Сделай шаг навстречу (СИ) - "SashaXrom" - Страница 2

Он поворачивает голову вбок, говорит чуть слышно:

— Ты сделал мне больно…

И всё, морок уходит. Нет, не Илай, всего лишь Ренат… игры разума, всего лишь воображение. Глубокое удовлетворение заменяется ощущением неудачной подмены, но ведь я сам так решил, что же я теперь жалуюсь.

— Прости, — целую его в плечо. — Я так соскучился, не смог удержаться.

Ответ его удовлетворяет, ему даже льстит моя такая безудержная страсть.

— Куда ты дел того скромного и смущающегося Егора, который сбежал от меня, натягивая на бегу штаны? — тихо смеётся он, осторожно высвобождаясь из-под моего тела.

— Егор повзрослел? — улыбаюсь в ответ я.

— Егор повзрослел, — кивает Ренат и обнимает меня за шею.

А потом весь вечер и всю ночь я, он, изучение друг друга, растворение в мыслях, чувствах, эмоциях — и я почти излечился. А утром мы переезжаем с ним на ту квартиру, которую он нашёл через интернет, потому что вот очень неловко смотреть в глаза родителям, которые наверняка слышали все эти стоны и всхлипы через тонкие стены нашего дома.

И всё лето мы вместе, не разлучаясь ни на минуту, рука об руку, и мне так хорошо с ним, что я и представить не мог. Ренат, доверчиво льнущий ко мне, преданно глядящий мне в глаза, не говорящий против ни одного слова — чего ещё желать для счастья? И ни одной ссоры за всё лето, потому что нет ни поводов, ни причин — всё так идеально, что выть хочется. Даже в сексе, только так, как хочу я, он подстраивается, он ловит каждое моё движение, он откликается на любую прихоть — слишком послушный, слишком податливый, слишком мягкий для меня.

Я пытаюсь убедить себя, что я должен быть благодарен судьбе, что именно Ренат, такой идеально мне подходящий, не забыл меня, отыскал, сделал всё, чтобы быть со мной. Я почти верю во всё это. Это было бы так замечательно, если бы не было так скучно.

Потом осень, Ренат улетает в Томск, я остаюсь тут, в родном городе. Жизнь налаживается, входит в рабочий ритм, загруженность учёбой не даёт депрессии ни малейшего шанса проснуться. И Ренат прилетает при любой возможности. На мои вопросы, откуда у него столько денег на все эти перелёты, он краснеет и машет рукой, и мы оставляем эту тему. Он хочет перевестись в мой вуз, но пока нет свободных мест на бюджете, и приходится довольствоваться короткими свиданиями на выходных или каникулах.

Время идёт, а потом весь мир, как сговорившись, как одновременно сойдя с ума, начинает возносить к небесным вершинам кинематографа новую звезду. Я никогда не сомневался в способностях Фролова, но не думал, что он так быстро заявит о себе. Я заставлял себя не пытаться искать в интернете информацию о его успехах, я не узнавал, как он там устроился, но теперь игнорировать его успех стало невозможно.

Его фотографии во всех журналах, в социальных сетях, его имя склоняют в новостях, интервью, и просто где это только возможно.

Илу заметили, Илу оценили — Ила достоин славы. Его рвут сразу и во все стороны. Кто бы мог подумать, что вроде бы актёр, чьё амплуа было написано у него на лице, максимум герой-любовник, вдруг так многогранно раскроется. Он меняется перед камерой, он такой разный от фильма к фильму, у него столько лиц и образов, что теряешься в них и забываешь, что знал когда-то настоящего Илу, хотя был ли он настоящим со мной, теперь и не узнаешь.

Я не хочу смотреть его фильмы, но я смотрю их все. Я не хочу видеть его фото, но всё, что есть в сети, скопировано и надёжно спрятано в моём ноутбуке. Он нереально правдоподобен во всём, он искренен в каждом своём образе — он кумир миллионов, красавец, приобретший ещё больший лоск там, на Западе. Вокруг него толпы поклонников, но вместе с этим полнейшая тишина о его личной жизни. Да, я сорвался, да, я не выдержал, я искал везде, где только догадался… и что? И ничего! Ничего нет — ни слова, ни фотографии — ни-че-го.

