Нарциссы (СИ) - "Scarlet Heath" - Страница 76

- Господи, ты бы только видел себя! – Юля хохотала до колик в животе, рассматривая получившиеся снимки, где Саша застыл в немыслимых позах с самым идиотским выражением лица, на какое только был способен.

- Да пошло все к черту! – рассердился Саша и швырнул доспехи на пол.

Какое-то время он изображал из себя обиженного, но в зале, оформленном в восточном стиле, вновь подобрел. Он снял со стены изящные сабли, и Юля сфотографировала его, и вышло, надо сказать, весьма неплохо. А Юля возлегла на кушетку, застеленную покрывалом с замысловатым арабским орнаментом.

- Хм, изобразить одалиску у тебя получается намного лучше, чем чопорную даму, - ухмыльнулся Саша, за что моментально получил в лоб довольно жесткой подушкой.

Именно в восточной комнате они оба вдруг заметили, что Марины и Владимира Николаевича больше нет с ними. В следующем зале их тоже не было.

- Похоже, им надоело смотреть на наше дебильное поведение, - заключила Юля. – Они предпочитают наслаждаться шедеврами этого места как все нормальные люди…

- Ну мы-то с тобой ненормальные, чего нам стесняться? Давно пора было смириться с этим, Юля. Разве тебе никогда не казалось, что ты не от мира сего?

Они зашли в библиотеку, и Юля смотрела на многочисленные книжные полки, уходящие к самому потолку.

- Конечно, казалось, - вздохнула она. – Я всегда была лишней в этом мире.

- Не лишней. Просто другой, - осторожно поправил Саша.

- Значит… - Юля посмотрела на него. – Ты тоже чувствовал себя другим?

- Да, всегда, - кивнул Саша. – Возможно, поэтому я нашел себе надомную работу. Мне всегда тяжело было находиться в обществе других людей. Но вот что странно… - он смотрел на Юлю несколько секунд, словно в ее лице можно было найти подходящие слова. – С тобой я уже не чувствую себя другим. Это прошло вдруг.

Юля тоже больше не чувствовала себя другой. Но что-то помешало ей сказать об этом, и она поспешно спросила:

- А с Мариной и Владимиром Николаевичем?

Саша пожал плечами, отвернулся и пошел по залу дальше, явно не желая задерживаться в библиотеке, несмотря на все ее великолепие.

- С ними мне не всегда бывает комфортно. Они замечательные люди, но они все равно не похожи на нас.

- Да, я согласна с тобой, - сказала Юля после секундного раздумья. – Но зато они нашли общий язык друг с другом, а мы – с тобой. Все сложилось как нельзя лучше!

- Это верно, - улыбнулся Саша.

А Юля задумалась о том, был ли Виктор Валентинович «другим»? Она привыкла считать, что они с ним были половинками одного целого, прекрасно дополняющими друг друга. Когда-то она думала, что они очень похожи. И поначалу, когда она только познакомилась с Сашей, ей казалось, что чем-то он похож на Виктора Валентиновича. Было какое-то отдаленное сходство, помимо любви к математике. Но сейчас, когда она узнала Сашу лучше, ей начало казаться, что куда больше он похож на нее саму. Господи, вот кто действительно дополнял ее! С Сашей у нее никогда не возникало неловких и тяжелых минут недопонимания. А с ним эти минуты возникали даже слишком часто. Сколько раз ей приходилось слышать эту доводящую до бешенства фразу: «Юля, ты ничего не понимаешь!» или «Юля, пожалуйста, постарайся понять меня…», или «Я только надеюсь, что однажды ты сможешь понять меня».

Они так и не поняли друг друга. Вот в чем все дело. Потому что на самом деле они были разными. Всегда были разными.

Еще примерно три часа бродили Саша и Юля по пустым залам музея, присаживаясь отдохнуть на дворцовых интерьерах. Они все же поднялись на этаж с картинами и случайно забрели в зал Леонардо да Винчи. И даже Саша, которого уже тошнило от музея, надолго задержался перед Мадонной, кормящей младенца.

