Восемнадцатый легион (СИ) - Толорайя Баграт - Страница 21

Кастул же со всех ног кинулся к центуриону. Тот был уже без сознания, лежал на земле лицом вверх. Кожа его уже приобрела землисто-серый оттенок, какой бывает у мертвецов.

Рана на бедре не закрывалась, из нее толчками выходила кровь, а вместе с ней жизнь покидала Крысобоя.

- Командир, очнись, - Кастул попытался растормошить его, потряс за плечи, но центурион никак не отреагировал.

- Да, все очень плохо. Надо что-то делать, - пробормотал легионер. Одним махом оторвал широкую полоску ткани от своей туники и туго замотал ногу центуриона. Это возымело эффект, кровь остановилась почти моментально.

- Марк! Что с тобой?! - рядом оказался Аудакс. Он упал на колени возле центуриона, и моментально оценив ситуацию, попытался поднять его, но ничего не вышло. Центурион был слишком тяжелым.

- Давай быстро его на щит, - скомандовал он Кастулу, - сейчас поможешь мне.

Легионер кивнул, покорно положил свой скутум. Вдвоем они осторожно положили Крысобоя на внутреннюю поверхность щита. Кастул аккуратно укрыл центуриона плащом, чтобы тот не замерз до прибытия.

- Четверо бойцов, ко мне! - заорал Аудакс, - обеспечить прикрытие! Мы отступаем!

По команде легионеры отделились от горстки сражающихся и подняв щиты, заслонили центуриона от возможных атак.

Похоже, Аудакс теперь чувствовал себя полноценным командиром. Кастул с завистью взглянул на него, понимая, что, ему-то точно никогда не стать похожим на своего друга. Шанс потерян, и ничего уже не исправить. Боль раскаленной иглой кольнула сердце. Почему-то вспомнилось как когда-то давно Аудакс вытащил его из плена. Без него бы тогда Кастул умер. И чем в итоге тот ему отплатил?

- Придерживай ему ноги! - скомандовал оптион. Сам он встал спереди, и приподняв щит вместе с Крысобоем, медленно двинулся вперед.

Кастул вдруг явственно услышал, как он, перед тем как подняться, с отчаяньем прошептал центуриону на ухо:

- Живи, мать твою. Не бросай меня.

Спустя неделю, когда все успокоилось, Кастул решил навестить Крысобоя. Тот все это время находился в госпитале. Реализация этого намерения стоила больших усилий. Он все еще почему-то опасался центуриона, и кроме того, его не оставляла мысль что вскоре придется столкнуться с неприятностями.

Мало ли что может случиться? Вот так придешь в палату, а тебе сообщат, что Крысобой умер. И бремя этой информации придется нести ему, Кастулу, как и доносить ее до Аудакса. Все это время они не виделись, и Кастул не мог знать, справлялся ли оптион о здоровье своего командира.

У Аудакса теперь времени мало, приходится брать все командование на себя.

Конечно, думал Кастул, он скорее всего расстроится если Крыса сдохнет. И, вероятно обвинит в этом его, простого легионера. Дескать плохо ногу забинтовал командиру и тот из-за этого помер.

Исход боя, кстати, тогда остался за римлянами. Когорты понесли почти незначительные потери.

Бротомаг был взят, и из него удалось выбить всю ту огромную шайку дикарей. Теперь они не скоро сумеют оправиться, чтобы еще раз сунуть нос в римские владения.

По слухам, состояние центуриона было тяжелым. Хоть хирургам удалось остановить кровь, рана все же нагноилась и теперь его сильно лихорадило. Тут уже два варианта - или умрет, или будет жить.

Ржавое солнце, взойдя над лагерем, сквозь приоткрытое окно осторожно бросало лучи на дощатый пол больничной палаты.

 Центурион Крысобой лежал на койке, укрытый шерстяным одеялом.

 Кастул опасливо взглянул на командира, и лишь увидев как мерно вздымается его грудь, решился зайти в палату. Крыса пока дышит, значит все в порядке.

Подойдя ближе, легионер смог получше осмотреть его. Страшные шрамы, полученные в давних схватках белыми полосами рассекали осунувшееся лицо. На приход Кастула Крысобой никак не отрегировал. Центурион мирно спал.

