Пробуждение Семаргла (СИ) - Андреева-Сапфиро Галина - Страница 29

– Изменения совершаются на клеточном уровне, при этом материя, из которой «соткано» твое плотное тело, меняет свойства. Ну, как бы это выразить? – Продолжил отец, – тело разуплотняется, так как его вибрации ускоряются.

– Я что, теперь стану вроде призрака, как те арктурианцы? – Испугался я.

– Или вообще превращусь в Невидимку?

– Ну, до этого дело не дойдет, – успокоил отец, – твои вибрации повысились незначительно, всего на обертон. Будешь выглядеть как обычно, но сможешь проходить сквозь стены.

– Как это? – Поразился я.

– Сам увидишь, но об этом поговорим позже. Пока набирайся сил и восстанавливайся. – Отец несколько мгновений задумчиво смотрел на меня. Потом покачал головой и, ничего не сказав, вышел из комнаты.

Еще три дня меня пошатывало, но к окончанию каникул я пришел в норму. Соревнования, назначенные на десятое января, удачно перенесли на февраль, совместив их с празднованием двадцать третьего февраля, что-то там не заладилось с арендой зала, чему я был рад, так как не хотел их пропустить. Мир по-прежнему был нерезким. Посредством концентрации, удавалось «настроить фокус», но стоило отвлечься вниманию, как все вокруг снова расплывалась. Наконец, мне это порядком надоело, и я решил:

– Как вижу, так и вижу! Буду привыкать к своему новому видению!

Ауры, окружали не только живые существа, но растения и, даже, обычные булыжники. В школе никто не заметил, что я как-то изменился. Через пару недель, я перестал обращать внимание на туманную дымку, окутывающую все и вся. В свободное время я усиленно готовился к соревнованиям. Но оказалось, что моя трансформация не закончилась.

Сняв лыжи и рюкзак, я развел небольшой костер и подвесил над ним чайник. Пока вода закипала я, опершись о каменную Химеру, обозревал окрестности. Внизу в ущелье как всегда было темно. За ущельем в морозной дымке плыли призрачные вершины далеких гор. В противоположную сторону от ущелья простирался сосновый лес, выбеленный снегом. Тишина, белизна и покой. Мир был чист, как в первое мгновение его создания. Белесое выцветшее небо, на котором висел светлый диск неяркого солнца, казавшийся дырой прогрызенной в небосводе большим небесным червяком, довершало картину, от которой перехватывало дыхание. Я выбрался к Химере впервые в новом году, хотелось помедитировать в одиночестве, подготовиться морально к соревнованию, которое должно состояться через два дня в городском Спортивном центре.

После того, как я нашел ключ-кольцо в подземном лабиринте под Химерой, притягательность этого места для меня ослабла. Видимо раньше меня притягивала сюда аура кольца, а теперь его там не было. Я никому не рассказал о своей находке потому, что хотел сохранить подземное Убежище в тайне: а вдруг оно мне пригодится? Хотя как оно мне может пригодиться и в каком качестве я не знал, это было интуитивное чувство надвигающейся опасности, я знал, что в Убежище кроме меня никто не может проникнуть. У кого еще найдется спиральная родинка на ладони, с помощью которой я открыл Убежище? Поэтому я вырыл рядом с Химерой яму, поставил туда эмалированный бак с крышкой, в таком мать квасила капусту, положил в него альпинистское снаряжение и все это замаскировал, чтобы случайный посетитель не мог его обнаружить. Закапывая бак, я чувствовал себе почти идиотом: едва ли что могло произойти со мной до конца учебного года, а сразу после получения аттестата мы должны были уехать из поселка. Отец сообщил, что десятого июля он должен приступить к службе на новом месте назначения. Место он не назвал, но сказал, что это на Алтае. Мать обрадовалась, что мы будем жить ближе к бабушке, можно будет чаще ее навещать. Мне, правда, эта мысль совсем не понравилась.

Выпив кружку горячего чая с бутербродом, я сел на туристический коврик и углубился в медитацию, во время которой у меня было мимолетное видение. Я оказался в высоком круглом помещении, стены которого, казалось, были выплавлены из полупрозрачного темно-малинового стекла, за которым медленно текла лава. Словно я стоял в жерле затухающего вулкана. По периметру зала в стены были впечатаны крупные золотые иероглифы, шедшие в один ряд. В центре зала из каменного постамента в виде черного лотоса вырывался факел пламени, метра два в высоту. Темно фиолетовый – почти черный, у основания, он переходил в цвет индиго, затем в синеву, а на самом верху пламя становилось голубым. Переливающееся всеми оттенками от фиолетового к синему, пламя казалось огненным цветком, неописуемой красоты. Это был Храм, Храм Небесного Огня. Я поднял голову, вместо кровли надо мной плыли незнакомые созвездия ночного неба.

