Подарок (СИ) - "May Catelyn" - Страница 48

Спустя несколько минут, перед ней уже стояла высокая, очень ухоженная дама средних лет, с глазами того же холодного синего оттенка, который унаследовал ее сын. Лицо баронессы казалось почти бесстрастным, если бы не полный отчаяния взгляд, и руки, судорожно вцепившиеся в маленький клатч. С Викторией они всегда неплохо ладили, без лишних сантиментов, как две взрослые самодостаточные женщины. И даже тогда, когда с долгой помолвкой Альберта и Вик было неожиданно покончено, они продолжали общаться.

Аделаида Кобург никогда не скрывала, что ей нравится эта маленькая, независимая девушка с сильным характером, которого явно недоставало ее сыну, и всегда втайне надеялась на то, что они преодолеют свои разногласия и будут вместе.

— Виктория! Что случилось? Что с ним? Ты ничего толком не объяснила по телефону, — раздался знакомый, почти срывающийся голос с лёгким немецким акцентом.

— Я все Вам… — только и смогла ответить Вик, но закончить фразу ей не удалось.

— Почему ты так странно выглядишь? Вы были сегодня вместе?

— Я обязательно попробую Вам все объяснить, но не сейчас…пока Альберт… — ей не хотелось думать и говорить: «На волосок от смерти», и вслух произнесла — Пока им занимаются врачи. Ему делают операцию, нужно извлечь пулю и…

— Пулю?! О Господи! Так это огнестрельное ранение? Но как же… как это могло случиться?! Где?! На вас напали? Полиция уже в курсе?

— Успокойтесь, прошу Вас, Аделаида! Я все расскажу Вам, но мне надо немного прийти в себя после всего… К тому же сейчас важно лишь состояние Альберта. Вы согласны?

Баронесса нервно поправила выбившуюся из прически белокурую прядь и сделав над собой усилие, наконец собралась.

— Извини, я не должна была обрушиваться на тебя. Вижу, что ты сама еле держишься на ногах. Но ты должна понять… Мне нужно срочно выяснить, могут ли здесь оказать моему сыну всю необходимую помощь. Но потом мы обязательно с тобой поговорим.

С этими словами баронесса решительно направилась к стойке регистрации приемного отделения в поисках дежурного врача. Вик устало прикрыла глаза и вздохнула. Похоже, медперсоналу придется выслушать неслабую тираду, пересыпанную многочисленными вопросами и выдержать немало атак по поводу уровня своей компетентности.

Время в неизвестности тянулось невыносимо долго, тишина перемежалась с воем сирен очередной машины скорой помощи, и где-то в огромном чреве больницы начиналась суета с приемом очередного пациента. Вик не могла думать ни о чем, кроме происходящего сейчас за дверью в операционный блок. Об остальном она позволит себе вспомнить завтра, когда жизнь Альберта будет уже вне опасности.

После разговора с матерью Альберта, Вик стало ясно, что необходимо придумать более или менее внятное объяснение всему произошедшему. К тому же, врачи наверняка связались с полицией, как того требовал закон, приняв пациента с огнестрельным ранением, и очень скоро ей придется отвечать на неудобные вопросы, а может и давать показания.

— Это вы мисс Виктория Кент? — раздался рядом, чей-то дежурный вопрос.

— Да — растерянно подняв глаза на подошедшего врача, внутренне обмирая от страха предстоящего известия, произнесла Вик.

— Ваш жених в порядке, операция прошла хорошо. Я надеюсь, ему ничего не угрожает, хотя восстановление будет медленным. Пуля задела ключицу и легкое, хорошо, что помощь была оказана своевременно и молодой организм…

— Он не мой… — Вик машинально хотела сказать, что Альберт ей не жених, но тут же вспомнила, что подписывала какие-то бумаги по приезду в госпиталь, и что бы ускорить формальности назвалась его невестой. — Можно взглянуть на него? Его мать тоже здесь. — попросила она, с надеждой заглядывая в усталое лицо хирурга.

— Да, конечно. Вас проводят.

За плечом врача тут же показалось обеспокоенное лицо баронессы, которая вероятно слышала все сказанное им секунду назад и теперь занялась уточняющими расспросами. «От нее теперь так просто не отделаться. Крепитесь» — подумала Виктория, у которой словно камень сняли с души. Но вместе с тем навалилась дикая усталость, все это время она старалась ее игнорировать, мобилизуя все оставшиеся силы, чтобы дождаться вестей о состоянии Альберта.

