Батарейка для арда (СИ) - Ясная Яна - Страница 18

Если ты не способна восстанавливаться быстро и без ущерба для тебя, на отборе тебя завернут. Ну и командованию ардов не нужны истерички, которые станут мотать нервы подчиненным. Дом должен — это место отдыха и восстановления, и энергопартнер не должен быть источником дополнительного психологического напряжения.

В целом, все было очень даже логично, кроме одного. И именно об этом я и спросила:

— Так что же с вами делают целых девять месяцев?!

— По большому счету — именно отсеивают психологически недостаточно устойчивых и гибких. Занятия — это так. Если у тебя хоть что-то есть между ушами — сдашь. А если ничего нет — то тебя все равно еще до экзаменов отсеют.

Я хихикнула, а Мина внезапно оживилась:

— На самом деле, единственная дисциплина, которая может составлять какие-то сложности, это право. Да и то, потому что преподаватель читает лекцию о том, что энергетическое партнерство — это контрактные отношения, с четко обозначенными правами и обязанностями сторон, и оно не является основанием для каких-либо претензий личного характера, а по аудитории прямо гуляет эхо девичьих мыслей «Ну уж меня-то это точно не касается!» и «Уж на мне-то он точно женится!». И в глазах — розовые мечты, без малейшего осознания предмета…

Мина улыбнулась, грустно и как-то тепло, что ли, а мне стало понятно, что говорила она и о себе. В первую очередь — о себе.

— В общем, при заключении договора о донорстве каждой мадам, помимо электронной версии, на руки выдают бумажный экземпляр контракта, и это очень увесистая папка, которой в самом крайнем случае можно стукнуть себя по голове со словами «Ну я и дура!». Подозреваю, что как раз затем и выдают!

Она поставила бокал на столик, и села на диване боком, повернувшись ко мне лицом. Подобрала под себя ноги, оперлась локтем на спинку дивана. И продолжила:

— Но я увлеклась. Мы ведь говорили про замужество. Так вот. Девушки приходят на отбор кто зачем. Кто-то насмотрелся романтических фильмов и жаждет любви с прекрасным ардом. И замуж. Кто-то просто и бесхитростно хочет денег (и замуж). Кто-то приходит, чтобы укрыться от давления семьи, защититься от неприятностей, спрятаться от проблем, с которыми не в силах справиться самостоятельно, но которые перемелет, не заметив, система. И — да-да! — выскочить за своего защитника замуж. Процентов пять претенденток, не больше, имеют четкую цель без этого ма-а-аленького довеска.

Она свела музыкальные пальчики, оставив между ними узенький зазор, чтобы показать, какой довесок маленький.

— Из тысячи девушек отбор проходят около двухсот кандидаток, не больше. Они получат сертификаты, и будут считаться дипломированными донорами. Из этих дипломированных — контракты с ардами заключат процентов шестьдесят, потому что ардов-то ограниченное количество! Каждый год известно, сколько их будет призвано на службу, и доноров всегда подготавливают исходя из этого числа… Оставшиеся сорок будут числиться энергетическим резервом. Так вот, — Мина хитро улыбнулась, посмотрела сквозь бутылку на просвет, разлила по бокалам остатки, и коварно заключила: — Вот из тех счастливиц, кто все-таки заполучил контракт, семьдесят процентов имеют все шансы удачно выйти замуж за благополучного, успешного мужика!

Я поперхнулась в бокал смехом. Вот ведь хитрюга! Намеренно выждала, пока я глотать начну! Я прожгла ее возмущенным взглядом, а она как ни в чем не бывало, с невинным видом заключила:

— Таким образом, воспользовавшись простейшими математическими приемами, можем посчитать, что из каждой тысячи девиц осуществят заветную мечту… Сколько?

— Восемьдесят пять? — неуверенно предположила я, успев прикинуть мысленно и наглухо запутаться в «простейших математических приемах».

— Восемьдесят четыре, — поправила меня Мина.

Я надулась — да ну, так не честно! Она наверняка просто знала!

А Мина, не обращая внимания на мое дурачество, со вздохом подвела итог:

— И именно они и составляют те «семьдесят процентов», широко разрекламированные средствами масс-медиа, задача которых — привлечь на отбор как можно больше претенденток! — и, внезапно, резюмировала: — Кругом вранье!

