Городские легенды Уэстенса (СИ) - Звездная Елена - Страница 8
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая
Увы, это несколько ослабило мою осторожность, иначе бы я не попала в расчетливо расставленную ловушку.
Все произошло в тихий субботний вечер, когда я, вынужденная вести затворнический образ жизни до возвращения Густава, спокойно читала в гостиной недавно купленную мной книгу «Государь», пера известнейшего писателя. Маменька с сестрами отправились за лентами к платьям для моей свадьбы, Полин с супругом сегодня были приглашены к миссис Карстоун. Дом, в последнее время столь шумный и многолюдный опустел, но я не грустила и откровенно наслаждалась тишиной и книгой.
И несколько увлеклась, потому что когда раздался стук и горничная Атин сообщила:
— Герцог Аверан.
Я привычно ответила:
— Зови.
И лишь после этого с ужасом поняла, что я дома одна! Совершенно одна.
Я вскочила с дивана, намереваясь остановить Атин, но было уже слишком поздно — дверь распахнулась, впуская герцога.
В следующую секунду, я отчетливо поняла, что его светлость превосходно осведомлен о моем временном одиночестве, так как вместо того, чтобы, как того требуют правила приличия, оставить дверь чуть приоткрытой, дабы не находиться наедине с незамужней девушкой, он посмотрел на меня, усмехнулся, а после демонстративно закрыл дверь… И провернул ключ в замке!
Мои глаза округлились от ужаса.
Герцог Аверан, оценив степень моего потрясения, жестом фокусника извлек ключ, и с совершенно наглой ухмылкой разметил его в нагрудном кармане своего мундира.
Мне показалось, что я слышу звон. Отдаленный звон моей разбивающейся на тысячи осколков репутации.
А мужчина, глядя на меня с самой коварной усмешкой, произнес:
— Осознаю ли я, что сейчас делаю? Определенно да. Женюсь ли я на вас после этого? Определенно нет.
Я едва ли могла пошевелиться от ужаса, мои мысли метались. Я была потрясена. Испугана. Унижена. И отчетливо понимала, что меня загнали в ловушку, из которой не было выхода. Никакого! Брак с Густавом… Моя репутация… Мои сестры, чей шанс на удачный брак ныне стремительно катится к нулю…
Что делать?
Широко распахнутыми глазами я смотрела на герцога Аверана, который продолжая стоять у дверей, насмешливо взирал на меня, ожидая истерики, вопросов, просьб и унижения. Вероятно, в данный момент этот дьявольски красивый мужчина полагал, что я поинтересуюсь каким образом он все столь ловко провернул? Напрасно, я была достаточно здравомыслящей особой, чтобы понять — кто-то из нашей прислуги радостно продался, и пересылал герцогу сообщения о моих передвижениях. И возможно сейчас этот кто-то находится по ту сторону дверей, готовя продолжение этого фарса, где ответчиком выступала я, а истцом уязвленная гордость его светлости.
Внезапно больно кольнуло именно то, что все это являлось фарсом.
Абсолютно все.
И в этом фарсе потешными героями выступала мои родные и я, а герцог Аверан играл, причем виртуозно, осознанно и на поражение. Мое поражение. И сейчас он просто ждал моих действий, любых действий. Он отчетливо осознавал, что загнал меня в ловушку, выйти из которой с не подмоченной репутацией у меня нет возможности.
Моей репутации конец.
Это конец.
Просто конец.
Я в полной мере осознала это, подавила истерику, сотрясающую глухими рыданиями изнутри, и подумала, что выход все же есть. Единственный в данной ситуации.
Еще раз посмотрела на герцога Аверана, и решила, что да — шанс есть. В конце концов, он красив и настойчив, а я родилась в Уэстенсе и была воспитана на сказках о большой и вечной любви, ради которой можно пойти на все.
Так что меня общество поймет, простит и поддержит.
А вот его нет.
И я шагнула к весьма заинтригованной моим поведением его светлости, восторженно глядя на него.
Он проследил за каждым моим жестом, за каждым шагом по направлению к нему, каждый из которых давался мне крайне непросто, за тем как я, приблизившись столь близко, что пуговки платья коснулись его мундира, вздрогнул, когда я дотронулась ладонью к его гладко выбритой щеке, судорожно вздохнул, стиснул зубы, я же скользнула пальцами по руке, на миг переплела наши пальцы, не отрывая взгляда от стремительно темнеющих глаз герцога, а затем все так же глядя в его глаза, стянула перстень с руки Аверана.
