Змей Горыныч (СИ) - Пациашвили Сергей Сергеевич - Страница 42

- Ты держишь их в заложниках, используешь, как живой щит.

- Нисколько. Каждый из них может уйти в любой момент. Даже ты. И в доказательство своих слов я дарую свободу перемещения тебе и твоим людям. Можете уходить хоть сейчас. Только далеко ли вы уйдёте без оружия? Здесь повсюду упыри, они рвутся к Калинову мосту, вынюхивают, ищут дорогу. Раньше они боялись солнца, и потому были не умнее скота. Теперь же они стали мыслить, стали мечтать, и главная их мечта – бессмертие, за которую они готовы убить кого угодно. Хотя, возможно, ты и сам станешь упырём, присоединишься к этим тварям, как те богатыри, что были здесь до тебя.

- Не правда! – вскочил с места Евпатий. Ратмир вскочил почти в одно время с ним, но лишь для того, чтобы повелительным жестом остановить с десяток чародеев, взявшихся за мечи.

- Сядь, успокойся, богатырь. Ты можешь мне не верить. При первой же возможности я представлю тебе доказательства. Но вот чего отрицать ты не можешь и чего ты не можешь не знать. Когда-то на том самом месте, где мы с тобой сидим, на этой заставе было село. Здесь жили люди, молились своим богам и духам, трудились и любили. Всё изменилось, когда сюда пришли богатыри. Одержимые чувством мести они, под руководством твоего мудрого воеводы – Вольги, уничтожили всех, от мала до велика. Вырезали всю деревню, а потом основали здесь заставу.

Лицо Евпатия сделалось страшным, столь глубокая скорбь отразилась на нём, что Ратмиру даже стало стыдно за своим слова. Сотник потупил глаза и заговорил уже совсем другим, тихим и печальным голосом:

- Человек греховен по своей сути. А те ужасные зверства совершил не человек, а нелюдь. Его имя – Никита Кожемяка. Он нёс богатырскую службу, потому что был отменным убийцей чародеев. Но мы не подумали, что отменный убийца чародеев всё равно убийца, и однажды он поднимет меч на тех, на кого нельзя поднимать оружие. Но мы раскаялись в этом ужасном грехе и продолжаем каяться до сих пор. Никиту изгнали из Новгорода, он больше не богатырь, память о нём стёрли из истории. Вольга же повинен лишь в том, что не мог воспрепятствовать Никите, хоть и пытался. Но его люди устали и вымотались после отступления, у них не было сил воевать против своих.

- Что ж, возможно, гибель войска Хотена – это расплата за тот ужасный грех? Ведь Хотен тоже не был ангелом. Вспомни, что он учинил под Черниговом, когда даже его старый друг – Святогор возмутился его деяниям и пошёл против него и самого князя Владимира. Я знал, настоящих богатырей, Евпатий, я сражался с ними в одном войске, и их храбрость и мученическая смерть от рук своих братьев по оружию достойна славы Христа. Я не против христиан, и всегда останусь богатырём. Возможно, в наш век я уже единственный, что ещё остался верен богатырской клятве.

Весь остаток застолья Евпатий был мрачнее тучи, и ушёл расстроенный, как только подвернулась возможность. Чародеи же ещё долго смотрели на своего владыку в недоумении, и даже сам Доброслав не понимал его намерений.

- Богатырь из мятежных вятичей, он может нам пригодиться, - произнёс Ратмир, будто говорил сам с собой, - уверен, в душе она ненавидит наших врагов не меньше, чем мы.

Евпатий и его богатыри действительно в тот день получили относительную свободу перемещения. За ними следили отовсюду, чтобы гости не добрались до оружия, подселили их в свободные дома или к местным христианам и даже священнику велели за ними присматривать. Разумеется, никто и не думал покидать Змейгород, ведь ворота строго охранялись вооружёнными воинами, а перелезть через ограждение так, чтобы не свалиться в глубокий ров, было невозможно.

Глава 6.Змейгород.

