Главный конструктор - Асташенков Петр Тимофеевич - Страница 5

Сразу же по приезде в Киев Королев узнал, что планеристы Политехнического института собираются ехать в Крым, на Всесоюзный слет. Очень захотелось Сергею поехать с ними, но в Киеве его как планериста еще никто не знал. И Королев срочно пишет в Одессу Б. В. Фаерштейну:

«20.8.24 г. Киев.

Многоуважаемый Борис Владимирович!

Напоминая Вам о Ваших словах при моем отъезде, обращаюсь к Вам с просьбой: устройте мне командировку на состязания в Феодосии. Из Киева едет большая группа, и я, как новый человек, настаивать на командировке из Киева не могу. Таким образом, я рискую и в этом году не увидеть состязаний, посещение которых дало бы мне очень много, и я с большим успехом мог бы работать в области авиации и планеризма. Надеюсь, что одесский губотдел ОАВУК сочтет возможным и нужным отправить меня на состязания, помня мою прежнюю работу по руководству планерными кружками.

Кроме того, эта командировка позволила бы мне устроить мои личные дела и увеличила бы в Киеве влияние и вес одесского губотдела.

Прилагая при этом марки, надеюсь получить скорейший ответ по адресу: Киев, Костельная 6–6, Москаленко для С. П. Королева.

Между прочим, я кончу свои дела 27–28.8 и тогда смогу выехать, чтобы быть 30-го в Феодосии. Если дело выгорит, то напишите мне, пожалуйста, о деталях моего путешествия: где и каким образом это устраивается.

Уважающий Вас С. Королев».

Но поездка на слет, о которой просил Сергей, не состоялась. Об этом говорит резолюция Фаерштейна на письме: «Известить тов. Королева, что имеются определенные положения о планеристах, избранных на состязания правлением ОАВУК. Часть уехала, вторая часть уезжает 30.8. Больше средств ВСС не ассигновала, и мест в Одессе нет. Фаерштейн».

Эта неудача огорчила Сергея, но от планеризма его не оттолкнула.

Между тем начались занятия в институте. Хорошо знакомый с высшей математикой, механикой, Сергей Королев учился без особого напряжения. С началом занятий перед ним встал вопрос: как жить? Перебиваться случайными заработками студента или поселиться у дяди на готовом пансионе? Молодой Королев решил жить самостоятельно. Был грузчиком, кровельщиком, продавал газеты. В одном из писем тех лет он сообщал матери:

«Встаю рано утром, часов в пять. Бегу в редакцию, забираю газеты, а потом бегу на Соломенку, разношу. Так вот зарабатываю восемь карбованцев. И думаю даже снять угол».

Куда только не заводили студента Королева поиски заработка. Его можно было встретить даже на киностудии (статистом на съемках нескольких фильмов о гражданской войне).

Шел 1925 год. Какими бы напряженными ни были учеба и работа, Сергей не пропускал занятий в авиакружке и с увлечением участвовал в создании планеров.

К сожалению, свой планер, который он назвал К-5, Сергею и здесь построить не удалось. В кружке при Политехническом институте, как и до этого в Одессе, его проект получил одобрение, но строили здесь пока планеры других конструкторов — А. Б. Юмашева и В. К. Грибовского. Тем не менее работа над созданием планеров принесла пользу Сергею. Дело в том, что в Политехническом институте кружки имели солидную научную базу, В авиационно-техническом обществе существовало несколько научно-исследовательских направлений: летное, производственное, планерное, авиационных двигателей. Были также бюро научной пропаганды, авиакабинет, авиабиблиотека.

«Летом 1925 года, — вспоминает С. Карацуба, товарищ С. П. Королева по институту, — Сергей работал в бригаде, строившей учебный планер. Эту бригаду он выбрал сам: здесь была возможность скорее подняться в воздух: рекордные планеры летных испытаний в Киеве не проходили, а учебный планер проходил. Но, работая над учебным планером, он изучал конструкцию всех рекордных планеров, особенно во время их окончательной сборки и регулировки.

