Зараженный тьмой (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 28

Она кивнула и откинулась на спинку стула. Закрыла лицо ладонями.

— Я скажу, если дашь слово, что не тронешь его, — я чувствовал в ее тоне любовь. Любовь к другому. Жажду спасти его, защитить от гибели.

Лишь зверь знал, чего стоило мне согласиться на ее условия!

— Даю слово!

— Это Ларг, — она медленно отняла ладони от лица и посмотрела на меня жалобным взглядом.

И все сложилось! Вовсе не Калима убила Сизара! Это сделал маг. Отомстил за поруганную честь! Пустил слух о том, что Алекса способна победить Владыку. Уже давно знал, что демоны придут за ней и надо действовать, поднимать восстание. Умно! Ничего не скажешь! И сила в нем скрыта великая! Провернуть подобное ради названной сестры? Нет! Не братские чувства подтолкнули его на подвиг! Ярость вступила в права над разумом. Я готов был сейчас же разорвать мальчишку на мелкие куски! Не удивлюсь, если у границ Хара-Шели нас будет поджидать армия спасителей!

Страх в глазах Алексы потушил злобу. Я успокоился, выровнял дыхание и произнес:

— Я исполню данное обещание. Но нам нужно его найти, — я говорил и не верил в то, что задумал. Уж слишком больно резануло по сердцу новое решение. — Когда покинем город, ты сделаешь призыв. Мне нужно поговорить с Ларгом. Не спрашивай о чем и зачем. Просто поверь мне, прошу.

Ее глаза округлились от неожиданности. И я понимал почему. Раньше я никогда ни о чем ее не просил.

Алекса

Разум боролся с правдивой сущностью энге. Я не сумела утаить от пристального взгляда демона правду о брате. Моя магия противилась лжи и заставляла отвечать на вопросы. Я видела, какая ярость поселилась в оранжевых глазах мужчины, когда он узнал, что Ларг скрывается под маской волка. «Не верь демонам, Алекса», — не переставала поучать матушка. Я всегда помнила ее слова, но не исполнила наставление. Поверила Элизарду. Доверилась магии, которая всегда знала, как поступить. Она защищала меня, оберегала и ни за что бы ни навредила. Демон дал слово, что не тронет Ларга, но меня напугало его желание увидеть брата так скоро. О чем он хотел с ним поговорить? О чем вообще демону разговаривать с магом, который обвел его вокруг пальца?

Мы шли по городу верхом на коне, и я спиной чувствовала жар тела Элизарда. Одной рукой он прижимал меня к себе, а другой направлял Шарха на нужный путь. Демон молчал, и я тоже не обронила ни слова. Постоянно думала о Ларге и молила магию помочь, подсказать, как поступить. Стоит ли делать призыв, если все равно в конце пути, у сизой границы Хара-Шели мы его встретим? Под завесой хмеля мой разум не мог распознать, о чем говорит магия энге. Я смотрела на безлюдную потрескавшуюся от палящего солнца дорогу и умирала от жары сегодняшнего дня. Капли пота стекали со лба и попадали в глаза. Я смахивала их и мечтала снять мантию, но демон запретил открывать лицо. Приходилось терпеть. Лишь горячий ветерок проникал под капюшон, но опалял кожу не меньше солнца, бросал в глаза грозди пыли и кружил пепел, поднимая его с крыш домов, и крохотными смерчами опускал на землю. Мертвая природа этих мест не вызывала во мне того трепета, что был в лесу. Я горела вместе с искореженным черным деревом, что мы встретили у границы города. Обугленные и изломанные ветви свисали кряжистыми лапами так угрожающе, будто хотели сомкнуться на горле случайного путника. Я даже отшатнулась, когда мы проехали мимо дерева слишком близко, а потом я поняла, что оно просто умерло, оставив после себя жуткую оболочку для обозрения тех, кто выходит из Ревилла. Мы ступили на землю, пропитанную смертью, вошли в пустошь, которая не терпит живых в своих пламенных чертогах. И тогда Элизард остановил Шарха. Я обернулась и увидела в глазах демона тоску, но настолько мимолетную, что подумала, мне показалось.

Я знала, зачем мы остановились, но все равно задала глупый вопрос:

— Почему мы не едем дальше? — было ощущение, что когда я говорю с ним, тревога уходит, напряжение гаснет и все вокруг становится понятным. — Это привал?

