Возможности слов (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 51

Рома то и дело косился в их сторону, а когда пересекся взглядом с Кириллом, нахмурился. Он пришел сюда ровно с той же целью, что и Ксюша — поставить точку, успокоить совесть. Наверное, именно с этого осознания и закончилась ревность Кирилла. Очень сложно ревновать к чуваку с такими смешными ушками и затравленным видом. Кирилл за собой раньше высокомерия не замечал, но свою Ксюшу если и будет к кому ревновать, то потребуется нечто впечатляющее. Пока по всем параметрам проходил только сам он. Даже Вадим сильно не дотягивал.

— А ты чего скучаешь, красавчик? — Иринка отвлекла его процесса созерцания.

Кирилл перевел взгляд на нее. Улыбнулся. Красавчик? Если уж положить руку на сердце, то у него мелькала мысль о том, чтобы подтолкнуть Ксюшу еще и ревностью. Человечество не изобрело более эффективной плетки в романтических отношениях. Ему достаточно обозначить к кому-то интерес, чтобы Ксюша моментально определилась со своим отношением к нему. Подлетела бы и вырвала свою прелесть из рук захватчицы, наконец-то расставив все по своим местам. Путь быстрый и однозначный, но что-то в самой мысли об этом претило. Да и Иринка на эту роль совсем не подходила. Она представляла из себя очень открытую и даже хамоватую натуру, но Кириллу был известен этот типаж — если бы он рискнул подкатить к ней, то она, не задумываясь, влепила бы ему пощечину, и тут же бы рассказала подруге о непристойном поведении. Такие люди отличаются излишней прямолинейностью и принципиальностью во многих вопросах. Но в качестве союзников они незаменимы.

— Скучаю, потому что скучно, — ответил ей Кирилл.

Девушка наклонилась к нему, обдав сладким запахом духов, покосилась на Ксюшу. Та уже почти наравне со всеми обсуждала Светкино желание выйти замуж непременно восемь раз.

— У вас все серьезно? Или она тебя так, для прикрытия прихватила?

— Все серьезно, — он даже улыбаться не перестал, хоть и отметил на ее лице недоверие. — А иначе зачем бы я приперся на эту кошмарную вакханалию? Эм-м… при всем моем уважении к вакханалиям как явлению.

Иринка неожиданно бодро хихикнула и кивнула уже уверенно:

— Не знала, что Ксюше может понравиться наглый богатенький мальчик. Но ты явно в теме. Не обижай ее, окей?

Кирилл скривился — слишком много защитников на квадратный сантиметр худющего Ксюшиного тельца:

— Это ты ей скажи, чтоб она меня не обижала, окей?

Иринка рассмеялась, привлекая этим и Ксюшино внимание к их тандему:

— А вы чего тут спелись?

Подружка ее шумная отреагировала немедленно:

— Ты где такого лапушку нашла? У меня уже слюнки текут! Держи его покрепче, а то уведу!

Ксюша рассмеялась тихо, она тоже не сомневалась в том, что Иринка даже не думает об этом всерьез. Но зачем-то — и Кир был готов поклясться, что не от ревности — потянулась к нему и чмокнула в щеку. Наверное, хотела порадовать подругу. Или остановить его сердце. В любом случае, ей удалось и то, и другое.

Некоторые уже помчались танцевать, кто-то наседал на алкоголь, словно в первый и последний раз вырвался из дома на волю. Ксюша же пить не стала, тут Кирилл ее понимал. Она так тщательно игнорировала присутствие Ромы, что вечер мог так и закончиться тем, что никакой точки не будет. Этого нельзя было допустить.

Быстро скооперировавшись с Иринкой и получив ее согласие на план действий, он с грохотом отодвинул стул и встал, этим удивив Ксюшу. Она даже спросить ни о чем не успела, как он шагнул к Роме и едва поймал его взгляд, сказал:

— Пойдем покурим.

— Я… не курю, — тот растерялся до того жалко, что Кирилл засомневался — тот ли это Рома вообще? Он просто не имел права быть таким чудиком. Разве чудики разрушают чужие жизни?

— Куришь. Пойдем.

— Я с вами! — вмешался подвыпивший парень, имя которого Кирилл даже не пытался запомнить. — Давно пора устроить перекур!

— А ты не куришь.

