Кто вы, профессор Амбридж? (СИ) - Измайлова Кира Алиевна - Страница 15

— Бюрократия — великая вещь, — изрек Флитвик, изучая списки. — А я еще когда-то сожалел, что слишком мал для игры!

— Хорошо, что меня нет в этих списках, — в сторону сказал Снейп.

— Отчего же, и ваше имя встречается… — протянула Марина Николаевна, потому что в бытностью свою учеником тот поминался в записях больничного крыла куда как часто.

— Не в связи с квиддичем, — с вежливой улыбкой ответил он.

— Да, но один раз вы все-таки упали с метлы! — радостно сказал Флитвик, указывая строчку в списке. — И… э… гм…

— Может быть, мы не станем обсуждать мои травмы многолетней давности за столом, Филиус? — еще более вежливо попросил Снейп. — Полагаю, вы не вывесили эти списки на всеобщее обозрение на доске объявлений, профессор Амбридж?

— Разумеется, нет. Только выдержки о летальных случаях и особенно тяжелых травмах, приведших к пожизненной инвалидности, — ответила она, улыбнувшись в ответ. — И я в курсе, что такое профессиональная этика, профессор Снейп.

— И именно поэтому Роланды сегодня нет за столом, — пробормотала Спраут.

— Простите, я не виновата в том, что у мадам Хуч настолько тонкая душевная организация, — пожала плечами Марина Николаевна.

— Альбус, а вы почему молчите? — спросила наконец МакГонаггал. — Вы ведь… вы ведь знали обо всем этом! Так почему же…

— Иногда, — произнес директор после паузы, — молчание — признак мудрости.

Марина Николаевна сдержалась с большим трудом.

Излить накопившийся яд ей позволила следующая произведенная инспекция. Вернее, не следующая, а через одну: к профессору Флитвику придраться было решительно не в чем, он умел и заинтересовать аудиторию, и понятно объяснить первокурсникам, как правильно действовать, и с техникой безопасности у него все было в полном порядке… С инспекторшей он обращался, как с дорогой гостьей, и все прошло замечательно. А еще у Флитвика были замечательно вкусные кексики к чаю… Смерть фигуре, да и только!

Урока прорицаний у пятого курса Марина Николаевна ждала с огромным нетерпением.

— Добрый день, профессор Трелони, — с широкой улыбкой сказала она, поднявшись в класс и отметив, что крутая лестница опасна, особенно если ты в длиннополой мантии, — полагаю, вы получили мою записку с датой и временем инспекции?

Трелони кивнула с недовольным видом, повернулась спиной к гостье и продолжала раздавать учебники. Марина Николаевна осмотрелась, подвинула свободное кресло поближе к учительскому и замерла, ожидая начала занятия.

Профессор Трелони стянула на груди шаль слегка дрожащими руками и сквозь толстые увеличивающие очки оглядела класс.

— Сегодня мы продолжим изучение вещих снов, — сказала она, стараясь говорить таинственно, хотя голос у неё немного дрожал. — Разбейтесь, пожалуйста, на пары и с помощью «Оракула» попробуйте истолковать последнее ночное видение партнёра.

Марина Николаевна уже пролистала это издание и сочла, что в качестве учебного пособия любой сонник с лотка возле метро подошел бы не хуже.

— Кхе-кхе, — произнесла она, и Трелони вздрогнула. — Скажите, профессор Трелони, вы ограничиваетесь только учебником Имаго?

— Да, а что?

— А почему вы не учите детей толковать сны по Фрейду, Мерлину, девице Ленорман, наконец? — спросила Марина Николаевна. — Если мне не изменяет память, толкования могут расходиться. Для какой-то школы увиденная во сне черная кошка означает несчастье, а для другой — удачу. Кстати, могу я увидеть вашу учебную программу и поурочные планы?

— Что?.. — выговорила Трелони и осела в кресло, потеряв шаль.

— Нет-нет, ничего, — вздохнула та и встала. — Бог мой, тут же дышать нечем!

— Не открывайте! — взвизгнула Трелони. — Свет не должен…

«Касаться твоего испитого лица, — вздохнула Марина Николаевна, — а свежий ветерок — развеивать запах благовоний, которыми ты маскируешь перегар. Так и запишем».

