Баронет (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 61

Деньги мы сразу договорились поделить пополам. То есть поровну от той половины, что мы решили оставить себе. Вторую часть суммы придётся вернуть Купе… за убедительные публичные извинения, конечно. Даже мне было жалко так быстро размотать клад, но как известно – загнанная в угол крыса нападает и на льва. Моя баронетта упирала на то, что за найденные в ящике бумаги и просто отпустить бретёра – уже милость великая, и вообще, нужно утром поспешить пробить аудиенцию у де Берга, но я всё же убедил её в обратном. Обозлённый наёмник, потерявший всё, может доставить больших проблем. А ещё, скорее всего, в таком случае придётся отдать все наши деньги, это раз, и два, сохранялась вероятность, что де Берг всё равно разрешит поединок чести. Окружит дуэльную площадку своими солдатами – и даст мне благородно “отомстить за оскорбление”. По крайней мере, нечто подобное я слышал от самого Сэма, когда тот травил байки о своей службе в гвардии Зара – уже приговорённому трибуналом офицеру дали “отдать долги чести”. И двоих он забрал с собой в могилу – терять-то пойманному на оскорблении Его Величества (по пьяни) младшему командиру было уже нечего...

Стук копыт заставил меня напрячься, но как только всадник показался, я понял – это не мой противник. Тёмно-алая мантия могла принадлежать тут только одному человеку. Пиромант неторопливо спешился, кинул поводья подскочившему конюху и присоединился к хозяину поместья, что-то негромко спросив. Судя по всему, сын де Берга озаботился, чтобы во время поединка рядом присутствовал кто-то, кто сможет оказать более-менее квалифицированную экстренную медицинскую помощь. Что ж, разумно – в плане раневой медицины боевой маг всяко лучше здешних знахарей или коновалов без дара и обучения. И да, отдельный респект Сэму: какие бы подспудные чувства у наследника герцога я не вызывал, он всё же позвал мастера Марата понаблюдать за дуэлью. Учитывая специфическую славу Купы, хозяин поместья позаботился явно не о своем бывшем вассале.

Опять приближающаяся галопом лошадь – и опять не мой оппонент. К поместью на взмыленном, роняющем пену жеребце вылетел Валериан, завертел головой, нашёл взглядом меня, кивнул, увидел барона и направил коня прямо к нему, заставив попавшегося по пути молодого дворянчика из свиты баронета Паллера отпрыгнуть в сторону. Светлый рыцарь был без шлема, потому я без проблем разглядел на его лице… гм, смесь волнения и некоего разочарования, что ли? К сожалению, недопаладин орать тоже не стал, и о чем они коротко переговорили с Сэмюэлем и магистром, осталось для меня загадкой… а, нет. Рыцарь-клирик, уже пешком, направился ко мне.

– Ваше благородие, позвольте выразить Вам своё почтение, – Вал даже не поленился коротко поклониться – насколько позволял его доспех. – Выйти против оскорбившего Вас лично – истинный пример мужества и дворянского достоинства. Да пребудет Свет на Вашей стороне.

И что это было? Я правильно понял, что Белый похвалил меня за то, что я никого из своих вассалов не выставил против обидчика, а как идиот (глядя со стороны того, кто не в курсе ситуации) сам попёрся подставлять шпаге убийцы собственное пузо? Н-да. С такими воззрениями, неудивительно, что на юге у Церкви наблюдаются определённые проблемы взаимопонимания с властями.

Купа объявился неожиданно и с той стороны, откуда его никто не ждал – выехал из-за угла здания поместья. Очевидно, специально так рассчитал – нагло, уверенно и заранее: иначе незаметно по голому полю до горизонта ему было не проехать. Причём, сволочь такая, рассчитал всё очень точно: передо мной он остановился ровно в полдень. Свою лошадь он при этом не отвёл в сторону, чтобы отдать конюху или самому стреножить, а просто легонько хлопнул по крупу – и та, сторожко косясь на людей вокруг, отступила ему за спину. Манёвр незамеченным не остался, по крайней мере Сэмом – точно. Барон, теперь уже с сопровождающим его рыцарем-клириком, вновь подошёл ко мне, и по его лицу было отлично видно, что он желает задать своему доверенному человеку массу вопросов, включая неудобные. Но протокол поединка чести наследник Эдмонта нарушать не стал.

