем вылетел со стоянки.

- Куда мы направляемся?

- В лес. “Беспредел” устраивает собрание в лесу за старой школой.

- Ты не можешь сделать это на собрании. Кто-то может что-то сказать… сказать копам. То, что они наши братья, не значит, что им можно доверить такое дерьмо. Ты знаешь, сколько лет ты получишь за похищение?

- Имеешь в виду, сколько лет мы получим. И мы не просто похищаем его. Он умрет сегодня. Но не волнуйся, собрание только в четыре часа. К тому времени он будет мертв и похоронен. Никто ничего не узнает, кроме нас с тобой.

Маленький Дэйви долго смотрел на Бо. Его глаза не смотрели на дорогу, и он ничего не говорил. Он просто смотрел в глаза Бо, читая его лицо, как будто ждал, что он что-то скажет, признается, как будто он пытался заглянуть в его мозг. Бо неловко извивался, но держал рот закрытым. Маленький Дэйви медленно повернул глаза к дороге.

Мне пиздец, – подумал Бо. – Почему я не остался в квартире с Джией? Я знал, что это дерьмо случится. Моя жизнь кончена.

Они поехали в среднюю школу с Бо, дрожащим на своем месте, воображая, что их изнасиловали большие черные мускулистые зеки, прежде чем, наконец, их зарезали в душе или привели в газовую камеру. Он посмотрел на дорогу, когда она пронеслась мимо, задаваясь вопросом, сколько повреждений он получит, если выпрыгнет из ускоряющегося автомобиля. Он посмотрел на пистолет в поясе Малыша Дэйви. Рука Дэйви все еще была за поясом. Бо интересовался, сможет ли он забрать пистолет, не будучи застреленным.

Тогда что? Застрелить его? Сдать его полиции и спасти одного из парней, убивших Скиннера? Все в “Беспределе” будут против него, если бы он сделал что-то настолько глупое. Нравится тебе это или нет, но ты встрял.

Я так сильно облажался.

Глава 22

Медицинский центр имени Эйнштейна, 2:15 вечера

Мак сел на автобус до Брод-стрит и Эри-авеню, до медицинского центра имени Эйнштейна, где Миранда все еще лечилась. Прошло несколько дней с тех пор, как он видел ее в последний раз. Ему нужно было попрощаться, убедиться, что она в порядке, перед тем, как он уедет в колледж и перед тем, как он пойдет на концерт в “Сити Гарденс”, где он был уверен, что “Беспредел” будет искать его и Джейсона. Так или иначе, это может быть последний раз, когда он увидит ее.

Мак вспомнил о деньгах, которые дал ему Джонас. Он потратил два доллара на поездку на автобусе. Осталось двести сорок восемь долларов. Он все еще не мог понять, почему Джонас дал ему деньги. Он пытался заставить меня чувствовать себя виноватым, чтобы я остался дома, или он просто пытается впечатлить мою маму, чтобы она не вышвырнула его задницу снова? Мак задумался. Он потратил все деньги, которые заработал летом, покупая пиво Джейсону и остальным его друзьям. Он бы уехал в Огайо без гроша в кармане, если бы Джонас не был таким щедрым. Мак вытащил деньги и пересчитал их, прежде чем положить обратно в карман. Он посмотрел вниз по кварталу, а затем через дорогу в больницу. Он улыбнулся, и по его щекам потекло тепло, так как им овладела одна мысль.

Медицинский центр им. Эйнштейна занял больше квартала, простираясь от Эри-авеню до следующего квартала. Это была одна из первых больниц в стране, которая выполняла пересадку сердца, и хвасталась одними из лучших специалистов в стране по всем дисциплинам. Но вместо того, чтобы переходить улицу в больницу, Мак свернул налево по Широкой улице в сторону розничных магазинов. Он прошел еще два квартала, прежде чем нашел то, что искал.

Старинный ломбард под названием Hechtman стоял между музыкальным магазином и пиццерией. Окно было похоже на сон грабителя. Оно было наполнено золотыми ожерельями, часами, браслетами и бриллиантовыми кольцами. Были царапины на стекле, где кто-то пытался разбить его. Стекло, должно быть, чертовски толстое.

Мак вошел. За дверью были запертые железные ворота безопасности, и Маку пришлось нажать дверной звонок и ждать, пока владелец магазина осмотрит его, прежде чем впустить. Мак не знал, что искал этот парень. Он сомневался, что кто-то когда-либо подходил к воротам в лыжной маске и с дробовиком. Он задумался, кого мистер Хетман не впустил бы внутрь.

Г-н Хетман, вероятно, одевался по моде конца шестидесятых. Он был одет в синий кардиган поверх белой рубашки а-ля мистер Роджерс и толстые роговые очки, и у него были седые усы, которые он загибал по углам. Его ювелирный магазин/ломбард был там столько, сколько мог вспомнить Мак. Он приходил сюда со своей мамой несколько раз и подозревал, что больше, чем несколько его подарков на день рождения пришли из старого магазина, в том числе кольцо из оникса, которое он получил на восемнадцатый день рождения, и золотое ожерелье, которое его мать подарила ему на выпускной.

- Чем я могу вам помочь?

- Мне нужно кольцо.

- Какое кольцо?

Мак посмотрел вниз на одну из витрин на массу больших, безвкусных, длинных устаревших стилей с рубинами, опалами, сапфирами, бриллиантами или изумрудами в них. Большинство из них было похоже на то, что носила бы его бабушка. Была большая витрина обручальных колец, и Мак указал на один маленький алмазный пасьянс с простой золотой лентой.

- Как насчет такого варианта? Сколько это будет стоить?

- Это четверть карата, огранка Маркиза, бриллиантовый солитер с 24-каратной золотой лентой.

- Сколько стоит?

- Триста долларов.

- У меня есть двести.

Мистер Хетман, по крайней мере, так думал Мак, посмотрел на Мака, улыбнулся и кивнул головой.

- Я отдам тебе его за двести пятьдесят.

Мак вырыл карман, вытащил бумажник и достал все наличные, кроме десяти долларов, чтобы попасть на шоу. Он ударил ими о столешницу.

- Это все, что у меня есть.

Г-н Хетман пересчитал наличность. Двести тридцать восемь долларов. Он осмотрел Мака сверху и снизу, словно оценивая его. На мгновение Мак испугался, что старик собирается предложить ему секс или что-то еще.

- Ты любишь эту девушку?

Мак кивнул.