Тот опустился обратно на стул и зачем-то начал озираться. Но и на улицу с ними не пошел. Иринка задержала Ксюшу за столом, когда та пыталась сорваться следом.

Рома хотя бы оказался смышленым, а то бы Кирилл просто не выдержал. Тот сразу сообразил, зачем понадобился парню Ксюши. Побледнел совсем немного, но выглядел теперь гораздо увереннее:

— Если морду бить собрался, то бей. Я всегда к этому был готов, учитывая, сколько у Ксюши братьев.

Кирилл прищурился:

— Не собрался. Да и с какой стати?

Тот вздохнул тяжело и теперь говорил в сторону:

— Я знаю, что потом случилось. Что Ксюша чуть ли не в психушке оказалась из-за меня… Я хотел тогда извиниться, даже звонил…

— Почему же не позвонил снова? — перебил Кирилл.

— Потому что… невозможно извиниться, если такие последствия. Даже если я не хотел ей зла. Мне всего лишь было на нее наплевать! Можешь ты это понять? Если бы людей казнили только за равнодушие…

Кирилл кивнул, он прекрасно понимал. Если бы людей казнили только за равнодушие, то сам он бы оказался на плахе уже лет в пятнадцать.

— Извинись сейчас. Она давно в порядке, — про «давно» он преувеличил осознанно. — Но ей до сих пор не помешают твои извинения.

— Извиниться — не проблема. Проблема в том, что извинений недостаточно.

Кирилл ободряюще хлопнул его по плечу. Извинения Ксюше нужны были, как ему квартальный отчет, но ей обязательно нужно было хоть что-то сказать самому Роме. Когда она это сделает, то все, историю можно считать закрытой, итоговый тест пройден, диплом об окончании выдан.

Иринка выждала обговоренное время и теперь вместе с Ксюшей выскочила на крыльцо, не позволив каким-то любопытным последовать за ними. Ксюша выглядела растерянной, но Рома заговорил сразу:

— Ксюш, прости меня за ту историю! И прости, что не сказал этого раньше.

Кирилл всматривался в ее профиль и уже начинал понимать, что все идет не так, как он планировал. Она побелела, даже губы становились синими.

— Если это тебя утешит, — продолжил Рома, — я очень переживал. Это не оправдание, конечно… Но… скажи хоть что-нибудь…

Ксюша задышала громко, рвано, а рассеянный взгляд блуждал под ее ногами. Кирилл ошибся! Она совсем не была готова. И теперь погружалась в свое полуобморочное состояние, которое пугает ее саму даже больше, чем зрителей. Она только пошатнулась, как он подлетел к ней обнял, прижал к себе:

— Все, все, тихо. Ничего не надо, Ксю, слышишь меня? Ничего не говори, тихо. Только я тут.

Она вцепилась в его рубашку, судорожно сминая, но через некоторое время начала дышать ровнее. Кирилл уже понял, что добром этот эксперимент не кончится. Оставалось только надеяться, что она не онемеет снова на пять лет от такого шока. В ее руках уже прибавилось силы, что она даже попробовала отстраниться, но Кирилл ей этого не позволил. Скорее всего, после такой неудачи она в итоге расплачется, это ничего. Он сам виноват, что подставил под удар ее еще неокрепшую психику. Но Ксюша вдруг задрала лицо вверх и забормотала ему в подбородок:

— Кир, я в норме…

— Я вижу, — он не хотел ее отпускать, хоть и удивился неожиданной смене настроения.

— Кир, скажи Роме, что я уже давно не злюсь.

— Он слышит тебя сам.

— Знаю, что слышит.

Он прижал ее еще сильнее и облегченно рассмеялся. Она может говорить, пусть и не так, как они оба планировали. А Рома, который стал свидетелем этой ужасающей и странной сцены, никому ничего не расскажет. К сожалению для него, ему придется остаться с чувством вины, ведь увидеть своими глазами последствия, о которых ему только рассказывали, на самом деле страшно. Но тут Кирилл ничего не мог поделать, даже если б захотел. Рома не был самым плохим парнем в истории человечества, но вселенская несправедливость решила ему навешать лещей, заставив чувствовать себя ничтожеством.

Когда они уселись на капот машины, чтобы наблюдать за ночным городом свысока, Ксюша была уже полностью спокойна. Она пришла в себя удивительно быстро — и это был хороший знак.

— Я осталась ненормальной, Кир, хоть и надеялась, что это уже не так.