Шаги за спиной (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 37

- А герцогам?

- Если Короли вернутся... нет, я не знаю, что именно нам предложат или скажут но я готов поддержать вас. А что вы хотите получить от маританцев?

Алаис думала недолго.

- Помощь - не бесплатную. Я тоже ушла не с пустыми руками. И гарантии безопасности для наших детей.

- Это кто тут деть? - возмутился Далан.

- Простите, дедушка, - Алаис сощурилась. - Разумеется, в вашем почтенном пожилом возрасте...

Далан дернул ее за прядь волос.

- Поганка.

- Сам поганец.

Луис переглянулся с магистром Шелленом, вздохнул.

- Действительно, кто тут ребенок?

- На этот вопрос ты мне ночью ответишь, - отрезала Алаис. Шеллен шевельнулся в кресле.

- Вы... вместе?

- Детей не будет, если вы об этом, - Алаис и не подумала отрицать.

- Дело ваше, но я рад, что вы знаете о последствиях, - согласился магистр.

- Даже о том, что наши отношения обречены, - согласилась Алаис. - Но лучше иметь и потерять, чем никогда не получить.

- Интересная точка зрения.

- Это сейчас не столь важно. Я не настолько ценна для Луиса, чтобы его можно было мной шантажировать, да и наоборот - тоже, - Алаис взмахнула рукой. - Наши отношения породили не любовь, а одиночество и боль. А вот кем нас можно шантажировать...

Четверо человек переглянулись.

Ни слова не прозвучало в каюте, но...

У Алаис - ребенок. У Шеллена - Далан. У Луиса - брат и сестра. Мало?

Очень, очень много.

И именно сейчас герцоги понимали, что им надо держаться вместе. Обязательно надо. Эх, жаль, не успели поговорить с Карстами, но теперь поздно.

***

Мирт стоял на берегу бухты.

Ровно час назад он стал свободным человеком. Не женат, детей нет... есть только герцогство. Преотец ответил, что Лусия пропала, и Мирт решился.

Не смог бы он... просто не смог бы прикоснуться к женщине, которую... которая с его отцом...

Когда он увидит Лусию, он узнает, что произошло. Тогда и спросит за все, тогда и взыщет долги, а сейчас...

Развод.

Море плескалось у ног, вскрикивали тонкими голосами дельфины.

Мирт медленно разделся, вошел в воду и поплыл. Соленая вода поддерживала его тело, вскоре он почувствовал, что не один, и коснулся носа дельфина. Этого крупного самца со шрамом он выделял из всех остальных. Сначала они виделись реже, потом он стал приходить каждый день, они плавали вместе, и дельфин пел Мирту. Подставлял крутой бок, позволяя держаться за себя, если парень уставал, буксировал герцога к берегу, с радостью участвовал в игре, подбрасывая мужчину носом, как мяч...

Мирту это нравилось.

Он ощущал себя, как связанный человек, с которого раз за разом спадают невидимые путы. Веревки ли, цепи...

Раньше он видел все, как сквозь воду, а сейчас, с каждым разом, с каждым купанием, мир становился все четче, ярче, красивее...

Наплававшись до сведенных судорогой ног, Мирт позволил себе расслабиться в воде, держась за упругий бок дельфина. Ему было трудно, сложно, иногда больно и тоскливо, но вернуться в прежнее состояние?

Нет!

Никогда!!!

Словно почувствовав настроение друга, дельфин ловко вывернулся и ткнул его носом. А нечего тут хандрить! Дельфины - они умные, они жизнь знают лучше людей. Есть море, есть рыба, есть свобода и симпатичная самочка - так что вам, людям, еще надо?

И иногда Мирту казалось, что дельфины - намного лучше людей. Честнее, уж точно.

Ах, Маритани...

Плавание подошло к концу намного быстрее, чем хотелось бы Алаис. Она бы еще пару лет поплавала где-нибудь подальше от всех.

- Не прошло и года, - Алаис поставила ногу на священный песок острова. - И рада бы не видеться, а только не дадут.

Эдмон покачал головой.

- Алаис, честное слово, вы зря думаете о нас, как о монстрах. Мы не причиним вам вреда.

- Вы, может, и не причините. А Совет?