Вдруг где-то снаружи громко хлопнула дверь, и в коридоре раздались тяжелые шаги. Затем кто-то бесцеремонно вломился в палату. Кастул не глядя догадался, кто. Так что его совершенно не удивило, когда он, повернувшись, обнаружил на пороге Аудакса.

 Взглянув на него, увидел, что раны на его лице зажили, и теперь губы и подбородок оптиона наискось пересекал свежий, розовый шрам.

- Ты что здесь делаешь?! - прошипел Аудакс. Оптион выглядел так, как будто он встретил порождение Тартара а не своего друга. Явно не ожидал увидеть здесь Кастула.

Что ж, - с грустью отметил про себя легионер, - значит Крысобой таки не оставлен без внимания. Очень хорошо.

- Да вот, пришел его навестить, - тихо сказал Кастул.

Лицо Аудакса вытянулось, и чуть заметно побледнело. Словно бы какая-то мысль, пришедшая оптиону в голову, его напугала.

Он скривил губы в едва заметной презрительной ухмылке, и ответил, явно копируя интонации своего центуриона:

- Молодец, легионер! Преданность командирам похвальна, а теперь уходи.

От неожиданности Кастул едва не поперхнулся. Даже не сразу понял, что оптион имеет ввиду. Пришлось потратить с десяток секунд на осмысление.

Выходит, он его прогоняет. Что это такое? Неужели ревность?!

- Перестань, Аудакс, - едва слышно ответил Кастул, - Хватит. Я просто хотел узнать, как он. Ты же помнишь, в том сражении мне пришлось...

- Я все помню, - перебил его Аудакс, - и кстати, изволь, обращаясь ко мне добавлять «командир», потому что я - твое начальство. А теперь пошел вон.

- Есть, командир, - с неохотой процедил Кастул, и повернувшись сделал шаг в сторону выхода. На счет начальства Аудакс конечно приврал. Да, безусловно, он исполнял обязанности командира, но Кастула-то во вторую еще не перевели. Это случится завтра.

Он так и не смог понять, что же сейчас произошло. Что будет дальше, когда Аудакс начнет им командовать, даже думать не хотелось.

Кастул ведь ничего плохого не сделал! Просто навестил Крысобоя! За что Аудакс с ним так? Или может он думает, что Крысобой испытает умиление, когда очнется, от того, что Кастул помог ему? Разжалует Аудакса за какую-нибудь мелочь, и сделает своим помощником уже Кастула? Глупость какая!

Ему показалось, что от возмущения волосы на голове зашевелились. Зачем было все это затевать, тартар его раздери?! Перевод этот дурацкий, потом как он кинулся защищать Кастула в том бою.

 Легионер даже по глупости своей подумал, что нужен бывшему другу. От того и поперся с ним к этому несчастному Крысе, и даже его по большому счету спас.

Вообще, за это полагается знак отличия.

Надо бы кстати спросить, причем у Аудакса. Сейчас самое время. В конце-то концов, когда-то же должен Кастул научиться противостоять его воле? Показать, что не слабак.

- Кстати, командир, - набравшись наглости произнес он, - А что на счет моего отличия?

- Какого отличия? - переспросил Аудакс, сделав вид что не понимает, о чем разговор.

Уверенности от этого у Кастула вдруг как-то сразу поубавилось. Может зря сейчас он это затевает? Велик риск нарваться.

- Ну, - нерешительно начал он, словно извиняясь. - За спасение центуриона.

В ответ на это Аудакс расхохотался, едва не разбудив Крысобоя. От шума тот застонал и попытался перевернуться на бок.

- Это ты-то спас командира? - спросил оптион, вытирая проступившие слезы. - Да, наверное, так и было. Но вот только никто этого не видел. Во всяком случае, мне не докладывали.

- Но это видел ты! - воскликнул Кастул. Кажется, от злости он готов был лопнуть. Совсем уже из ума выжил, гребаный оптион. Кастул что, не человек?! Не римлянин?! Даже собак не позволено так унижать!

- Не ори, Крысобоя разбудишь, - грубо осадил его Аудакс. - Я тебе все сказал. Можешь пожаловаться легату, только не сегодня. У него вечером пир, будут чествовать победителей. Я, кстати тоже буду там. А теперь давай, катись отсюда.

- Какая же ты сука! - со злости выпалил Кастул, - Чтоб ты сдох!