Потерянный во тьме (СИ) - "Schneewolf" - Страница 17

Джон удивился:

— Как же, нечего сказать про папу?

Улыбка застыла на лице словно шутовская маска, но Рамси вздрогнул и опустил голову. Давно его так не называл. Нет, в личной беседе обращался к нему так, как полагается. Но много лет уже слово, которое должно было означать самого близкого человека, носило в себе совсем иной смысл.

— Он не такой, как ты думаешь, — сдавленно пробормотал Рамси, не поднимая глаз. Стало не по себе и вновь ударило чувство тревоги, как бы напоминая о том, что отец скоро вернётся и Рамси настигнет расплата за всё, что натворил.

Джон, кажется, заметил, что он загрустил и решил сменить тему. Подумал, что Рамси скучает по отцу, который уехал, и возможно обижен, потому что отец оставил его одного. Наивный Джон и представления не имел о том, что умалчивал младший брат.

— Когда я только оказался в приюте, то очень хотел, чтобы отыскался кто-то из родственников и забрал меня к себе. Маму я совсем не знал, а про отца дядя говорил, что он погиб на войне. Одному быть очень тяжело… — вздохнул Джон.

Братья подошли к скамейке, и Джон прикоснулся к ней ладонью. Солнце хорошо грело, и дерево успело просохнуть. Опустился на лавку и продолжил:

— Эти письма попались мне совершенно случайно. На самом деле это длинная история… — снял фуражку и пригладил волосы. Помолчал, концентрируясь на воспоминаниях.

Рамси хмыкнул. У братца-фараона что ни рассказ, так длинная история. Водилась за ним такая привычка — давать людям прозвища. Братец-фараон определённо подходит Джону. Рамси немного задумался о том, захочет ли Теон узнать, что его когда-то звали «Трусливый Мудак». Звучит как имя плохого парня из вестерна: Подлый Джо, Кривой Хью, Трусливый Мудак. Усмехнулся и плюхнулся на лавку рядом с братом. Тем временем, Джон, устремив взгляд в сторону набережной, продолжил своё повествование. Говорил долго, обстоятельно, заостряя внимание на лишних деталях. Видимо, волновался, поэтому никак не мог перейти к сути. Вкратце его рассказ выглядел так. В десять лет он попал в детский приют в Сандхерсте и воспитывался там до совершеннолетия. После окончания школы решил уехать в столицу, так как ему хотелось изведать новые горизонты, а в маленьком городке больше ничего не держало. Со своим лучшим другом, с которым они разделили приютское детство, Джон отправился в Лондон. Оба они поступили в полицейский колледж, жили в одной комнате в общежитии, а после окончания учёбы оказались в одном отделении полиции. В данный момент Эддисон поселился в Уайтчепелле**, а Джон обосновался в маленькой квартирке на самом юге Ламбета***. В родном городе бывал всего лишь раз в году. Обычно весной приезжал, чтобы привести в порядок могилы родственников, да навестить старых друзей детства. Большой дядюшкин дом достался ему в наследство, и он сдавал его милой семейной паре с двумя ребятишками. В этом году они как раз собирались съехать, так как обзавелись собственным жильём в деревне неподалёку. И вот в конце мая Джон взял отпуск и наведался в родной город. Планировал выставить дом на продажу и принялся разбирать старые вещи, которые хранились на чердаке. В одной из коробок нашёл фотографии и письма. Джон не сразу смог осознать открывшуюся перед ним тайну. Думал, что отец погиб много лет назад, как ему сказали в детстве, но всё же никаких достоверных данных у него не имелось. Переписка просто однажды оборвалась, вот и всё. Джон долго не мог решиться, боялся позволить себе надежду на чудо. Однако, поразмыслив пару дней, пришёл к выводу, что стоит попробовать отыскать отца. Исходя из той информации, которую узнал из писем, мать и отец были очень близки, и дело шло к свадьбе. После ранения он лежал в госпитале, а потом связь оборвалась, полк сменил место дислокации и письма не нашли своего адресата. Мать до последнего надеялась на то, что он жив и вернётся вскоре, тогда они поженятся, и ребёнок будет расти в полноценной семье при обоих родителях. Она даже не раздумывала над тем, чтобы дать не рождённому пока ещё сыну его фамилию. Дядя с тётей выполнили её волю. Но отец так и не объявился. После того как Джон обнаружил письма, смог уложить в голове свалившиеся на него сведения, и отважился на поиски, он сразу же приступил к фазе активных действий. Благо, у него было хорошо развито логическое мышление, да и кое-какие связи в полиции помогли. Это оказалось непросто: прошёл целый месяц, прежде чем он выяснил, что отец проживает в Лондоне. Держа в руках распечатку с адресом, не мог поверить своим глазам. Подумать только, восемь лет они жили в одном городе, не подозревая о существовании друг друга! Конечно, сомнения не покинули Джона. Почти двадцать семь лет немалый срок. Отцу уже хорошо за сорок, наверняка, у него есть своя семья, дети. Джон бы не стал навязываться ни в коем случае, нет. Просто хотел услышать, почему он не вернулся. В конце концов, узнать человека, благодаря которому появился на свет. Долгие годы думал, что совсем один на этом свете, что все его родственники мертвы, и вот теперь не мог упустить шанс подаренный судьбой. Всё, что происходило дальше, Рамси и так знал. Джон наведывался к ним домой несколько раз, но не мог никого застать. Пожалуй, история звучала трогательно, вот только он не слишком сентиментален. Хотя… Джона стало жаль. Брат явно не представляет себе, кем является их отец. Наверное, у себя в голове он нарисовал какой-то другой образ, который не имеет ничего общего с истиной. Должно быть, это больно, когда твои мечты разбиваются о реальность. Но Рамси не мог сказать правду. В данный момент и вовсе чувствовал себя неловко, как-то неуместно, словно был зрителем в театре и не мог повлиять на ход спектакля.

