Потерянный во тьме (СИ) - "Schneewolf" - Страница 39

— Ты почему на звонки не отвечаешь? В курсе вообще, который час?! — раздражение сквозило через телефонную трубку, и Рамси нахмурился. Не хватало ему ещё нотаций.

— Понятия не имею. Я в гостях останусь, не приду ночевать, — довольно расслабленно ответил он.

— То есть как это? — оторопел Джон. — Ты что, пьян? Рамси, так не делается. Ты мог бы меня предупредить и вообще мне всё это не нравится, — возмутился старший брат.

— Ага, — безразличным тоном согласился Рамси. — До завтра. Наверное… — сказал в завершении разговора, и, не слушая возражений, сбросил вызов. Наконец-то он почувствовал себя живым и свободным, а старший брат хотел оборвать всё веселье. Этому уж точно не бывать.

Медведь отправился спать, а Рамси со Светофором ещё долго сидели на кухне и пили пиво. Рамси не был уверен кому из них пришла в голову блестящая идея: прогуляться по ночному району, чтобы отыскать компанию местных аборигенов, а именно шпаны с рабочих окраин. Скорее всего панку, так как сам он обычно не чудил по пьяни, а тупо заваливался спать, если «перевыполнил свою норму». Не имело значение: на автобусной остановке, на скамейке в парке или на парапете набережной — вырубить его могло где угодно. В этот раз Рамси поддержал идею панка. Смутно помнил, как они бродили ночью среди уснувших старых доков, долго плутали узкими улочками, заводящими в глухие тупики и запертые ворота дворов-колодцев. Один из таких дворов оказался открыт. Развалившись на лавке, прихлёбывая пиво, парни наблюдали за кружком звёздного неба, представшего над их головами, словно картинка в калейдоскопе. Четыре каменные стены соседствовали друг с другом, оставляя лишь сверху небольшой зазор, словно горлышко четырёхгранной бутылки, а они на самом её дне.

— Смотри-ка, звездопад! — толкнул в плечо панк.

— Ага. Можно желание загадать, — лениво согласился Рамси. Хотел кинуть пустую банку в урну, но промахнулся и выругался. Смятая жестянка улетела в траву.

— Говорят в августе самые яркие звёзды, — серьёзно заявил Светофор.

— Так просто кажется, — сонно возразил Рамси и поправил цепь на плечах.

Оказывается, на балконе у Медведя можно было отыскать немало занятных вещиц. Когда приятели выбирали себе оружие, панк остановился на монтировке, а Рамси выбрал цепь. Не зря же тренировался, пару лет назад. Монтировка осталась с тех времён, когда Медведь делал ремонт и снимал старые полы, а цепь позабыли прежние хозяева, кажется, они запирали ею какой-то древний сарай, да так и бросили с остальным хламом, когда продали квартиру. Нужная в быту вещь — вот Медведь и не стал выкидывать. Дальше Рамси помнил, как под звёздным августовским небом возвращались домой к Медведю. Цепь звенела о мостовую, а монтировка скребла по асфальту, разбивая ночную тишину. Оба искателя приключений ужасно устали и брели по дороге медленным, нетвёрдым шагом. Верно, выглядели они не очень дружелюбно, и местной шпане просто повезло не повстречаться с ними. Остаток ночи просто стёрся из памяти и утонул в пучине алкогольного забвения, забрав с собой все дурные мысли и тревоги.

====== 21. Последние краски лета ======

Утро встретило хмурым, туманным рассветом и монотонно стучащими по стеклу каплями дождя. Поприветствовало больной головой и телефонным звонком. Рамси не слишком-то жаждал общения с братом в семь часов утра, потому просто сбросил вызов и вырубил телефон. Лениво потянувшись, перевернулся на другой бок и задел рукой груду пустых бутылок, что выстроились батареей под кухонным столом. Они зазвенели, разбавляя мелодию дождя бодрым ударным соло, подобно партии металлофона, вклинившейся среди унылых виолончелей.