Он молча помог мне спуститься на землю. Руки так и оставил на талии, словно собирался вскоре подбросить и опять усадить на коня.

— Это не привал, Алекса, — он посмотрел мне прямо в глаза, и я замерла в ожидании его слов. — Зови мальчишку, — я вжалась в плечи от страха, но магия благосклонно сняла дрожь.

— Ты дал мне слово, Элизард, — шепнула, наблюдая за мимикой его лица.

— Я помню, — тихо ответил он. — Не волнуйся.

Он был спокоен. И тогда я зажмурилась, и начала мысленно звать брата. Говорила, что опасности нет, и искренне в это верила. Но, как и в прошлый раз, не ощутила отклика. Открыла глаза и замотала головой.

— Он не слышит меня.

— Сделай магический призыв, — настаивал демон.

— Я не знаю как, — развела руками.

— Магия подскажет. Проси ее. Проси до тех пор, пока не почувствуешь, что он услышал.

Я глубоко вздохнула, коснулась его рук и аккуратно убрала их с талии. Отошла от мужчины на пару шагов назад, закрыла глаза и раскрыла ладони. Ощутила легкое покалывание, которое медленно поднималось от рук к груди и превратилось в сгусток теплой энергии. Я не понимала, что делаю, но магия знала, как сотворить настоящий призыв. Я почувствовала, как сгусток силы оторвался от груди и взмыл ввысь. Распахнула глаза и увидела едва уловимый огонек, который быстро отдалялся от нас, а потом и вовсе пропал где-то в небе.

Элизард одобрительно кивнул и усадил меня на коня.

— Вот теперь услышит. Будем идти медленно.

Я нервно сглотнула, щурясь от солнца. Медленно идти по пустоши? Великая мука и пытка! Я уже изнывала от жары, не успевая стирать пот с лица. Платье уже насквозь промокло, и совсем скоро такая участь ожидала и мантию. А вот Элизард, казалось, не чувствовал неудобств. Окунулся в свою стихию и не жаловался на изнеможение. Сел позади меня и Шарх понес нас вперед по еле заметной запорошенной пылью и песком дороге. Шел томительно медленно, но уверенно, без усталости. А я хватала ртом спертый воздух и не могла надышаться. Мне не хватало свежести леса. Вокруг сплошная пустыня и ни островка зелени, ни журчания ручья. Мы оказались в огненной пучине, в раскаленном докрасна котле, и я боялась даже представить, что будет со мной в землях Владыки.

— О чем ты будешь говорить с Ларгом? — не удержалась я от вопроса, утопая в трясине молчания.

— Зачем тебе знать? — проговорил он мне на ухо.

— Хочу знать, зачем призвала его.

— Ты любишь его? — вдруг задал он обескураживающий вопрос. Я на миг застыла, а потом ответила:

— Да. Мы росли вместе. И всегда были дружны. Он никогда не причинял мне боль. Стал для меня родным.

Я говорила правду. Ларг заменил мне брата, а матушка покойную мать. Сколько себя помню, они всегда были моей семьей. Смерть ведуньи оставила не заживающую рану на моем сердце, и я не хотела, чтобы образовался новый рубец. Мне дорога жизнь Ларга.

— Я не об этой любви спросил. Ты желаешь его, как мужчину?

Я даже покраснела от откровенного вопроса. В мыслях промелькнул образ Ларга, но кроме теплых чувств ничего не вызвал. Отныне понятие страсти и желания близости во мне вызывал совсем другой образ. Тот, что был высечен из камня талантливым скульптором. Адская красота и демоническая мощь. Живой, но бездушный мужчина занял свое место в моем сердце. Много места! И там, за гранью бытия, даже после смерти я буду помнить этот мертвый путь и своего жестокого спутника. Обязательно вспомню звериную страсть и неожиданную нежность. Запомню каждую черту его лица и оранжевые глаза. По року судьбы он стал моим первым мужчиной и сейчас я об этом не жалела.

— Нет, — рассмеялась я. — Я люблю и желаю другого. Но нам не суждено построить дом, вырастить сад во дворе и состариться вместе, наблюдая за тем, как растут наши дети и внуки. Нам с ним не суждено возродить расу энге и этим исполнить мечту покойной матушки Авреи, − я поджала губы, чтобы не заплакать. Сдерживала себя, ведь слезы не смоют тьму, что нависла над нами. Утешало лишь то, что моя смерть освободит его от мук и подарит свободу. Тогда у него будет все то, о чем я мечтаю.