— В классе слишком душно, — отчеканила она, распахнув окно и вдохнув холодный воздух, — это противоречит всем санитарным нормам. Вдобавок… что за благовония вы используете? Предоставьте мне список, будьте любезны, и образцы: я хочу удостовериться, что среди них нет запрещенных веществ… И не надо хихикать, мистер Томас. Если вы подумали о запахе марихуаны, значит, уже где-то его обоняли, а это наводит на подозрения…

— Нет, что вы, мадам! — отозвался тот. — Я об этом подумал, да, но я его в жизни не узнаю, честное-пречестное слово!

— Продолжайте, профессор, — сказала Марина Николаевна, и Трелони, взяв себя в руки, перешла к Браун с Патил. Неподалеку Поттер с Уизли как раз придумывали новый сон. — Да, а как долго вы занимаете эту должность?

Трелони нахмурилась, скрестила руки на груди, свела плечи, словно хотела как можно лучше закрыться от позорного допроса. Она помолчала, но, видимо решив, что вопрос не слишком унизителен и можно на него ответить, с большим недовольством сказала:

— Почти шестнадцать лет.

— Изрядный срок. И на работу вас взял профессор Дамблдор?

— Да.

— И вы праправнучка знаменитой ясновидящей Кассандры Трелони?

— Да.

— Но, по-моему, после Кассандры вы в семье первая, кто наделён ясновидением?

— Это… м-м-м… часто передаётся лишь через три поколения.

— Ну конечно же, — с досадой сказала Марина Николаевна. — Тогда предскажите что-нибудь мне!

— То есть…

— Погадайте. Посмотрите в хрустальный шар. Раскиньте карты, наконец!

— Внутреннее Око не зрит по приказу, — оскорблённо сообщила Трелони.

— Ну надо же…

— Я… но… но… подождите! Кажется, я что-то вижу… что-то, вас касающееся… да, я чувствую что-то… что-то тёмное… большую угрозу! Боюсь… боюсь, вам грозит опасность! — драматически возвестила Трелони.

Марина Николаевна, по-прежнему подняв брови, смотрела на нее.

— Ну что ж, — мягко произнесла она. — Тогда позвольте, я ненадолго займу ваше место.

Она уселась за стол и окинула взглядом учеников.

— Тишина в классе. Так… Мистер Финниган, что вы видели сегодня во сне?

— Ничего, мадам! — радостно ответил Симус, подскочив с места и выпятив грудь с блестящим значком. — Спал, как убитый!

— А вы, мистер Томас?

— Не помню, мадам, — ответил тот. — Чушь какую-то, вроде летающую тарелку…

Тут он так покраснел, что Марина Николаевна, поняв, какого рода сны он видел, переключилась на другую жертву:

— А вы, мисс Браун?

— Э… ну… — та тоже покраснела. А чего ожидать от подростков?!

— Ясно, не продолжайте. Мистер Поттер, а вам что снилось?

— Я тоже не помню, мадам, — мрачно ответил он, поднявшись. — Может, и ничего. А, нет! Почему-то яичница с беконом…

— Подозреваю, вы просто проголодались, мистер Поттер.

— Мадам Амбридж! — подскочила Парвати Патил. — А мне такой длинный интересный сон снился, с приключениями! Я даже почти всё записала!

— Про юношу?

— Ну… да, — сконфузилась та.

— И как толковать будем, профессор Трелони? — спросила Марина Николаевна, подперев подбородок сцепленными пальцами. — Подросткам в этом возрасте часто снятся эротические сны. Кошмары тоже снятся. И на этой базе вы собираетесь обучать их толкованию сновидений?

Трелони громко всхлипнула.

— А на картах и я гадать умею, — добавила Марина Николаевна, достав из кармана мантии колоду и лихо перетасовав. Покойная тетя, а до нее — бабушка были большими любительницами раскинуть картишки, раскладов знали много, а так волей-неволей чему-то да научишься. — Ну, кому на короля раскинуть?

— Мне, мне, мадам! — кинулись к ней Патил с Браун.

— Мне на трефового!

— А мне на бубнового!

— По очереди, — строго сказала Марина Николаевна. — Да, профессор Трелони, а гадание на рунах входит в учебный план? Гадание по «Книге перемен»? На крысиных внутренностях и обезьяньих мозгах? Как насчет мастерства авгуров?

Та снова всхлипнула и осела в кресло. Жалостливый Томас помахал на нее учебником и принюхался.

— Не, это не травка, — уверенно сказал он.