Детство человечества - Никольский В. К. - Страница 15

Группа неандертальцев у костра.

Этнографические данные указывают, что у большинства примитивных народов огонь добывался трением. Добыча огня трением могла появиться у человека на довольно высоком уровне развития, — когда стало технически возможным достичь скорости в применении трения, достаточной для образования тепла в нужном количестве. Как мы увидим дальше, добывать искусственный огонь люди научились лишь много тысячелетий спустя после рассматриваемого периода.

Древнейшие человеческие общества, сохранившие еще очень много признаков стадности, бродили с места на место в пределах какой-нибудь ограниченной территории, живя, как говорится, «из рук да в рот», потребляя на месте или на стоянке найденную пищу.

Мы почти не в состоянии представить себе духовный мир этих древнейших людей. Одно мы можем утверждать с уверенностью: у питекантропов и синантропов не было и не могло еще быть религии.

Их мозг не был еще достаточно развит для того, чтобы у них могли вырабатываться отвлеченные понятия, а значит, и для того, чтобы у них могла появиться религия. Ни у питекантропа, ни у гейдельбергского человека, ни у синантропа никаких следов религии не обнаружено. У этих древнейших наших предков, с их недоразвитым мозгом, с их жалкими, грубо отесанными каменными орудиями, не было даже членораздельной звуковой речи. Надо думать, что этот дорелигиозный период в истории человечества тянулся десятки тысячелетий.

По сравнению с синантропом у неандертальцев обнаруживается значительный шаг вперед. Это был уже новый тип человека, сложившийся в тысячелетней борьбе с природой. Воздействуя своим трудом на природу, человек изменял и свою собственную природу. В труде совершенствовались и мозг человека, и его рука, и его орудия. Неандерталец физически стоит гораздо выше обезьяночеловека. Орудия неандертальца тоже гораздо совершеннее, чем орудия обезьяночеловека. Ручные ударные орудия обезьяночеловека не имели никакого специального назначения: ими и копали, и резали, и рубили, и пилили. Неандерталец уже научился откалывать кремневые пластины и затем путем оббивки этих пластин выделывал два вида орудия — скребло и остроконечник. Остроконечник из-за хрупкости своего острия уже не годился для выкапывания корней или клубней, им можно было только колоть и резать.

Он употреблялся также и как наконечник для копья. А копья с каменными наконечниками являются древнейшими известными нам охотничьими орудиями. Лишь со времени появления копья можно говорить об охоте как об особой отрасли производства у человека.

Что у неандертальцев уже развилась охота на крупных зверей, доказывается не только существованием у них остроконечников, но и тем фактом, что раскопки обнаружили у них кострища — остатки костров с костями пещерных медведей, мамонтов, сибирских носорогов, быков, оленей, диких лошадей и т. д. Следы огня на многих из этих костей указывают на то, что это мясо жарилось, а не поедалось сырым. Судя по количеству костей, находимых в кострищах неандертальцев, охота занимала очень важное место в их жизни, хотя главным способом добывания пищи у них все же оставалось собирательство. Никаких следов рыболовства, а тем более земледелия и скотоводства у неандертальцев не обнаружено.

В одной стоянке неандертальцев, в углублении скалы близ Крапины (в Югославии), рядом с костями носорога, пещерного медведя, волка и других зверей были найдены перерубленные поперек и расколотые вдоль кости людей. Всего здесь обнаружено до пятисот обломков человеческих костей. Это свидетельствует о том, что костный мозг неандертальцы высасывали не только из костей животных, но и из расколотых человеческих костей, следовательно, они, несомненно, были людоедами.

Неандертальцам пришлось жить в эпоху третьего оледенения, которое, как предполагают, было самым грозным и самым длительным. В равнинах, свободных от льда, было холодно и сыро. Холод, сырость, страх перед хищными зверями заставляли неандертальцев искать убежища в пещерах. Они были «пещерниками», троглодитами.