Мерный ритм дождя убаюкивал, Рамси снова задремал, но через полчаса на кухне появился Медведь. Долго ходил туда-сюда по квартире, гремел тарелками, возился в коридоре, плескался в ванной. Рамси искренне позавидовал панку, который спал как убитый, и все посторонние звуки были ему по барабану. В конце концов, Медведь свалил на работу, однако, больше уснуть Рамси так и не смог. Теперь уж ему мешал громкий храп панка. С неохотой поднялся, напился воды из-под крана и принялся бродить по кухне в поисках сигарет. Похоже, вчера Медведь переселил их сюда, чтобы они не мешали ему спать, шарахаясь ночью по комнате. Сигареты отыскались на кухонном столе. Рамси перешагнул через валяющийся на полу матрац, поглядел на безмятежно спящего панка и позавидовал его способности игнорировать посторонние шумы. Старясь не опрокинуть ни одну из бутылок, Рамси дотянулся до оконной задвижки. Не может быть, чтобы они со Светофором столько вылакали вчера, верно, это сам хозяин квартиры с кем-то бухал без них. В любом случае, стало неловко за устроенный беспорядок: должно быть, они причинили Медведю немало неудобств. Вскоре и панк проснулся, озвучил вслух его мысли: — Надо бы прибраться чутка, — окинув мрачным взглядом кухню, изрёк Светофор. — Мы что вчера катались на карете? Или мне приснилось? — затушив окурок, поинтересовался Рамси. — Ну да. И на колесе обозрения, — подтвердил панк. — Вообще ни хрена не помню, — огорчился Рамси. Сознание отрубилось примерно в тот момент, когда он захлопнул крышку рояля. Вдвоём парни прибрались на кухне и вымыли посуду после завтрака, который приготовил панк. Небо всё также темнело за окном, не пропуская не единого солнечного луча, а день грозил стать промозглым и серым. Рамси вздохнул, поглядев в окно, похоже, придётся смотаться домой, чтобы переодеться, иначе в летних шмотках и околеть недолго. Ребята вышли из дома, и Светофор запер дверь на ключ (Медведь специально оставил запасной комплект, чтобы им не пришлось дожидаться его возвращения). Едва ребята шагнули на улицу, Рамси вздрогнул и, засунув руки в карманы на шортах, известил панка, что ему надо съездить домой. — Приходи на концерт вечером, — сказал Светофор. — Концерт? — нахмурился Рамси. Об этом он тоже ничего не помнил. Панк ухмыльнулся. — Я говорил вчера. Ребята хотят деньги собрать для приюта бездомных животных. Вообще… — задумчиво поджал губы, а после в карих глазах блеснули озорные золотистые искры. — Нужен клавишник — на одной скрипке далеко не уедешь, — почесав щетину, добавил панк. — Ты здорово играешь, Граф, и будет круто, если забацаете что-то вдвоём с Ведьмой. Ну, как? Рамси раздумывал недолго, разглядывая своё отражение в глубокой луже, что оставил, как сувенир утренний дождь. Конечно, он рад был помочь приюту для бездомных животных. Люди вообще редко думают о брошенных питомцах, обычно лишь о детях и стариках. — Хорошо, — улыбнулся, оторвав взгляд от воды.

Светофор хлопнул его по плечу.

— Круто! Только инструмента тоже нет, — посетовал он.

 — Это не проблема. У меня есть клавиши, — так или иначе, придётся ехать домой, а прихватить заодно синтезатор не сложно.

 — Отлично, тогда пригоняй к четырём к Большому Бену. Надо порепетировать маленько, — бодро оповестил Светофор.

 — Договорились, — кивнул Рамси.

Детали они обсудили уже по дороге к метро, а потом распрощались, так как ехать нужно было в разные стороны.

