Любимая для колдуна. Вода (СИ) - Болотонь Елена - Страница 29

— Судя по всему, в лучшую сторону?

— Проницательности у тебя не отнять, — я засмеялась, привлекая внимание впереди идущей пары.

Арден оценивающе прищурился. Я видела, как не нравилась ему роль сопровождающего драконицы, но та... Элизель вцепилась в него, словно клещ. Чем дальше, тем становилось понятнее, что эту пару могло связывать нечто большее, нежели простые дружеские отношения. Драконица прижималась к Ардену, хихикала, гладила того по руке, несмотря на попытки Лидосского отстраниться, сохраняя дистанцию.

В столовой я села возле Ланорда. Всё произошло так ненароком. Не успел Арден распорядиться, как Элизель оказалась на привычном для себя месте. В том, что оно было привычным — сомнений не было. По правую руку рядом с драконом в подводном дворце восседала и я.

Смешно сейчас смотреть за происходящим. «Королевское место» для пассии? Поня-ятно.

Я усмехнулась, снова поймав на себе изучающий взгляд Лидосского. Ну что? Изучение сменилось лёгким чувством вины, дракон пожал еле видно плечами. Я же... По-моему, даже обрадовалась. Как-то стало очевидно, что я чужая на этом празднике жизни. Элизель явно присмотрела себе жениха и всячески пыталась ему это продемонстрировать.

— О... Что это? — она ненароком лезла в тарелку дракона, цепляя там лакомые кусочки. — Ммм... Попробуй!

— Эли. Что за манеры? Мне кажется, ты слишком пользуешься моим гостеприимством, — открыто возмущался Лидосский. — Прекрати!

— Я? И это после того, как наши семьи столько сделали друг для друга? Ты же такой же близкий мне дракон, как и Ланорд! — умилялась она и весело хохотала, старательно переводя всё в шутку.

И лишь изредка посматривала на меня, пытаясь понять, какое впечатление производит. Я же... Слушала Ланорда.

— Бал Лунни проводится очень редко. Его устраивает парламент в честь смены правящей верхушки.

— Раниндар — парламентская республика?

— Да. Раньше была монархия, пока драконы не взбунтовались. Видишь ли, все мы обладаем различными способностями. Всем хочется выделиться. Все эгоистичны, тщеславны.

— В парламенте, так понимаю, легче договариваться голосованием?

— Именно.

— А что же бал?

— На балу собирается вся знать.

— О! — вклинилась в разговор Элизель. — У меня уже есть новое платье и множество приглашений. Десять драконов просят составить им компанию. Представляешь, Ольга?

— Нет. Не очень, — я улыбнулась. — У меня никогда не было столько поклонников.

— И в чём же дело? — Арден хищно оскалился. — Пора бы уже выбрать сопровождающего. Времени осталось мало. Обнадёжь кого-нибудь покрупнее.

— Хм, — снова надула губки сестра Ланорда. — Я жду приглашение от тебя.

— О! — несколько жеманно заломил руки Лидосский, явно наслаждаясь возможностью. — Я бы с радостью, но Ольга уже согласилась сопровождать меня. Никак не могу ей теперь отказать.

— Ольга?

Именно в этот момент я поймала на себе задумчивый и даже злой взгляд. В глазах Элизель заплескалась ледяная вода, пока пухлые губы растягивались в щедрой улыбке.

— Ольга! А ты не хочешь попробовать кретсов? — драконица махнула рукой, подзывая слугу. — Арден их очень любит. Оцени его выбор?

— Не стоит, — Водный тут же вернул на место слугу. — Кретсы весьма ядовиты. Их могут есть только драконы.

— Ах... Человечки... Забыла совсем! — деланно расстроилась Элизель. — Вы же такие хрупкие. Чуть что не так, сразу умираете, ломаетесь, как игрушки. Была у меня одна кукла. Упала и развалилась на части.

— Ничего страшного, — я улыбнулась в ответ. — Люди умеют любить, чувствовать, быть счастливыми даже недолго.

— А после инициации с драконами их избранницы становятся неуязвимыми, — тихонько вставил Ланорд. — Главное, по-настоящему полюбить.

— Да. У меня сестра обрела этот дар, — я кивнула. — Мне это известно.

— О да! — ехидно заметила Элизель. — Ты не знаешь, сколько женщин увивается вокруг наших драконов!

— Могу догадываться.