Темп нашей работы был напряженным. К 10 сентября все планеры надо было доставить в Крым, на III Всесоюзные планерные состязания. Часто приходилось нам ночевать в мастерских — на древесных опилках.

Каким Сергей сохранился в моей памяти? Очень трудолюбивым. Рукава его рубашки были деловито засучены выше локтей. Да и весь он запомнился мне таким — готовым немедля взяться за трудное дело. Он был из тех, кому не надо ничего дополнительно объяснять или напоминать. Что сделать? — этого объяснения он искал. А как сделать — решал сам.

Хочется отметить, что планеры, подготовленные к состязаниям 1925 года в Киевском политехническом институте, проявили себя с самой лучшей стороны».

Группа планеристов у планера конструкции А. С. Яковлева. Третий слева — Сергей Королев.

Летать на планере собственной конструкции и построенном к тому же своими руками Сергею довелось лишь на состязаниях 1929 года.

…У палатки стоит красно-синий планер. Возле него толпятся люди, и ему самому кажется странным, что именно он — его конструктор и все, все в нем, до последнего винтика, болтика, все им продумано, взято из «ничего» — из куска расчерченной белой бумаги. Сергей Люшин, который вместе с Королевым проектировал и строил этот планер, подходит к Сергею и задумчиво признается:

— Знаешь, право, летать все-таки легче, чем строить…

Королев молча кивает головой и продолжает наблюдать за тем, что делается у планера. Чем ближе полет, тем активнее безмятежное настроение вытесняется тревогой. «Не забыто ли что? Все ли сделано верно и прочно?» — волнуется Сергей.

Планер, носивший имя «Коктебель», вызвал разноречивые мнения конструкторов и технического комитета. Его тщательно осматривали, проверяли расчеты, центровку. Для первого полета официально назначался пилот. Им вызвался быть Константин Константинович Арцеулов — один из известнейших и опытнейших летчиков. Королев, узнав об этом, подошел к Арцеулову.

— Спасибо! — произнес он дрогнувшим голосом.

Арцеулов с удивлением поднял глаза.

— За что? Полета ведь еще не было?

— За то, что верите в нас…

Слово Арцеулова ценилось очень высоко. Он был пионером планеризма в СССР. Планер его конструкции А-5 на I Всесоюзных состязаниях 1923 года занял первое место. На нем летал Леонид Юнгмейстер (Константин Константинович после аварии, случившейся при испытании опытного истребителя, не смог пилотировать свой планер).

Константину Константиновичу принадлежит и выбор Коктебеля для проведения состязаний планеристов. Он уроженец Крыма, внук художника Айвазовского, — хорошо знавший этот район, понимал, что для парящего полета лучшего места, чем Коктебель, не найти.

Наконец подготовка планера «Коктебель» закончена. И хоть звучат еще слова скептиков: «Не взлетит», в душе конструкторов уверенность: «Не взлететь он не может! Все рассчитано точно!»

К постройке своего планера Сергей Павлович готовился очень давно. В Одессе, а потом в Киеве он учился делать планеры, правда, не свои, а других конструкторов.

Еще более интенсивными стали его занятия планеризмом в Москве, куда Сергей переехал в 1926 году. Будучи студентом 3-го курса, он перевелся из Киевского политехнического института в Московское высшее техническое училище, чтобы получить специальность аэромеханика. (В Киеве подготовка авиационных инженеров была прекращена.)

МВТУ пришлось по душе Королеву. Здесь великий Н. Е. Жуковский впервые ввел в курс обучения авиационные дисциплины. Работали в МВТУ и ученики Н. Е. Жуковского — замечательные ученые С. А. Чаплыгин, В. П. Ветчинкин, В. В. Голубев и А. Н. Туполев.

Здесь теоретическая учеба студентов еще со времен Н. Е. Жуковского очень тесно увязывалась с практическими занятиями. И когда Сергей появился в стенах МВТУ, он тут же включился в работу по конструированию летательных аппаратов и начал летать на планерах. Активность, энергия, сильные волевые качества скоро выделили Королева среди товарищей. Он стал заместителем начальника планерной школы.