- Я всегда думал, что эта картина намного больше, - сказал он. – И зачем только они поместили ее в эту огромную золотую раму? Ведь картина и так прекрасна, сама по себе.

Юля кивнула, завороженная и полностью с ним согласная. Кончиками пальцев она провела по стеклу, защищающему полотно великого мастера.

- Она с такой любовью смотрит на своего ребенка! – прошептала Юля.

- Конечно, ведь она мать. Это естественно.

- Жаль, что мне такие чувства никогда не будут доступны.

- Не советую тебе делать такие категоричные заявления. Никогда ведь не знаешь, что случится завтра. Разве думала ты вечером семнадцатого ноября, что на следующий день твоя жизнь так круто переменится?

Юля невесело хохотнула.

- Что верно, то верно. Не думала!

А потом они долго смотрели в окно, откуда открывался вид на темные мертвые воды Невы и Ростральные колонны. Небо стало серым и как будто опустилось ниже, подминая город под себя. Наверняка на улице похолодало.

- Знаешь, если честно, то я уже хочу жрать, - сказал Саша, и Юля рассмеялась:

- И меня это нисколько не удивляет!

Они спустились вниз и встретились в холле с Мариной и Владимиром Николаевичем. Оказывается, они сами подошли всего пять минут назад и решили подождать их здесь.

- Ну что, я вижу все устали? – улыбнулся Владимир Николаевич. – Пожалуй, на сегодня хватит экскурсий?

- Хватит! – хором подтвердили все трое.

- Предлагаю зайти в магазин, набрать еды и отправиться в отель! – сказала Юля, и ее предложение было принято с восторгом.

Так они и поступили. В ближайшем по дороге магазине они взяли самое дорогое вино, кое-какие продукты и много сладостей.

В отеле Юля приготовила роскошный ужин. На столе у них были салаты, морская капуста, запеченный с грибами картофель, красная икра и соленая форель, порезанная тонкими ломтиками. А на десерт – наборы немыслимо дорогих шоколадных конфет.

Расположились они в номере Юли, который после уборки, проведенной Мариной, стал куда более уютным.

- Неужели мы все это съедим? – поразилась Марина.

- Не сомневайся! – заверил ее Саша, вооружившись вилкой.

Они пили вино, много говорили и смеялись. А что еще им оставалось делать?

В тот вечер они окончательно осознали, что мир мертв.

========== 37. Когда настоящее превращается в прошлое ==========

Внезапно осень превратилась в вечность. Юля перестала посещать пары, вообще перестала выходить из дома. Она старалась не покидать пределов своей комнаты, где чувствовала себя в относительной безопасности. Она даже была благодарна родителям, которые махнули на нее рукой и уже ни о чем не спрашивали, не вынуждали ходить на занятия.

Юля ничего не ела несколько дней, но вспомнила об этом, когда желудок начал болеть так, словно его скручивали в жгут. Поев, Юля почувствовала себя немного лучше, хоть ее и подташнивало.

Она все пыталась осознать случившееся, но никак не могла поверить, что Виктор Валентинович предпочел ей еще неродившегося ребенка. Зачем ему этот ребенок? Неужели он сделает его счастливым? Ведь ясно же, что все это принесет горе и ребенку, и ему самому. Так почему же он так поступает с ней?

Юля раз за разом прокручивала в голове все те обещания, что Виктор Валентинович так опрометчиво дал ей. Она лежала на постели, свернувшись в позу эмбриона, и тупо разглядывала обои на стене, чувствуя себя использованной, обманутой, выброшенной на помойку. Не то чтобы она жалела о своей утерянной девственности. Но в восемнадцать лет она наивно верила, что только с одним мужчиной будет делить постель. И этот мужчина обязательно станет ее мужем и никогда ее не оставит.