– Возможно, в храме есть купол, но я его не вижу, потому что он прозрачный, – подумал я и, подойдя к стене, стал вслух читать иероглифы. Я громко произносил слова на гортанном чуждом мне языке! Звук моего голоса и вывел из транса. Я очнулся и огляделся, чужой язык все еще звучал в голове, но смысл прочитанного текста я вспомнить не мог. Он ускользал от меня, распадаясь на затухающие гаснущие звуки. День склонялся к вечеру, солнце приобрело багровый вид и плавало в дымке над горизонтом. Я посмотрел на часы, прошло три часа.

– Неужели я так долго медитировал? – Удивился я.

– Надо поторопиться, чтобы успеть засветло вернуться домой.

Посидев несколько секунд, чтобы зафиксировать в памяти воспоминания о Храме, привидевшемся мне в медитации, я быстро собрал рюкзак, надел лыжи и отправился в обратный путь.

В город мы приехали накануне вечером, устроились в гостинице, поужинали, получили инструкции от тренера и легли спать. Тренер был незнакомый, раньше я видел его мельком лишь пару раз. Соревнования начинались завтра в три часа и должны были продолжиться три дня. В четверть финала я вышел легко, соперник был заметно слабее. Чтобы попасть в полуфинал, пришлось попотеть. И вот настал последний решающий день. До победы оставался один шаг. Это были мои первые крупные соревнования, не хотелось ударить в грязь лицом перед ребятами по команде и Маркелом. С утра я занервничал, не помогла ни дыхательная гимнастика, ни попытка медитации, ни упражнения на концентрацию. Внутри меня будто кто-то раскочегарил невидимую печку, кожа горела, мне стало невыносимо жарко. Я испугался, что вдруг повторится та же ситуация, что произошла в церкви, после видения архангела Гавриила, когда температура подскочила до сорока одного градуса, и хотелось зарыться с головой в сугроб.

– Не хватало только снова свалиться в беспамятстве! – С ужасом подумал я, не решаясь сказать об этом тренеру.

– Жаль, с нами нет Маркела, он бы что-нибудь посоветовал, – с досадой подумал я. После завтрака тренер разрешил нам подышать свежим воздухом, чему я несказанно обрадовался. Незаметно отстав от группы, я свернул с пустынный переулок. Я шел, с наслаждением вдыхая морозный воздух, стало легче, но жар не ушел.

– Что же делать? – Размышлял я. – Как погасить этот внутренний пожар? Внезапно, пришла неожиданная мысль, я даже остановился.

– А что если излишек энергии, распирающий меня изнутри, сбросить через спиральную родинку? Я ведь научился, концентрируя энергию в тонкий луч и излучая ее через спираль на ладони, зажигать костер. Почему бы мне не попробовать? – Решил я.

Я огляделся:

– Нужно найти укромное местечко, где меня никто не побеспокоит, да и я никого не напугаю. Неизвестно, во что выльется сброс энергии.

Пройдя до конца переулка, я оказался в небольшом пустынном сквере, с одной стороны которого шел забор из деревянных щитов, за ним возвышалось недостроенное здание. На стройке активности не наблюдалось, видимо ее заморозили до лета. Это было то, что надо. Пройдя вдоль забора, я нашел оторванный с одного края щит, протиснулся в дырку и пошел к недостроенному корпусу. Окна первого этажа и двери оказались закрыты деревянными щитами. Обойдя здание по периметру, я нашел лазейку: в одном проеме стояла обычная дверью, а замок, на который она была заперта, кто-то спилил. В результате, я оказался внутри. На первом этаже было темно, поэтому я по бетонной лестнице поднялся на второй, где окна не были закрыты щитами. В углу валялись разодранные картонные ящики, видимо здесь кто-то ночевал, но давно, так как в пыли никаких следов не наблюдалось. Стряхнув пыль с одной картонки, бросил ее на бетонный пол перед простенком: я не хотел, чтобы меня кто-нибудь случайно увидел в окно, мало ли любопытных. Мороз стоял градусов двадцать пять, а я истекал жаром. Умостившись на картонке в позе йога, я сосредоточился. Раньше ничего подобного я не делал, поэтому решил действовать по интуиции. Сначала представил, что энергия стекается в солнечное сплетение, образуя сияющую сферу. Через некоторое время мне удалось ее визуализировать, золотистая сфера размером с футбольный мяч медленно вращалась, полыхая жаром.