Дамона Кинг (СИ) - Хольбайн Вольфганг - Страница 7

- Почему ты решила, что речь идет о мужчине? - спросил он, сморщив нос. - Обычно позади таких предприятий прячется фирма.

Дамона насторожилась. Слова, брошенные просто так, служили не для того, чтобы она о них долго думала. Но она знала, что права, а Майкл неправ.

- Это одиночка, - сказала она категорически. - Одинокий мужчина.

Майкл долго ничего не говорил.

- Значит, ты уверена, - пробормотал он наконец.

Дамона безмолвно кивнула. Она хотела что-то сказать, но ее горло внезапно пересохло. Она почувствовала, что где-то в воздухе собирается опасность, безмолвная угроза, которая относится не столько к ней, сколько ко всему городу, почувствовала малыми остатками своего колдовского чувства, которое у нее еще оставалось. Но она не могла ограничить и выявить опасность.

- Что с тобой? - озабоченно спросил Майкл.

Дамона с трудом попыталась открыть глаза и засмеялась.

- Ничего, - сказала она, но в ее голосе не было убеждения. - Это… ничего. Почему?

- Ты белая как мел, - серьезно сказал Майкл.- Ты действительно себя хорошо чувствуешь?

Дамона кивнула, но как бы в наказание за ложный жест, ее тело пронзила острая короткая боль, которая почти сразу же исчезла, хотя в ее чертах промелькнуло выражение боли.

- Ты уверена, что хочешь встретиться с этим Хирлетом? - спросил Майкл.

- Конечно, - резко ответила Дамона. - Я была бы тебе благодарна, если бы ты перестал себя вести как наседка.

Она быстро встала, шагнула к окну и некоторое время всматривалась безжизненными, пустыми глазами на улицу.

- Извини, - прошептала она наконец, - я потеряла самообладание и теперь сожалею об этом.

- Порядок, - пробормотал Майкл.

Дамона услышала, как он зашевелился на кушетке и зажег новую сигарету. Это не было порядком и они оба об этом знали. В последнее время мерзкие мелкие сцены, часто происходили между ними.

Без ссор - упаси бог - но все-таки разлады и некоторые трения, которые им обоим недвусмысленно говорили, что они больше не мечтательная пара, которой они, возможно, вначале были и чем их считали до сих пор посторонние наблюдатели.

Она открыла глаза и прижалась на минутку к холодному стеклу. Это было слишком, просто чересчур. Человек не может из год в год бороться, бороться, бороться и подвергаться опасностям, всегда новым, всегда большим, чтобы однажды не сломаться от этого. А она, в конце концов, была только человеком, если только вообще возможен человек с такими талантами, но все-таки человеком.

Дамона повернулась, бросив на Майкла призывный взгляд и пошла к двери.

- Идем. Я не хочу заставлять ждать Бена.

Резкая музыка пианино и шелест многочисленных голосов сливались с дребезжанием стекла и грубым, то взрывающимся, то падающим, смехом, типичными звуками пивной, которые вырывались ему навстречу, когда он отодвинул занавес в сторону и вошел в зал. Торнхилл зажмурился. Его глазам было необходимо несколько секунд для того, чтобы привыкнуть после сумрачного полумрака к внутренности маленького трактира. Зал хорошо посещали, особенно в это время дня. Перед прилавком толпились в ряд угловатые верзилы, все места без исключения были заняты.

Торнхилл на секунду остановился перед дверью, поискал знакомые лица и, наконец, двинулся к стойке. Он заказал пиво, положил пару монет на засаленную стойку и осторожно проскользнул со своим стаканом через зал. Воздух был пропитан холодным дымом сигарет и запахом алкоголя. Торнхилл отхлебнул глоток пива, облокотился на стену и недоверчиво скользнул взглядом по собравшейся толпе. Тут было много людей, которых он знал. Не настолько хорошо, но достаточно, чтобы знать, что здесь нет незнакомых.

Только человека, которого он искал, здесь не было. Он зажег сигарету, переложил из правой руки в левую стакан и незаметно посмотрел на свои пальцы. Слава Богу, в сумеречном красном освещении трактира нельзя было обнаружить болезненного оттенка кожи. Пока никто не трогает его руку, она не бросается в глаза.