Войдя в палату, в сопровождении медсестры и притихшей Аделаиды, Виктория вдруг почувствовала себя страшно виноватой. Все случившееся было результатом ее необдуманного порыва, дикой авантюры, в которую она невольно втравила Альберта, не подозревая, что он ещё питает к ней романтические чувства.

Словно уловив эти мысли, вызванные муками совести, Аделаида отпустила ее руку, хотя секунду назад это придавало ей сил. Вид бледного осунувшегося лица Альберта на больничной подушке и каких-то подключенных к нему аппаратов, окончательно ее расстроил. И только после того, как врач еще несколько раз заверил баронессу в том, что жизнь ее сына вне опасности, Виктория согласилась отправиться домой.

Выходя из палаты, Вик почувствовала как между ней и матерью Альберта пробежал явственный холодок отчуждения.

Такси, которое любезно вызвала баронесса, уже через полчаса, по засыпающему Лондону, доставило Викторию домой.

Квартира показалась ей совершенно чужой, холодной и одинокой. Не заходя в гостиную, она тут же вспомнила про мистера Финдуса, все это время жившего у Альберта. Вик поспешила за ним, сняв с гвоздика под притолокой запасной ключ от квартиры соседа сверху.

Увидев хозяйку, кот, подняв хвост трубой засеменил навстречу с душераздирающим мяуканьем и, привстав на задние лапы, потянулся к ней всем своим пушистым полосатым тельцем. Вик взяла его на руки и прижала к себе, тут же услышав громкое довольное урчание около уха.

Платье, с которым было связано так много воспоминаний, Вик с какой-то особенной тщательностью спрятала в глубине своей небольшой гардеробной. Она трусливо опасалась, что утром оно воскресит в памяти все то, что нужно оставить раз и навсегда в прошлом.

Горячий душ и кружка крепкого чая помогли ей немного расслабиться, однако, несмотря на глухую декабрьскую ночь и смертельную усталость, сон долго не шел. Финдус же невозмутимо нежился под боком, издавая успокаивающе уютные звуки. Ему было не под силу справиться с тем, что творилось в мыслях его хозяйки.

Если бы ее попросили описать свое нынешнее состояние, она бы не смогла передать все оттенки душевной и почти физически ощущаемой боли, завладевшей всем ее существом, оплетая каждый уголок сознания. И дело не в том, что Мельбурна больше не было рядом. Было бы проще перенести расставание, зная, что где-то далеко бьется его мужественное сердце, возможно в другой стране, на другом континенте и даже рядом с другой женщиной. Но его просто не было на этой земле, Уильяма не стало почти сто пятьдесят лет назад. Это был приговор времени, окончательный и страшный, который ей нужно принять, разумно и объективно оценив все произошедшее.

Еще пару дней назад он был ее реальностью из плоти и крови, ее дыханием и всей ее жизнью. Она еще так явственно помнила вкус его поцелуев, властный призыв его прикосновений…и не могла, не хотела заставить себя считать все это частью глухого небытия…

Резкий звук телефонного звонка заставил Вик вздрогнуть. Только сейчас она поняла, в своем любимом кресле, закутавшись в тёплый плед. Беглый взгляд на часы — уже почти полдень! В трубке — взволнованный голос матери:

— Виктория, дорогая! Ты в порядке? Мне позвонила баронесса Кобург, сказала, что ты в Лондоне, что ты была с Альбертом, и на вас кто-то напал! Что это значит? Как же твоё Гоа и медитация? Ты ведь говорила….

— Мам, со мной все хорошо. Я проспала почти целый день, а сейчас собираюсь пойти и приготовить себе завтрак. Прости, что не предупредила о своем приезде, не хотелось тебя тревожить. — стараясь сделать свой голос как можно более уверенным и спокойным, ответила Вик.

— Тревожить? О чем ты говоришь?! В Альберта стреляли, и ты была там с ним! В какой-то средневековой одежде, как выразилась Аделаида. Я абсолютно не понимаю, что происходит, мы все не понимаем! Приезжай к нам в Сассекс, объясни в чем дело, если не собираешься делать это по телефону. — Старшая Виктория Кент и не собиралась сдаваться.