— Нет. Ты себе даже не представляешь! Одна радость. Охотницы за бессмертием не могут забеременеть от драконов, если любовь не взаимна.

— Спорный вопрос, радость ли, — заключил Арден, вызвав у Ланорда понимающую улыбку.

Я же... Чёрт! Как мне надоели кривлянья сестры Аллерского и представить нельзя. Что-то с чем-то. Насколько был приятен в общении брат, настолько отталкивающее впечатление производила сестра. Я просто ждала, когда наш обед закончится. Можно было и дальше любоваться театром мартышки, но она уже утомляла.

Элизель пыталась найти мои слабые стороны, поддеть, повлиять на дракона хоть как-нибудь, но ей не хватало ума. Вседозволенность драконицы в Раниндаре не вызывала больше сомнений. Избалованная, капризная девка чувствовала себя здесь царицей.

— А помнишь, как ты поцеловал меня на балконе на прошлом балу? — вдруг спросила она за десертом, прижавшись к Ардену. — Единственный набрался смелости. Это было... Чудесно!

Угу... Так чудесно, что теперь надо заявить об этом во всеуслышание, чтобы вывести из себя соперницу. То бишь, меня. Угу. Отколупнула кусочек торта. Да...

— Впрочем, неудивительно. Женщины тебя любят. В Раниндаре ты многим драконам тропу перешёл.

Отколупнула ещё кусочек, не подавая вида. Так... Что я здесь делаю — два? Зачем мне широко известный здесь ловелас? Для чего? Пополнить список его побед? Нашёл сложную задачку, теперь решает? Сюда вот притащил, играет роль доброго друга...

— Не расстраивайся, Ольга, — шепнул мне Ланорд. — Элизель сама иной раз не знает, что несёт. Она бывает невыносимой. Но всё-таки очень добрая.

Добрая? Да не смешите мои тапки. Нашлась добрячка, подсовывающая «человечке» ядовитую пищу. Нет уж... Драконица не уступала мужчинам своей расы в эгоизме, лицемерии и завышенном самодовольстве. Что ж. Они друг друга стоят. А Ланорд... Так любит свою сестричку, что не замечает её худших сторон? Что ж. Как раз Аллерского я понимала. Родных людей не выбирают.

Я еле дождалась, когда закончится официальная часть. Некоторое время после обеда мы гуляли по дворцовому парку, потом я сослалась на усталость и побыстрее сбежала. Мне надоели болтающая Элизель и Арден, бросающий на меня внимательные серьёзные взгляды. Чего мне хотелось? Ха! Я хотела найти врата, ну или продержаться до появления Евы. Надеялась, что Арден исполнит обещание, и сестра скоро появится. Всё-таки вестников он разослал, о чём поспешил сообщить сразу же в парке.

— Прекрасно, — эта новость ненадолго подняла настроение. — Но я устала. Пожалуй, оставлю вас.

Развернулась и отправилась вон от компании, но недалеко ушла. Уже через несколько десятков метров меня догнал Арден.

— Ты не могла раньше уйти? — ворчливо спросил.

— Что?

— Я не мог дождаться повода, чтобы отправить гостей восвояси. Моя усталость не помогла бы. Драконы не устают так быстро, — улыбнулся он. — Оставалась надежда: либо уходишь ты, либо они. Я не хотел их выгонять, нарываясь на предъявление оскорбления, но уже собирался.

— Сказать гостям, что им пора уходить, считается оскорблением?

— В Раниндаре — это дурной тон и худшая мера. Только если хочешь сжечь мосты с определённой семьёй.

— Грустно. Никогда не понимала этого. Если хозяева устали, гости должны как минимум прислушаться к ним, быть внимательными. В конце концов, можно гостям намекнуть.

— Я ждал любой повод. Очень ждал.

— А Ланорд? Он-то на твоей стороне?

— Он очень любит сестру и понимает, как для неё важно было быть сегодня здесь.

— Чем же важно?

— Она надеется стать моей женой.

— Вот как? У неё есть для этого повод?

— К сожалению, — невесело ухмыльнулся Арден. — Видишь ли в чём дело. В Раниндаре нехватка женщин. И очень много мужчин. Драконы как раса вырождается. Да, мы долгожители, но детей почти нет. Драконицы могут нам рожать. Благодаря им колдунам не нужно раскрывать дар, становиться сильнее. После свадебного обряда на крови дракон превращается в сильнейшего мага. Не нужна любовь, чувства. Достаточно быть одной расы.