Поздней осенью, когда Никола только начал поиски Никиты, в окрестностях молодого города Змейгорода было совсем тихо. Зима постепенно наступала, подползая ледяными корками на лужах, покрывая белым инеем траву, закрывая чёрные землю и грязь редким, быстро таящим снегом. Снега оставалось всё больше, но на дорогах его и ещё не было, и от того проехать по ним было ещё очень сложно. Небольшая повозка, запряжённая лошадью-тяжеловозом, с трудом пробиралась через грязевую кашу. Лошадь была перепачкана по самое пузо. В повозке было три человека, при этом один из них, с виду простой крестьянин, лежал связанным, а двое других сидели рядом. Оба были одеты не бедно, за спинами развевались чёрные плащи, за поясами блестели стальные клинки. Тот, что держал в руке вожжи, выглядел постарше, с широким морщинистым лбом и глазами на выкате, лицо было покрыто густой бородой лопатой. Другой, что сидел рядом с ним, носил длинные волосы и длинную клинообразную бороду и был повёрнут к своему спутнику так, чтобы был виден его гордый орлиный профиль.

- Думаешь, владыка казнит его? - спрашивал он.

- Не знаю, Светозар, но это уже не наше дело, - отвечал тот, что сидел за вожжами и правил лошадью, - Наша задача – отвезти его к вождю, а он пусть уже решает, что с ним делать.

- К вождю? - удивился Светозар, - Почему вы все считаете его вождём? Я не понимаю. Мы же не провозглашали его вождём.

- Ты не хуже меня знаешь закон. Мы шли за ним в бой, он вёл нас, значит, он наш вождь.

- Ну, уж нет, Захар, - продолжал возмущаться Светозар, - он не вёл нас в бой. Он взял город один, и не он впустил нас в город. И я так же хорошо знаю закон, как и ты. И полукровка, инициированный не в клане, не может быть нашим вождём.

- Он сам инициировал себя, такое бывает очень редко и только по милости богов, - стоял на своём Захар.

- Или по милости волхвов. Тебе не приходило в голову, что его могли инициировать волхвы, чтобы прибрать к рукам власть? Этот волхв Доброслав командует нами, как своими слугами. Почему мы подчиняемся ему? Может, волхвы специально послали к нам Ратмира, чтобы подчинить нас.

- Доброслав всего лишь друг Ратмира, у него большое влияние на волхвов в округе, и только. Нас здесь мало, и мы должны быть благодарны, что нам позволяют здесь жить. В конце концов, ты же видел, на что способен владыка. Ни один волхв не смог бы дать ему такую силу.

- Я не против, пусть вместе с Доброславом правит в городе, если это можно назвать городом, но почему мы не можем из-за этого выбирать своего законного вождя? Он бы помогал Ратмиру править.

- Ты знаешь, что по закону мы не можем этого сделать. Мы не являемся кланом, пока у нас нет своей земли. А пока наша земля – это Змейгород, и его окрестности, наша судьба теперь неразрывно связана со городом и его посадником. Если хочешь завладеть городом, нужно бросить вызов владыке-Змею. Думаю, у тебя хватит ума, Светозар, чтобы этого не делать. Вспомни, что случилось с вождём Мстиславом, Володаром, Колояром. Они были сильнейшими чародеями из всех, кого я знал, тебе ещё не скоро удастся сравниться с ними в своём мастерстве.

- Я знаю, - отмахнулся лишь Светозар, - эх, какую же ошибку мы допустили, когда не дали умереть этому мальчишке.

А тем временем уже стали видны деревянные стены городка, от них ещё исходил запах свежего дуба, и было видно, что поставили их не так уже давно. Однако так же было понятно, что без соизволения горожан через эти стены не перелетит даже птица. Захара и Светозара узнали издалека и открыли им ворота. Повозка по грязной дороге заехала в город и потащилась мимо домов с соломенными крышами, многочисленных не законченных построек, баб, торгующих прямо не улице, разгуливающих коров, свиней и гусей. Наконец, они добрались до большого, хоть местами и недостроенного терема, украшенного весьма красивой резьбой. На стене был изображён летящий трёхглавый Змей, нарисованное пламя, которое он извергал, расходилось далеко во все стороны разными цветами. Такое мог изобразить лишь великий художник, но все знали, что изобразил это сам хозяин. Вскоре дверь избы распахнулась, и он вышел на улицу. Совсем ещё молодой парень в простой мешковатой рубахе, кожаных сапогах и мечом за поясом. Ещё недавно он был совсем другим, и многие из тех, кто знали его раньше, очень удивились бы, увидев его сейчас. Взгляд стал более хмурым и полным решимости, волосы на голове отросли до плеч, лицо покрыла густая щетина.