– Господа, не смотря на события, повлекшие за собой вызов, я, как хозяин на этой земле, вынужден спросить: существует ли иной путь примирения для вас, нежели пролить кровь? – Сэмюэль и Валериан встали так, чтобы оказаться между мной и бретёром, но не на прямой линии, а чуть в стороне, так, чтобы не пришлось вертеть головой.

– Если благородный Купа принесёт искренние извинения и откажется от своих слов – этого будет достаточно, – заверил я. Судя по дёрнувшимся вверх бровям Берга, барон подобных слов с моей стороны не ожидал. А вот наёмник не прореагировал вообще, чёртов профессионал. – Мне позволено будет переговорить с моим оппонентом? Всего лишь минуту. Думаю, предъявленных мною доказательств будет достаточно…

– У вас есть минута. Мы будем следить, – переглянувшись друг с другом, ответил за двоих светлый рыцарь.

Я двинулся навстречу убийце, и тому ничего не оставалось, как сделать тоже самое. Напряжённым бывший вассал Сэма не выглядел, в сторону самовольно оставленного сюзерена даже не смотрел, и лицо ничего не выражало. Только это меня и спасло. Я заготовил целую небольшую речь, полную довольно прозрачных иносказаний “меняю извинения на монеты”, но стоило мне вытащить из-за спины распоротый кошелек (тот самый, который разрезал копьем), в который я словно в обложку завернул свёрнутые трубочкой найденные бумаги (разумеется, не все) – и маска спокойствия дала трещину. Всего на долю мгновения – но мне хватило, чтобы успеть отшатнутся.

Что там перемкнуло в голове у противника? Свет знает. Очень может быть, что понимание потери на какое-то мгновение отключило мужику мозги и заставило действовать импульсивно? Ведь если бы Купа не ошибался раньше – не попал бы в темницу к Зару шестому, а до того – не бежал бы из Балота. Да не важно уже. Важно, что убийца промахнулся. Совсем чуть-чуть, но этого мне хватило.

Когда твоя работа – день за днём переигрывать смерть, невольно учишься без задержки реагировать на чувство опасности, и только потом думать, “а что случилось?” Выпад я даже не заметил – так стремительно он был нанесён, а прореху в ткани и царапину поперек груди не почувствовал. Может, потому, что инстинктивно разогнал Жизнь по своему телу, одновременно воздействуя на свою печать? Время привычно немного замедлилось, эмоции ушли, оставив звенящую пустоту, потому второй замах я разглядел. Правда, что-то сделать, кроме как выставить ладонь перед лицом – не смог.

Это очень, очень неприятное зрелище – видеть, как из твоей кисти руки вырастает окровавленное лезвие. К счастью, кинжал был не очень предназначен для метания – а то клинок без гарды мог бы и пройти преграду насквозь. Но – повезло. И вдвойне повезло, что рядом был Вал

Рыцарю Церкви было некогда выхватывать меч, да и расстояние было всего ничего, потому он так же, как и противник, сорвал с пояса кинжал и, продолжая движение, ринулся на нарушителя правил поединка. Я почувствовал знакомое давление стихии Света, уже уходя в перекат через спину назад и вбок: вбитые десятками боёв рефлексы требовали немедленно разорвать близкий контакт. Большинству тварей достаточно наступить на человека, чтобы убить на месте, а остальным – чтобы нанести смертельную рану: быстро сместиться – залог выживания и победы. Поражённую руку прострелило болью: акробатические трюки с пробитой нафиг рабочей конечностью – то ещё удовольствие. Только выдернув клинок из раны, я снова поймал взглядом врага – в тот момент, когда он пропорол будущему паладину щеку. Тяжёлые доспехи и отсутствие шлема сыграли с Белым злую шутку – инерция увлекла мимо извернувшегося фехтовальщика, а изливающаяся во все стороны Стихия никак влияла на Купу. Более того, экс-телохранитель ещё и умудрился пнуть Вала в ногу, обрекая на неминуемое падение после выхода из рывка.