А время идёт, и я постепенно заставляю себя не вспоминать, но память время от времени возвращает меня в то время, когда казалось, что возможно быть с человеком, которого выбрало твоё сердце.

Вот уже последний курс, а впереди полный мрак из неясных перспектив. С Ренатом видеться часто уже не получается, надо готовить дипломный проект, только этим голова и занята, от этого зависит многое: случалось так, что хорошим дипломным фильмом выпускники пробивали себе дорогу к вершинам кинематографического Олимпа.

— Я хочу после выпуска переехать совсем в твой город, — сообщает мне как-то Ренат в одну из наших коротких встреч. — Хочу быть с тобой всё время, а не урывками, как будто краду что-то.

Я задумываюсь, на самом деле идея хорошая, Ренат идеальный спутник для жизни, если уж на то пошло. Но хочу ли я видеть его каждый день, создать именно пару, я не знаю. До такой степени всё идеально у меня с ним, но так скучно, что зубы ломит от внутреннего сопротивления. Так скучно, как это было с Викой, а она ведь тоже была идеальной парой для меня.

— Думаешь, тут легко будет найти работу по специальности? — скептически спрашиваю я.

Ренат снисходительно улыбается:

— Я найду работу в любом городе.

Меня восхищает его такая стопроцентная уверенность в своём таланте, мне бы хоть половину этой уверенности.

— Ты уже думал, что будешь снимать на диплом? — спрашиваю я, потому что в голове ещё полная каша.

— Да, у меня с отснятым материалом порядок. А ты что, ещё не начал? — обеспокоенно спрашивает Ренат, а я только пожимаю плечами.

Хочется снять что-то такое, чтобы это не пропало в архивах, а об этом говорили, чтобы это заметили, и тогда, может…

Нужен такой сценарий, чтобы все обалдели, нужна такая команда, чтобы работать на отрыв. Со мной по-прежнему Сафар и Генка, мы так крепко сработались с самого начала, что по-другому и не представляем. А потом, как-то вечером, я уже и не помню, в каком клубе мы тогда пытались расслабиться, нам пришла в голову такая идея, что если мы её реализуем, то нас либо к премии, либо в три шеи с последнего курса.

И мы рискуем. Когда мы начинаем искать безумцев, которые хотели бы поучаствовать в нашем проекте, многие сразу крутят пальцем у виска, но — надо отдать должное людям, которые готовы положить всё, что у них есть на алтарь искусства — такие всё же находятся.

В итоге, мы устраиваем такой бум на предварительном показе, что универ трясёт до самого выпуска. Это шедевр, это такой жёсткий психодел, арт-хаус и сон наркомана вместе взятые, что остаться равнодушным к этому совершенно невозможно.

И пока наши именитые профессора спорят о возможности допустить работу к защите, мы отправляем её на Берлинский кинофестиваль, понимая, что и за это нам может влететь по первое число.

В итоге мы берём там гран-при, что само по себе нонсенс, учитывая то, что это первые шаги среди профессионалов. Мальцев тогда радовался больше всех, он бегал по универу и кричал, что он всегда подозревал, что меня в детстве всё-таки уронили головой об пол.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, как всё-таки повезло мне с другом. Именно Мальцев всегда был рядом, готовый в любую минуту кинуться на мою защиту. Его совсем не смущало то, что никто на меня нападать не собирался, никому и в голову прийти не могло, что меня можно попытаться нагнуть так, как когда-то пытались нагнуть Илью, введённые в заблуждение его нежным видом. Я же был далеко не нежного вида, и тут была совсем другая линейка отношений. Случилось пару раз несколько стычек, на этом всё и закончилось, потому что из меня жертва получилась тоже неподходящая, слишком я тогда был зол и несчастен.

Потом был выпуск, хаотичные мысли о трудоустройстве, а в итоге, уже после вручения дипломов, звонок с одной из киностудий Москвы с приглашением на работу. Как я потом узнал, мой арт-хаус на фестивале произвёл тогда очень сильное впечатление на кого-то из продюсеров.

Рената эта новость обрадовала тогда больше всех, он тут же, не раздумывая ни минуты, сообщил, что едет со мной, потому что у него там есть наработанные связи, и он без проблем устроится.