Кровавый зной (ЛП) - Андерсон Эвангелина - Страница 69

— Я не просто коснусь её. — Словно насмехаясь, Селеста провела кончиком серебряного атаме по залитой слезами щеке Тейлор. — Я осушу её, волк, прямо на твоих глазах. По крайней мере, наблюдая за её смертью, у тебя будет шанс попрощаться.

— Читай заклинание, — прорычал мужик со странным размытым лицом. — Немедленно, Селеста, читай заклинание и не останавливайся.

— Отлично, — прорычала она, очевидно, разозлившись, что ей не дали довести шоу до конца. Она как была, так и осталась королевой драмы. Селеста развернулась к Тейлор и взмахнула атаме.

— В этот священный час под луной

Я пришла за силой этой женщины,

Чтобы ходить днем и есть мясо,

Обретенной через оплодотворение в кровавый зной.

Пусть меня омоет поток,

Купленный и оплаченный украденной кровью.

Когда последняя кровавая капля стечет,

Я выйду из тьмы.

Я требую её душу, вижу её способности.

Пусть они перейдут ко мне.

Пусть луна вылечит, а проклятие солнца исчезнет.

Кровь и серебро, измените мою судьбу.

Да будет так.

На последнем слове Селеста взмахнула клинком и сделала длинный тонкий надрез поперек горла Тейлор. Затем прижалась ртом к ране и начала пить.

— Тейлор! — взревел я. — НЕТ!

И в тоже время услышал крик колдуна:

— Они идут! Защитный барьер рухнул, я не смог его удержать!

Корбин в пути, и я должен попытаться продержаться, позволить ему убить Селесту, чтобы я спас Тейлор. Но я больше не мог контролировать своего зверя. От вида истекающей кровью и, возможно, умирающей любимой женщины последние крохи моего контроля рухнули. Я взревел и, встряхнув цепями, почувствовал, что начал изменяться.

— Полегче, большой мальчик! — Ли-Энн натянула цепь вокруг моего горла, но она больше не могла меня сдержать. Мои метки горели, старая и новая боль прокатились по всему трансформирующемуся телу. Зверь сидел взаперти достаточно долго — теперь он вырвался на свободу.

Мои глаза заволокло кроваво-алой пеленой, и я больше ничего не осознавал.

Глава 27

Тейлор

Я видела, как он менялся.

Селеста, иссушая, присосалась к моему горлу, забирала мою жизнь, но я видела лишь Виктора. Могла только смотреть, как его внутренний зверь захватил контроль над телом.

Его и раньше красные глаза покраснели ещё сильнее. Кроваво-красные зрачки расширились полностью, как у животного, закрыв белок. Я наблюдала, как зверь завладел телом Виктора, не оставив в нем ничего человеческого.

Грубые черные волосы постепенно покрыли всё тело, рот и нос удлинились и заострились, превратившись в волчью морду. А вот его тело, в отличие от головы, почти не изменилось… не так, как я ожидала. Он не полностью превратился в волка. Вместо этого стал больше, массивнее, мускулистее, его одежда затрещала по швам и свалилась на землю. Клянусь, он стал невероятно огромным, ростом около девяти футов, большая голова закрывала луну.

Я с ужасом, словно завороженная наблюдала за тем, во что он превратился — в монстра из сказок, которым пугают непослушных детей. Зверь из мифов. Человек с головой волка и потребностями животного.

По мере того как Виктор становился все больше, возрастала и его сила. Он с животным гортанным ревом, словно веревки, разорвал сковывающие его толстые металлические цепи. Вампиры и оборотни, фавориты Селесты, медленно отступили. Все, кроме Тозера, он, едва увидев, что Виктор обращается, развернулся и сбежал. Только Ли-Энн и Селеста остались на месте — Селеста, потому что была слишком занята, иссушая меня, а Ли-Энн явно была полна решимости укротить Виктора.

Несмотря на его эффектную метаморфозу, она решительно повисла на удерживающей его толстой серебряной цепи, пытаясь контролировать его с помощью ошейника, сдавливающего шею. А когда он разорвал оковы и полностью освободился, она прокричала его имя:

— Виктор… нет!

Она со всей силы дернула цепь, пытаясь взять его под контроль, как хозяин сбесившуюся собаку.

Это была плохая идея.