Эдмон только вздохнул. Этот разговор повторялся из раза в раз, изо дня в день.

- Воля Совета - воля Маритани. Если Совет пойдет против Ее воли, остров будут ждать неисчислимые беды.

- И кого когда останавливали чужие беды?

Эдмон проигнорировал непатриотическое замечание, показал на трактир.

- Здесь вам будет удобно, а я вернусь к вечеру.

- Надеюсь, обойдется без клопов, - магистр кривился, но к трактиру 'Коронованная хрюшка' зашагал одним из первых. За отцом последовал Далан, подмигнув подруге, за ними - рыцари Ордена. Появление у магистра сына они приняли достаточно легко, и принялись натаскивать мальчику в воинских искусствах. То бороться, то метать ножи, то драться на мечах...

Далан с удовольствием занимался. Алаис же...

Ей было интересно, но... не сказка это. Вовсе не сказка, в которой девушка, попав в чужой мир, первым делом надевает бронелифчик и весело вертит двуручником. На деле - меч это несколько килограмм металла, и крутить им сложно. Или запястье вывернешь, или плечо, или на ногу себе уронишь тяжеленную дуру... не с ее цыплячьим весом и нулевой подготовкой в это ввязываться. И боевые искусства тоже не для нее. Единственное, что Алаис осваивала на пару с Даланом - метание ножей. А вдруг пригодится? И то, попадала в мишень она примерно один раз из трех, а нужным концом - один раз из пяти-шести. Ну да ладно, жить захочешь, так и кинешь, и попадешь... и не заказать ли нам сюрикены? Пусть они здесь иначе называются и выглядят, но вдруг пригодятся?

Хрупкая беззащитная девушка обязана обзаводиться весомыми аргументами. Хотя бы остро заточенными.

***

Трактир был маленьким и уютным, комнатки чистыми, а лохань с горячей водой - большой и выскобленной до блеска. И служанка помогала Алаис промыть соленые волосы, щебеча о всяких глупостях. Так что женщина чувствовала себя великолепно.

Ребенка она лично оттерла до блеска, и малолетний герцог пускал пузыри на кровати. Взгляд женщины то и дело обращался к сыну.

Страшно...

Алаис, в конце концов, неудобный персонаж. Она уже взрослый и состоявшийся человек с характером, принципами, взглядами на жизнь, из нее не вылепишь, что пожелает скульптор. А вот ее малыш...

Почему никто не думает, что дети беззащитны не только перед силой, но и перед хитростью? Что внушат ребенку взрослые, то он и будет думать. Знать, считать правдой, верить... может, и разберется со временем, но сколько его пройдет?

Что будет дальше?

Неизвестно...

Дверь скрипнула.

- Переживаешь?

Лизетте не надо было долгих разговоров, хватило одного взгляда на лицо Алаис. От 'своих' герцогиня не таилась.

- А кто не переживает?

- Нет таких. Лар говорит, что магистр тоже сам не свой.

За время плавания Лизетта быстро нашла общий язык с рыцарем Ларошем, и окончательно закрепить понимание им мешали только суровые корабельные условия. Негде там, попросту негде. А если и найдешь уединенное местечко, то звукоизоляции там не будет по определению. И удобств тоже. Не тот, простите, у Лиз возраст, чтобы пренебрегать комфортом и душевным спокойствием в угоду страсти.

Алаис выслушала, покивала, и подумала, что целоваться за каждой мачтой влюбленным это вовсе нее мешало. А, ей ли кого-то осуждать?

С их общей с Луисом каютой и загрызенной до полного непотребства подушкой? Отдать должное тьеру Даверту, он отлично знал, что надо делать с женщиной в постели. И не только в постели. Мужчина не был эгоистом, заботился о партнерше и более того, проявлял эту заботу в бытовых мелочах. Таких, как тазик с водой, чтобы умыться, или чистое белье...

Ерунда?

В море это ценнее слитка золота.

- Выглядит магистр вполне прилично.

- Он нервничает и переживает.

Алаис вздохнула.

- Я тоже, Лиз. Я тоже. Пообещай мне, ладно? Если что-то случится со мной, ты обязана будешь бежать - и выжить. И когда-нибудь рассказать Эдмону обо мне.