Я задумчиво кивнула, размышляя о том, что была-таки права. Девушек манят на это место вовсе не материальные блага, они идут, в большинстве своем, вовсе за другим. За личным счастьем.

Наверное, вино все же изрядно ударило мне в голову, потому что следующий вопрос мне, по-хорошему, не стоило бы задавать, но я нетрезвый язык не удержался на привязи:

— И ты тоже?

— Я… — задумчиво протянула Мина. — Пожалуй, сложно так сказать. Осознанной цели себе точно не ставила, а мечта… Ну, мечтать же законом не запрещено.

Она улыбнулась, и неожиданно села на диване прямо, подтянув к себе колени и обхватив их руками. Смотрела куда-то мимо меня задумчиво и грустно, и черные пряди, выбившиеся из низкого хвоста, обрамляли нежное лицо.

— Я, пожалуй, все же, мечтала, да. Но… так, не очень в это верила все же. Я и в то, что отбор пройду, не слишком верила. Там знаешь, какой гадючник? В сети о таком, конечно, не рассказывают, чтобы репутацию не портить, но ты бы знала, Ли, как девки друг друга гнобят! — она повернулась ко мне и спросила: — Вот видела всякие фильмы про модельный бизнес, как конкурентки друг другу то толченого стекла в пудру сыпанут, то каблук подломят перед выходом на подиум?

Я растеряно кивнула, и Мина продолжила:

— Вот у нас то же самое. А то и еще пожестче могут… — она помрачнела, и я воздержалась от уточняющих вопросов. Ну его, не надо оно мне! — Девки хлещутся насмерть. Одно хорошо — руководство отбора такие вещи пресекает на корню. По каждой жалобе проводится полноценное разбирательство, и если факт вредительства установят — вышвырнут на улицу с такими отметками в личном деле, что больше ни в одно приличное место тебя в жизни не возьмут. Но все равно, находятся рисковые. И те, кто верят, что уж ее-то в жизни не поймают. Словом, атмосферка та еще. Подставить, и свалить на кого-то, пустить грязную сплетню, или там утаить важную информацию — это в порядке вещей. Я так жить просто не могу. Чтобы зубами в горло любому, кто у тебя на пути, и не доверять вообще никому, кто с тобой рядом. Да и… Ведь не всем удается закрепиться, получить контракт, даже если продержались в нашей гадючьей яме до победного финала. Так что, когда ко мне подошел Дэн, и предложил индивидуальный контракт… Я, в общем, долго не думала.

Я растеряно хлопнула глазами:

— Так это же хорошо, Мин? Ну, что контракт…

— А, ты ж не в курсе, да. Контракты бывают стандартные и индивидуальные. Стандартный — это когда обе стороны все устраивает, как заведено, а индивидуальный — это если у девушки или арда есть… особые условия. У нас с Дэном устная договоренность — я не выедаю ему мозг за бл… блуд, — она запнулась, явно в последний момент поправившись, проглотив ругательство. Ну, верно, я бы тоже применила тут другое слово! — Никаких обид, показательного игнорирования, слез и прочих психологических атак. А в контракте прописаны улучшенные условия для меня, и больше возможностей разорвать контракт — для него. Вообще-то, вопросы верности в контрактах не оговариваются, но как-то традиционно принято, что пока партнеры вместе, они вместе. А Дэн — бабник. Первостатейный ходок. И с предыдущими донорами на этой почве у него были… трения. Так что, в этот раз он себе такую девушку искал, что не будет пилить и устраивать сцен за его походы по девкам. И сразу честно об этом предупредил.

Я таращилась на нее молча. В голове вертелись мысли и вопросы, и непонимание, но слава богу, выпитого вина оказалось недостаточно, чтобы вывалить их на голову собеседнице.

Мина криво улыбнулась, оценив выражение моего лица, и потянулась за стоящей на столе бутылкой. Разлила остатки напитка по бокалам, и вдруг — замерла, вытянувшись, в этой нелепой позе:

— Ой… Ой! Ой, это что такое? — и голос у нее стал умильный и нежный.

Я повернулась за ее взглядом и опешила — на ковре возле кресла, не вплотную к нему, но и не рискуя отходить далеко, сидела Наглая Серая Морда. В белых носочках. С трогательным хвостиком-морковкой.