Хотя пещеры были так сыры, что даже медведи, судя по найденным костям, заболевали в них ревматизмом, все же благодаря огню они становились относительно удобными, давая и кров, и тепло, и возможность обороны. Но эти пещеры человеку приходилось отвоевывать у пещерных медведей, львов и гиен. Возможно, что пылающая головня была главным оружием человека, устрашавшим зверей. Пещера была для человека не только жилищем, но и мастерской. Здесь находят и готовые орудия неандертальцев, и осколки кремня, отлетавшие при раскалывании и оббивке, и т. д.

Неандертальцы не только устраивали себе жилища, но, возможно, носили уже и одежду. Об этом свидетельствует существование у них скребков, которые очень похожи на скребки эскимосов. А эскимосы употребляют эти скребки для обработки меха и кожи.

Несомненно, что в местах с холодным климатом первая одежда человека состояла из звериных шкур. Она, должно быть, напоминала ту меховую одежду, которую носят современные индейцы на Огненной Земле.

В неандертальском обществе, видимо, уже существовало и углублялось довольно четкое разделение труда. Охота на крупных зверей, погоня за ними, устройство ловчих ям, выслеживание дичи — все это становилось преимущественно мужским занятием. Оббивка (ретуширование) камня для получения острых краев, устройство охотничьей облавы на такого крупного зверя, как мамонт, знание повадок и уловок разных хищников — все это, несомненно, связано было с усилением роли и значения старших по возрасту. Старшие члены общества являлись обладателями опыта, накоплявшегося от поколения к поколению, который они передавали своим потомкам.

Некоторые ученые предполагают, что у неандертальцев существовала уже членораздельная звуковая речь. Возможно также, что у неандертальцев зародилась и религия. Есть целый ряд находок, который позволяет нам сделать такое предположение.

В нескольких неандертальских стоянках скелеты найдены в таком положении, которое свидетельствует о том, что покойников хоронили, а не бросали на произвол судьбы, на съедение зверям, как это, вероятно, делал обезьяночеловек. В пещере Киик-Коба (в Крыму) обнаружены совершенно явственные следы того, что неандертальских покойников погребали, и притом в скорченном положении, подгибая у них ноги к подбородку. Рядом с покойниками обнаружены орудия, кости, куски охры и т. д. Значит, покойников не только погребали, но и клали вместе с ними пищу и орудия.

Далее, в некоторых пещерах вместе с орудиями неандертальцев обнаружены в специально устроенных загородках и углублениях целые склады черепов пещерного медведя. Эти черепа не случайно попали сюда, а сложены человеческой рукой. Это дало основание предположить, что у неандертальцев существовала уже какая-то колдовская обрядность, вроде той, какая имеется у некоторых современных дикарских племен, тоже складывающих в особое место медвежьи черепа с колдовской целью.

Подобных находок, однако, очень немного. Мы не вправе утверждать, что у неандертальцев уже наверное существовала вера в какой-то сверхъестественный и загробный мир. Возможно, что неандертальцы погребали не всех покойников, а только некоторых (многие неандертальские останки найдены без всяких признаков погребения); возможно также, что и медвежьи кости складывались не с колдовской, а с продовольственной целью. Эти находки свидетельствуют и о том, что у неандертальцев могли иногда, например в результате удачной охоты, появляться кое-какие, случайные конечно, запасы пищи.

Мы, разумеется, не в состоянии еще представить себе полную картину жизни неандертальцев. Одно, во всяком случае, ясно: хотя они и находились еще на низшей ступени дикости, но все же уже значительно превосходили обезьянолюдей и по своему развитию и по своему умению приспосабливаться к природным условиям. Усовершенствование техники камнеобделывания, развитие охоты, пользование огнем, приспособление пещер для жилья, изобретение одежды, — все это дало неандертальцам возможность продержаться в эпоху грозного третьего оледенения. Много их должно было погибать от стужи, голода и диких зверей. Однако тот факт, что останки неандертальцев найдены во многих местах, доказывает, что они были широко распространены на земле и что они сумели приспособиться к этим новым условиям жизни.