Миротворец (СИ) - "Ksenlaz" - Страница 9

  - Почему?

   Раздался шелест, я обернулся через плечо. Ирина в длинном шелковой халатике опустилась на колени. Такой взгляд в спину мог просверлить дыру.

  - Они все равно погибнут, посажены неправильно, слабая корневая система...

  - Почему все так изменилось?

   Лопатка дрогнула в руке, но уже в следующую секунду я вновь безжалостно вонзил ее в землю.

  - Ты вернулся спустя пять лет, даже не сказал насколько, пропах машинным маслом, озоном и сигаретами, с тебя все еще сыпется звездная пыль, да еще пса притащил.

   Я удивился - Ирина тоже называла Рода так.

  - И ждешь. Что все будет как прежде?

  - Ты удивилась, когда увидела меня, хотя я сообщил заранее. Видишь во мне чужака?

  - Сейчас - да.

   И откровенность тоже была одной из самых удивительных ее черт. За это и не только я и выбрал ее когда-то. - Но не поэтому. Мне передали, что ты пропал без вести, на какой-то Богом забытой планете,сгинул следом за Стадом, вместе со всем отрядом.

  - Кто сообщил? - не выдержав, я схватил жену за плечи - такие тонкие.

  - Блондинка с пронзительным взглядом и лицом, на котором написано: Я стерва".

  - Валерия? Здесь какая-то ошибка. Да, у нас последнее задание не заладилось, мы опоздали.

  - Она сказала это лично, четыре с половиной года назад.

  - Она была здесь?! - не знаю, что поразило меня больше, сами слова или факт того, кто Валерия знакомилась с моей семьей, но при этом вела себя так, будто ничего и не случилось.

  - Ты хотел поговорить о своей начальнице или о нашей жизни?

   Я со вздохом опустил только что выдернутый папоротник обратно в лунку и представил на его месте себя. Именно таким я себя и ощущал - словно выдернутый с корнем сорняк. Гигантским усилием воли я заставил себя успокоиться и не броситься к телефону, чтобы вытрясти из Валерии правду. Завтра, все завтра, Сегодняшняя ночь только для тумана и запаха росы. А еще тепла Ирины рядом.

  - Я пытаюсь измениться,- я сел, откинувшись на ствол раскидистой сосны, все еще теплый после дня, Ирина пристроилась с другой стороны. Наши пальцы переплелись.

  - Старайся лучше, ради Ив особенно. Как получилось, что незнакомый человек стал ей другом, а ты врагом? - мой взгляд остановился на окошке спальни дочери.- Он и сейчас там.

   Пальцы сжались, Ирина вцепилась в рукав.

  - Не ходи, оставь ее в покое. Просто побудь здесь, со мной.

   Я откинул голову на ствол и уставился в небо сквозь переплетение ветвей. И только тогда понял, оно было не таким, как всегда. Ни пелены дождя, ни тумана, ни даже просто облаков - чистейшее, прозрачное небо. Высочайший небесный купол усеивали безумно яркие звезды. Одна из них висела точно над домом и издевательски мигала.

  - Звезды...- прошептал я.

  - А? - Ирина повернула голову.

  - Странно да?

  - Ты - странный,- она игриво ткнула меня в бок.- Сейчас дождь начнется. Хочешь помокнуть как в старые времена?

  Дождь? Но я видел только звезды... Мерцание... мерцание... мерцание... голова закружилась. Звезды поменяли положение и упали на землю, а дом приклеился к небу.

  - Дорогой!

  Поверх лица насмерть перепуганной Ирины, я видел, как хоровод звезд опустился на конек дома.

   Слабость...

  -Ив! - должно быть я оттолкнул Ирину. Она упала, но я уже не помнил себя. Сияние все разгоралось, и вот в какой-то момент оно начало пульсировать. В такт биению гигантского сердца. Сияние окутало весь дом, текло по н6ему, принимая форму яйца, покрытого мелкой сетью. Фиолетовый и до боли режущий синий. Лезвие полоснуло по глазам, закричав, я заполз на ступеньки рванул дверь и начал карабкаться по ступенькам. Ступени превратились в уступы неприступной скалы, я не видел перилл, не видел ничего в этом свете. В свете раздался шорох и треск, будто скорлупка яйца лопалась, производя на свет монстра.