Дом был пуст и глух, как заброшенный старый маяк. Тишина давила на уши и играла на расстроенных нервах. Это место с недавних пор выбивало почву из-под ног, распахивало сотни потайных дверей, за каждой из которых прятался свой персональный кошмар. Паркетный пол превращался в зыбкую трясину, готовую утянуть в самые недра прошлого. Реальность мерцала как неисправная лампа, осыпалась осколками битой посуды, звенела железными звеньями цепи, стонала глухим хрипом ветра за подвальным окном. Казалось, минута-другая и его личный демон вырастет огромной тенью в конце коридора, белым призраком, что следует за ним по пятам. А, быть может, появится тот, о ком он и вовсе позабыл в свете прошлых событий. Рамси не стал задерживаться, быстро переоделся и собрал кое-какие вещи, достал коробку с синтезатором со шкафа. Пробила только половина двенадцатого, и он не знал, чем занять время. Дома оставаться не хотелось, но и торчать с клавишами в парке или же тащиться куда-либо ещё тоже не воодушевляло. В итоге Рамси оставил синтезатор в коридоре и вышел на улицу, порыскав по карманам куртки, нашёл сигареты и свою любимую сувенирную зажигалку, сел на крыльцо и закурил. Включил телефон и бездумно вертел его в руках некоторое время. Вспомнил, что собирался позвонить Теону. Сейчас уж точно не слишком рано. Ответа ждать долго не пришлось, верно, друг уже не спал. Приветствие было неловким, словно каждый не знал о чём говорить дальше. — Как дела? — немного помолчав, спросил Теон. — Я живой и на свободе, — ответил Рамси, усмехнувшись. Самая верная формулировка, которую удалось подобрать. — К тебе Джон приезжал? Он тебя забрал, да? — предположил друг. — Да, на оба вопроса. В общем, я сейчас скажу, но это как бы тебе на день рождения, — Рамси замолчал, подбирая слова. Затоптал тлеющий окурок в кремово-жёлтую плитку дорожки и тяжело вздохнул. Почему-то благодарить всегда было тяжело, наверное, потому, что начинаешь чувствовать себя обязанным кому-то. — Большое спасибо, что выручил меня… — закатил глаза и цокнул, — В очередной раз. Ты просто великий человек и… — подавил тяжёлый вздох. — Лучший друг на свете. Для меня никто столько хорошего не делал… никогда. — А… даже не знаю, что ответить. Ну…пожалуйста. И, да, я и, правда, великий человек — рад, что ты это заметил, наконец, — довольно заулыбался Теон по другую сторону трубки. — Ага, — без воодушевления согласился Рамси. — Что ты вообще делаешь? — Я в деревне, вышел на улицу. Здесь так скучно, — пожаловался Теон. — Жаль. Хотел позвать тебя гулять, — Рамси не стал говорить, что просто хотел бы повидать друга. Зазнается ещё, если поймёт, что он по нему скучал. К тому же, у Теона и так корона до небес, хватит с него и тех добрых слов, что он уже услышал. Гордыня определённо его порок. — Когда ты приедешь? — спросил Рамси, поднимаясь со ступенек. Решил, что стоит всё же вернуться в дом. Сегодня было вовсе не жарко: осень неумолимо приближалась с каждым днём. — Наверно, только к школе, — вздохнул Теон. — Ещё  целую неделю здесь торчать — просто с ума можно сойти! — не то, чтобы он не любил своих родственников, но деревенский колорит нагонял тоску. А придурки двоюродные братья так и вовсе делали «отдых» незабываемым, благодаря постоянным насмешкам и подколам, которым он подвергался ежедневно. — Да не стони ты! — мигом отреагировал Рамси. — Я в психушке две недели провёл, и то не ною. — Ну, конечно! А у кого-то нет ноги, и что мне от этого легче должно стать? — Теон подумал, что Рамси всегда принижает его страдания.  — Да. Не повезло кому-то. Вспомнилась мне одна история… про новогоднюю гирлянду, — почему-то именно эта ассоциация утвердилась в памяти особенно крепко из всех рассказов отца о войне.