— Драматичная история, — Рамси поднялся со скамейки и отыскал в куртке пачку сигарет.

— Будь добр — не при мне. Отец вообще знает о том, что ты куришь? — принялся возмущаться Джон.

Вопрос его позабавил.

— А сам-то как думаешь? — откликнулся Рамси. Однако, спрятал сигареты в карман. Выслушивать нотации не хотел и вполне мог потерпеть полчаса, прежде чем травить себя никотином.

Джон тоже поднялся, водрузил на голову фуражку и зевнул, прикрыв рот рукой.

— Знаешь, я не спал сегодня. Сразу с дежурства приехал в центр, — извиняющимся тоном, пробормотал он. — Давай встретимся завтра. Можно будет зайти ко мне, если хочешь, — предложил он на выходе из сада.

Рамси задумчиво кивнул.

— Ну, можно.

— Я очень рад, что ты пришёл сегодня, и мы поговорили, — Джон улыбнулся и сделал попытку его обнять. Однако, Рамси уклонился и поднял руки вверх.

— Нет, не люблю, когда меня трогают, — заявил он, сделав шаг назад.

Джон растерянно кивнул.

— Хорошо, я не хотел ничего плохого.

— Я понял.

Они расстались у станции метро. Джон поехал домой отсыпаться после дежурства, а Рамси отправился к часам. Пробило три после полудня и в переходе возле башни святого Стефана собрались неформалы. Ещё издалека разглядел знакомые лица. Сказка, Бродяга и Светофор находились здесь, а также многие другие. Вернулся домой поздно и долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Рамси так набрался, что еле стоял на ногах и уж, конечно, сегодня его не тревожили никакие посторонние мысли. Совладав, наконец, с замком, ввалился в дом, и скинув у порога башмаки и куртку, сразу же направился в гостиную. Не раздеваясь, брякнулся на нерасправленный диван. Добраться до своей комнаты Рамси точно был не в состоянии. Едва голова коснулась подушки, как тут же вырубился до самого утра. В эту ночь кошмары его не беспокоили. Проснулся ближе к двенадцати. Первым делом дополз до кухни и припал к крану с водой. К чёрту стаканы, он готов был выпить целое море! Немного придя в себя и посидев с сигаретой в дрожащей руке у окна, Рамси затолкал её в пепельницу, не докурив и до половины. Чувствовал себя просто мерзко. Доковыляв до ванной комнаты, Рамси поплескал в лицо ледяной водой. И тут же совершил фатальную ошибку. Поднял голову и посмотрел в зеркало. Нет, если бы там отражалась только его похмельная рожа и всклокоченная шевелюра, то это оказалось бы полбеды. За спиной, занимая всё небольшое пространство комнаты, скалился Белый Медведь. Рамси зажмурился на долгий миг, а когда распахнул глаза, то видение исчезло. Опустился на кафельный пол, судорожно сжимая в руках полотенце. Хотелось просто разреветься как маленькому и биться башкой о стену. Но Рамси прекрасно знал, что ему никто не поможет. И утешать тоже никто не придёт — это усвоил ещё в детстве. Оставалось надеяться лишь на себя, но что делать он понятия не имел. Совет Светофора не помог, кажется, стало только хуже. Если бухать каждый день, то это вовсе не помогает решить проблемы. Но что ещё можно сделать, он не знал.