  Вершина скалы оказалась верхушкой лестницы - я на втором. Но свет был неоднородным. Там, где находилась комната ив он превращался в свою полную противоположность, там умирал всякий свет. Словно слепец, вытянув руку, я пошатываясь, побрел к провалу. Я бежал, но ноги отказывались двигаться быстрее. Любое движение проходило с невероятным сопротивлением, будто я шел сквозь густое желе. Другая рука схватилась на стене за что-то, оказавшееся подсвечником. Жалкое подобие оружие против этой темноты и того, что ждало в ней. Хруст стал громче, а потом сквозь него послышался тонкий, почти на гране слышимости писк. Но я закричал, схватившись за уши - потекла кровь.

   Я почти оглох и ослеп, когда добрался до провала.

  Под ногами распростерлась бездна, усеянная звездами. И последи нее крошечное пространство - пушистый ковер с кошкой на нем, край кровати, будто обкусанный зверем, часть письменного стола и окно. Нереально резкие контуры его затмевали все. Я видел каждую щербинку, каждую точку, каждую ворсинку на занавесках. Каждый волосок на голове дочери, которую держал в руках-крыльях монстр с головой дракона и телом человека. Внезапный порыв ветра толкнул в спину и я полетел вперед и распластался на ковре.

  - Врешь, не уйдешь! Гад! - но крик принадлежал не мне, а Роду - вцепившись в ногу дракона, он рванул на себя. Медленно-медленно похититель, уже стоявший на подоконнике, занес хлыст похожий и не похожий на бич погонщиков, а потом оружие стегнуло по лицу Рода, рассекая его до кости. Однако, он не отпускал. Не отпускал! Зарычав, я рванул вперед и попытался вырвать дочь из рук чудовища, окутанного звездной пылью.

  Лишь несколько секунд продолжался контакт наших взглядов - яростно-золотого моего и неистово синего дракона, а потом взмах крыла - небрежный, почти издевательский отбросил меня на Рода, стонавшего на полу. В ультрафиолете кровь, разливающаяся по полу, выглядела точно деготь - густая. Время отказывалось течь нормально.

  - Слышишь пульс? - я не сразу сообразил, что эти слова принадлежали существу.

  - Верни ее! - заорал я.

  - Ты видел, ты слышишь пульс, осталось еще пять чувств и родится.

  - Верни мою дочь, гад!! - я попытался подняться, но взмах крыла тотчас сил с ног.

  - Это для чувств.

  - Верни ее.. вер...- треск стал почти оглушающим, а потом новый крик. Я боролся, сражался как мог, но все же сознание отказалось сопротивляться разрушительному звуку и потянуло в спасительное беспамятство. Но я тянулся, тянулся, даже тогда когда "дракон" закутал тело Ив в кокон из крыльев и растворился внутри яйца, зависшего у окна. Корабль... Нет, ни один корабль не может раствориться прямо в воздухе. Хруст и крик... рождение птенца...

   Яркая пульсация цефеид... рваные фотографии... рассечённое лицо Рода.... Для чувств...- образы превратились в светлую воронку и растворились с вихрем темной пустоты. Комната вернулась к нормальным очертаниям, время снова потекло как нужно. Но я видел лишь белую пелену, висевшую над домом. Звезды исчезли. Хлынул дождь. Занавеси полоскались у распахнутого окна. Ив... И...- Крик Ирины исчез вместе с остатками сознания.

  Очнулся я в своей комнате, рядом положив голову на руки забылась бледная Ирина. Глубокие тени под глазами говорили о перенесенном ужасе. Должно быть она просидела так со мной все это время. Время? Сколько времени прошло. Взгляд обежал потолок, спустился к водяным часам. Рыбки плавали в районе двух. Значит уже другой день или спустя пару дней. И все это время... Все это время я потерял...

   Скрипнув зубами от боли, пронзившей неловко вывернутое плечо - должно быть Лизи позаботилась - я выбрался из постели и побрел к шкафу. Ирина не проснулась. Словно самнабула я натянул одежду и вышел за дверь. Створка комнаты пса была приоткрыта - заглянул, скользнул мутным взглядом по исковерканному глубоким шрамом лицу спящего. Снова накатила боль, почти лишившая зрения, но я отогнал ее и нетвердой походкой направился в низ. Сердце остановилось, когда на столике в гостиной нашелся рисунок Ив - последний, с изображением светящегося дракона. Дракон... существо с головой дракона укрывает дочь крыльям Ив и уносит ее в слепящий свет. Когда выходил из дома, рисунок занял свое место за пазухой.