Герцог вопросительно изогнул бровь.
В этот момент послышались голоса, судя по звукам в прихожую вошло не менее двадцати человек, и по некоторым возгласам я узнала членов нашего швейно-приходского кружка, то есть к нам заявились самые почтенные матроны города!
— О, — протянула я, — намерены основательно растоптать мою репутацию?
— Не основательно, — глядя почему-то вовсе не в мои глаза, а немного пониже, — скорее окончательно. Вы станете падшей женщиной, Элизабет.
И он усмехнулся, взглянув мне в глаза.
— А вы мерзавец, — прошипела я, чувствуя, как накатывает бешенство.
— Сочту за комплимент, — усмехнулся он.
Затем, чуть склонившись, легко поднял меня на руки, и понес от дверей. Видимо рассчитывал, что ее начнут ломать. А быть может искренне надеялся, что я проявлю недовольство возгласом, или еще как-то, но я молчала, с милой улыбкой глядя на подонка, и старательно сжимая в кулачке его кольцо.
Дойдя до камина, Аверан несколько растерянно остановился, после глянул на меня и поинтересовался:
— Какую позу предпочтете для завершения данного фарса?
— Оо, — я была поражена его «благородством», мне предоставили выбор… — Пожалуй меня устроит следующая композиция — я в слезах и заломив руки, вы на коленях у моих ног, как вам?
— Слишком пафосно, — ответил герцог, опуская меня.
В этот момент в двери отчаянно застучали, и я услышала голос матушки «Элизабет, откройте немедленно!».
Моя репутация трещала столь же основательно, как и преграда на пути любопытства городских матрон.
Аверан, поставив меня на ноги, прикоснулся к моему лицу, захватил и приподнял подбородок, заставляя запрокинуть голову и смотреть на него, и произнес:
— Страстный поцелуй?
— Полагаете, это будет достаточно шокирующим для патронесс города? — поинтересовалась я.
— Вполне, — усмехнулся он.
И начал медленно, не отрывая взгляда от моих глаз, склоняться к моим губам.
— О, боже, — прошептала я, испытывая неистовое желание избежать этого.
— Что-то не так? — с насмешкой поинтересовался Аверан.
— Пытаюсь убедить себя, что должна вам как минимум поцелуй, за спасение племянника, — произнесла, основательно скривившись.
— Пытаетесь убедить себя? — переспросил герцог, и его вторая рука скользнула на мою талию, рывком прижимая к твердому мужскому телу. — Пытайтесь. А я попытаюсь убедить себя в том, что не мечтал об этом прикосновении с той самой минуты, как увидел вас на этом безумном Персиковом балу.
Что?!
— Ооо, — я рассмеялась слегка отодвинувшись, — лорд Аверан, вы бы еще заявили сейчас, что безумно влюблены в меня, и вся эта чудовищная месть была затеяна исключительно из-за того что я ранила вас в самое сердце, ведь самые болезненные удары нам наносят лишь те, кого мы любим, или как там еще говорят?
Аверан замер.
На его красивом, загорелом аристократическом лице словно прошла какая-то судорога, синие глаза казалось стали ярче, губы вдруг сжались. А затем из груди раздался какой-то сдавленный рык.
Меня крайне позабавила эта реакция, и не взирая на крики раздающиеся за запертой дверью, я, уделяя все свое внимание исключительно этому высокомерному мужчине, вознамерившемуся уничтожить меня, весело продолжила:
— А быть может, вы сейчас заявите, что тогда на Персиковом балу последовали за мной, исключительно из-за того, что не могли глаз от меня оторвать и потому пристально следили за моими передвижениями?
Взгляд герцога вдруг сделался каким-то больным, мужчина стремительно отпустил меня, и отпрянул будто от огня.
Меня же разбирал смех, и все так же со смехом я продолжила:
— О, боже, лорд Аверан, еще немного и я поверю, что наши «случайные» столкновения на всех обедах у почтенных миссис происходили потому, что вы дня не могли прожить без лицезрения моего светлого образа!
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая