Терновый Оплот (ЛП) - Каннингем Элейн - Страница 39

Головоломка из множества вопросов танцевала перед взглядом, но красота весеннего дня трогала сердце, принося облегчение. Высокая Дорога была широкой, часто затененной огромными дубами и величественными соснами. Вдоль дороги росли ягоды, размером с его ноготь. Красные и сладкие, они наливались соком. В песнях птиц звучала жажда приходящей весны. Они искали пары и вили гнезда, чтобы вырастить своих будущих птенцов.

Все это было новым и восхитительным для юноши. С тех пор, как он был доверен Ордену, Алгоринд не выбирался так далеко за пределы Саммит-Холла. Но при всем при этом, он знал, куда держать путь.

Он знал это, ибо сохранил в памяти все карты монастырской библиотеки, часть из которых он привез с собой в качестве платы за свое обучение. Отец Алгоринда, как и его братья, редко пользовались подобными вещами, предпочитая сверкающую жизнь столицы Кормира пыльным и неприятным путешествиям. Но Алгоринд обожал карты сколько мог себя вспомнить. Даже будучи маленьким ребенком, он уговаривал поделиться ими каждого путешественника и торговца, который входил в двери отца, запоминая каждую линию, точку и пунктир. Он знал, где проходят горы, где быстрые реки поют вероломные песни, в каких холмах, вероятнее всего можно набрести на логова орков, гоблинов, а может и кого похуже. По мнению Алгоринда любое знание было полезным, но эта информация, несомненно, пригодится ему, если он будет путешествовать по миру, служа Тиру.

Это был первый раз, когда ему доводилось сравнить реальность огромного мира с аккуратными картинками, сохранёнными в его уме. По большей части два этих образа сочетались с замечательной частотой. Там, впереди, его ждало низкое каменное здание, построенное последователями Тира, чтобы дать место для отдыха путешественникам. Здесь дорога уходила прочь от моря, чтобы бежать по невысоким, усыпанным валунами, холмам. Кто-то мог бы найти этот участок земли мрачным и затерянным, но Алгоринд был словно ребенок рад, что его карты оживают.

Внезапно он увидел то, к чему не могла подготовить ни одна карта. К северу от него в небо поднималось облако густого маслянистого черного дыма.

Звук грубых голосов привлек его внимание, и взгляд его устремился к холмам на востоке от Торгового Тракта. Затем он расслышал грохот копыт по каменной дороге и грязное проклятие одного из всадников. Было ясно, что это не патруль Тернового Оплота.

Или патруль? Дым и озабоченность, вызванная словами сира Гарета, породили ужасное предчувствие. Если в Терновом Оплоте какие-то неприятности, Алгоринд должен об этом знать.

Он соображал быстро. Всадники, несомненно, шли по тропе, бегущей через эти холмы. Юноша когда-то видел её, отмеченную на невероятно подробной карте, которую показывал ему эльфийский мудрец. Тропа была коварной и узкой. Одно время она шла по краю крутого обрыва, срывающегося в глубокий овраг.

Алгоринд сорвался на бег. Он петлял среди низкорослой кукурузы, наклонившись пониже. Он внимательно прислушивался к грубой речи путников, чтобы оценить их местонахождение и двигаться с ними в едином темпе.

Юноша отыскал путь и взобрался по скалистому склону, который давал обзор на тропу и овраг под ней. Присев за камнем, он выждал, а затем спустился ниже, когда люди появились в поле зрения.

Их было четверо. На их черных туниках красовалась изогнутая руна — эмблема Темного Оплота. Разумеется, солдаты Жентарима. Это заставило Алгоринда почувствовать себя немного лучше. Засада едва ли могла считаться хорошим делом для паладина, но эти люди явно были злом, к тому же большой перевес требовал большей доблести. И это добавляло горечи к тому, что он собирался сделать.

Когда люди поравнялись с ним, Алгоринд бросился на того, что ехал первым. Он схватил человека и стащил его с лошади. Вместе, они повалились вниз. Алгоринд нанес два быстрых, колющих удара в горло и лоб жентийца. Тот мгновенно обмяк. Вскочив на испуганную лошадь, паладин вытащил меч.

Остальные солдаты наблюдали за судьбой своего товарища. Они развернули своих лошадей и достали оружие. Понукая своих скакунов грубыми ударами, они яростно налетели на Алгоринда.

К счастью для него, тропа была слишком узкой, чтобы пара человек могла проехать здесь. Первый атакующий прогремел к нему, подняв меч. Алгоринд перехватил клинок, дернул поводья своего позаимствованного скакуна влево и слегка повернул скрещенные клинки. Искусство поединка много практиковалось в Саммит-Холле, и Алгоринд с легкостью оставил своего противника без лошади. Жентиец тяжело повалился вниз, приземляясь мимо твердой земли. Он полетел прямо в усеянное камнями ущелье. Его проклятия быстро сменились воплями боли, а затем вовсе затихли.

Покуда их товарищ все еще катился вниз, двое оставшихся атаковали своего противника. Первый держал опасный дротик, который он носил в одной руке, словно копье. Алгоринд ждал, пока враг окажется к нему почти вплотную, а затем, замахнувшись мечом, прыгнул навстречу надвигающемуся острию.

Клинок перехватил дротик, своим весом заставляя острие опуститься. Оно ударилось о землю и зарылось глубоко в почву. Алгоринд отшатнулся в сторону, чтобы избежать грохочущих лошадиных копыт. Ушей паладина коснулся протяжный вопль, когда согнувшееся древко выдернуло человека из седла и швырнуло его в воздух.

Прежде, чем тяжелый удар возвестил о том, что противник повалился на твердый камень, Алгоринд уже вскочил на ноги, держа меч на изготовке. Паладин бросился наперерез последнему всаднику. Испуганная лошадь встала на дыбы, сбрасывая своего наездника на тропу. Прежде, чем упавший солдат смог собраться, Алгоринд уже оказался тут как тут, одной ногой прижимая руку противника и приставляя к горлу мужчины острие своего клинка.

В глазах жентийца отразилось ожидание смерти. И это приводило его в ужас. Так и должно быть, с внезапной жалостью подумал Алгоринд, когда все, что ждет человека там — это сомнительная милость Цирика или другого злобного божка, которому служил Жентарим или же — скорее всего — ошеломляющая пустота безверия.

— Просто ответь на мой вопрос, и сможешь уйти невредимым, — поклялся паладин.

Мужчина подозрительно прищурился.

— А если я откажусь говорить?

— Говори свободно или умри быстро, — ответил Алгоринд. — Таков твой выбор.

— Довольно просто, — пробормотал солдат. — Что ты желаешь знать?

— Ты из Темного Оплота, и ты забрел далековато от своей крепости. У вас есть еще одна?

Быстрая, злая ухмылка человека напомнила Алгоринду канюка, готового к кормежке.

— Судя по событиям прошлой ночи, так и есть.

Казалось, сердце Алгоринда превратилось в камень.

— Терновый Оплот. Вы захватили его.

— И неплохо там поработали.

Алгоринд кивнул, сразу поняв, что не сможет выполнить поручения и передать сообщение Хронульфу. Сам он с радостью сразился бы со смертью, чтобы защитить оплот порядка от захвата Жентарима. Он не ведал паладина, отказавшегося бы от подобного дела. Несмотря на это, ему нужно было узнать.

— А паладины, которые пережили это… они все мертвы?

— Все до единого. Я видел, как они горели.

Черный дым, понял Алгоринд. Его гнев распалялся все больше, побуждая его умертвить этого злого человека, способного с таким безразличием рассуждать о смерти хороших людей.

Но Алгоринд дал слово. Он не мог нарушить его, как не мог и узнать всего, что желал знать. С особой тщательностью изучив архивы ордена, он знал, что Хронульф, слуга Тира, носил великий артефакт. Одно из Колец Самулара. Долг Алгоринда узнать, что с ним стало.

— Ты отвечал прямо. За это я тебя благодарю. Скажи мне еще кое-что. Что стало с собственностью паладинов?

Мужчина неопределенно дернул плечом.

— Как обычно. Оружие и драгоценности достались командиру. Его капитаны разобрали их и унесли, как добычу.

— Командир паладинов, известный как Хронульф, слуга Тира, носил золотое кольцо. Ты знаешь, у кого оно теперь?

— Это проклятое кольцо, — покорно отозвался солдат. — Шары Бэйна, я устал от разговоров о нем! Командир заставил нас обыскивать проклятую крепость дольше, чем я мог сосчитать. Насколько нам известно, старик отдал кольцо симпатичной молодой девке, а она сбежала. Никто не знает, как ей это удалось и куда она направилась. Мой патруль был одним из тех, что занимались её поисками. Это правда все, что я знаю.