Зверь Виктора стремительно обернулся к ней, двигаясь с пугающей скоростью для столь огромного существа. Он с необузданной силой напряг стальные мышцы груди и рук, и толстая серебряная цепь на его шее лопнула, словно струна.

Но Ли-Энн по-прежнему оставалась на месте. Либо она жаждала смерти, либо была невероятно высокомерна.

— Нет, — закричала она, взмахнув порванной цепью. — Плохой! Лежать! Склонись перед своей альфа-сукой! Ты — мой, Виктор — мой. Склонись передо мной сейчас же, или…

Виктор прихлопнул её, словно муху. Хук слева его массивной лапы отбросил её прямо ко мне. Я бы уклонилась, но Селеста удерживала меня на месте, так что я могла лишь наблюдать.

Голова Ли-Энн врезалась в толстые корни дерева прямо у моих ног. От влажного отвратительного хруста я ахнула с кляпом во рту. Её череп лопнул, словно перезревшая дыня.

Она лежала слева от меня, а Селеста кормилась справа, так что я отлично смогла разглядеть, что с ней случилось. Обнаженное безвольное тело Ли-Энн, словно тряпичная кукла, приземлилось у моих ног. Возможно, она бы и выжила, если бы корень дерева не торчал вверх, словно корявый палец старой ведьмы. Он то как раз и пронзил насквозь правый глаз Ли-Энн. Её другой глаз закатился, как будто не желая смотреть на ночное небо, из носа и рта потекла кровь. Мертва.

Я едва осознала смерть Ли-Энн, как зверь развернулся и направился ко мне. Я застонала, вырываясь из хватки Селесты, но она сжимала меня в стальных объятиях, присосавшись к шее, словно пиявка.

— Стой смирно, — пробормотала она между глотками моей крови. — Не имеет смысла сопротивляться сейчас, моя дорогая. Как только я высосу последнюю каплю крови, твои силы станут моими…

Она не успела закончить свою речь. Огромная тяжелая рука оттащила её от меня. Я вздохнула от облегчения, когда она оторвалась от моего горла, но всё ещё истекала кровью от открытой раны на шее. У меня не было возможности запечатать её, а даже если бы и была, я словно завороженная наблюдала за разыгравшейся передо мной сценой.

Селеста наконец обратила внимание на Виктора — на того зверя, в которого он превратился, — и я увидела ужас и неверие на её лице.

— Нет, — ахнула она, когда он, впившись кроваво-красным взглядом, поднял её. — Нет, этого не может быть. Проклятие — это ложь. Это всё суеверия и глупости!

Виктор поднял её выше и низко зарычал. Селеста закричала и попыталась вырваться из его хватки, но безуспешно. В его массивных лапах она выглядела как извивающаяся маленькая визжащая блондинистая кукла, которую он всё ближе и ближе подносил к своей распахнутой пасти.

— Отвали! Убирайся! — Селеста рукой вцепилась в его глаз. Как раз с той стороны, которую недавно заклеймила.

Зверь Виктора взвыл от боли и ярости. Он схватил её за руку и с тихим хрустом вывернул из сустава. Затем, словно голодный человек куриную ножку, просто её выдернул.

Селеста завизжала от боли, недоверчиво уставившись на окровавленный сустав, где мгновение назад была её рука. И я понимала её замешательство — Виктор не мог разорвать её на куски. Она трехсотлетний вампир, одно из самых могущественных существ на планете. Но очевидно его зверь оказался сильнее.

— Ты не можешь сделать это со мной! — верещала она, замахнувшись на него другой рукой и оскалившись. — Я живу уже несколько столетий и скоро обрету безграничную власть…

Зверь широко распахнул пасть, и я увидела, как в лунном свете блеснули его клыки. А затем он жестко впился в её тонкую белоснежную шею.

Пронзительный испуганный визг Селесты внезапно оборвался тихим хрустом — зверь буквально раздавил её шею. Он сомкнул челюсти, очевидно перекусив шею и позвоночник. Глаза вампирши были всё ещё широко распахнуты от ужаса, когда её голова упала на землю у его ног.

Зверь, словно игрушку, отбросил её безжизненное извивающееся тело в сторону. Кровь стекала по его подбородку, он запрокинул голову и низко протяжно завыл на луну, выплескивая горе, боль, ярость и прежде всего жажду крови. Этот звук словно пронзил меня ножом — я задрожала, а внутри всё похолодело.