Рука продолжала беспокоить его. После того, как первый испуг улегся, он начал рассуждать трезво и объективно. Может быть, он на самом деле соприкасался с химикатами? Он вспомнил верстак в комнате, на котором лежала кукла. Возможно, он, не заметив этого, на самом деле коснулся какого-то материала? Он подождет некоторое время, а потом пойдет к врачу, если дело не пройдет само собой.

Но прежде всего закончит другое дело.

Он опорожнил свой стакан, осторожно, но решительно протолкался к стойке и поставил его с громким треском. Бармен взглянул, наморщил лоб и заметно вздрогнул, но быстро взял себя в руки.

Улыбнувшись, он придвинулся своим тучным телом к стакану.

- Еще одну, мистер?

Торнхилл смущенно моргнул.

- Что за вздор, Марк? Что…

Трактирщик остановил его быстрым взглядом и наклонился вперед.

- Я должен тебе сказать, - продолжал он в то время, когда, казалось, был занят тем, что протирал стойку грязной тряпкой. - Но не здесь. Приходи через несколько минут во внутреннюю комнату. Незаметно.

- Почему? - спросил Торнхилл точно так же тихо.

- Повернись, но не сейчас, - шепнул Марк. - Рядом с дверью сидит ищейка. Длинноволосый тип в джинсах. Я пойду сейчас, а ты лучше подожди немного.

Он поставил перед Торнхиллом новый стакан, сгреб деньги и вернулся к остальным посетителям.

Торнхилл медленно взял пиво, сделал длинный глубокий глоток и подчеркнуто безразлично повернулся. Он сразу заметил субъекта, которого описал ему Марк. Тот сидел за маленьким столиком прямо рядом с дверью и потягивал кока-колу, ковыряя сигаретой в переполненной пепельнице перед собой. Сидел он здесь, видимо, довольно долго. И до некоторой степени производил впечатление страшно скучающего человека.

Только глаза у него были живые, заметил Торнхилл. Человек отмечал малейшую деталь.

Торнхилл заставил себя насильно улыбнуться и зажег следующую сигарету. Дым показался ему безвкусным и горьким, но он курил долго, до конца, допив свое пиво, опорожнил медленно стакан и поплелся к узкой двери в конце трактира.

Там его уже ждал Марк, полный нетерпения.

- Заметил? - выдохнул он, когда Торнхилл закрыл за собой дверь.

- Кто? Полицейский?

Марк кивнул.

- Я буду иметь дьявольские неприятности, если обнаружится, что я тебя предупредил.

- Что может случиться? - прошептал он. - Что этот парень от меня хочет?

- Точно такой же вопрос я хотел бы задать тебе. Сюда два дня назад приходила целая банда полицейских. Они допрашивали меня о тебе, о Сэме… Сэм мертв?

Торнхилл вздрогнул, как будто получил электрический удар. Совершенно неожиданно перед его глазами предстала невыносимая картина вчерашнего вечера. Только с усилием ему удалось стряхнуть это видение.

- Да, - пробормотал он. - Поэтому я здесь. Я… Я ищу Бархама. Ты его сегодня не видел?

Марк слегка задрожал при упоминании этого имени, однако Торнхилл заметил это.

- Сегодня перед обедом, - сказал он, надолго задумавшись. - Странно, что ты про него спросил.

- Почему?

- Он спрашивал про тебя. Хотел знать, где ты живешь и как?

- Да? Что же ты ему сказал?

- Ни звука. Ни ему, ни ищейке. Но что случилось на самом деле? Что-нибудь сорвалось вчера вечером?

Торнхилл засмеялся истерическим смехом.

- Не удалось? Можно сказать и так. Как ты думаешь, почему я ищу Бархама? Если он не расскажет мне кое-что об этом складе, он пожалеет, что родился на свет. Сэм был отличным товарищем. Ты знаешь.

Марк попытался ответить, но ничего не успел сказать. Кто-то коротко и сильно стукнул в дверь, потом ручка опустилась и дверь распахнулась от грубого толчка.

Торнхилл повернулся на каблуках и уставился на человека, который так бесцеремонно ворвался в комнату. Это был тот длинноволосый, одетый в джинсы тип, от которого предостерегал Марк. Полицейский шпик, поправился он в мыслях.

Человек ногой закрыл за собой дверь, скрестил руки на груди, прислонившись к стене в небрежной позе. Взгляд его темных внимательных глаз несколько раз пробежал между Торнхиллом и трактирщиком.