Оригинал (СИ) - Чередий Галина - Страница 66

Реагируя на его голос, Бархат тут же опять вскинул голову, напрягся всем телом и пока молча приподнял губу со стороны, обращенной к Алево, демонстрируя тому громадные клыки.

— Ты его бесишь! — указала я асраи на очевидное. — Может, ты уйдешь, и мы позже поговорим?

— И как ты предлагаешь мне покинуть помещение? — ехидно прошипел асраи.

Точно, чтобы убраться из купальни, Алево нужно было пройти мимо Бархата, а тот, похоже, был не в настроении терпеть его лишние телодвижения. Мдяя, ситуация точно анекдотическая. Был бы тут шкаф, асраи стоило бы спрятать туда, чтобы он самим своим видом не будил в звере жажду убийства. Кстати, раньше я такой сильной агрессии в отношении Алево от зверя не замечала. Он вполне терпимо относился к нему во время нашего пути в Тахейн Глифф после пересечения Завесы. Чего же теперь его прямо переклинивает от одного звука его голоса.

В этот момент Бархат часто задышал, как-то пугающе взрыкнул и вдруг затрясся всем телом, а потом вообще повалился набок и забился. Очертания его тела странным образом поплыли, будто он проходил через трансформацию, но очень медленно и дико мучительно.

— Эдна! — заорал где-то над моей головой асраи, а следом завопила и я, потому что он схватил меня за волосы, выдергивая из воды. Ровно за мгновенье до того, как Бархат, конвульсивно дернувшись, повалился всей тушей в бассейн и забился там, царапая все, до чего доставал, со страшным скрежетом и поднимая целую тучу брызг.

— Твою же мать, — вырвалось у меня от осознания, что только что я могла быть утоплена, задавлена или располосована жуткими когтищами. — Что происходит?

Припадок Бархата закончился так же неожиданно, как и начался, но, видимо, тяжело ему дался, потому что мой зверюга положил громадную башку на бортик и оставался неподвижным, выдыхая все спокойнее, но еще тяжело и со свистом.

Но при этом глаз с нас он не спускал, и Алево без резких движений отполз подальше в сторону теперь свободного дверного проема, скользя по разлитой повсюду воде. Причем теперь вся жидкость и на полу, и в ванне была буро-красного цвета.

— Я так и думал, что запирать зверя паршивая мысль, — досадливо тихо сказал Алево. — И оказался прав.

— А можно и мне узнать, в чем же ты прав? — нахмурилась я, подтягивая ноги, чтобы хоть немного прикрыться и разглядывая кроваво-водянистые потеки на недавно чистом теле. Помылась, блин!

— Грегордиан носил в последнее время некий артефакт, запирающий его зверя, не позволяя ему появляться никоим образом, — асраи сместился еще дальше, когда Бархат издал некий звук неудовольствия.

— Зачем?

— А то ты не догадываешься, Эдна! Он, очевидно, не желал, чтобы тот вмешивался в ваши разборки, как принято говорить в мире Младших. Можно подумать, ты не заметила, что зверь выскакивал каждый раз, стило тебе взбесить архонта.

Ну, допустим, не только заметила, но и почти точно знаю, почему так случалось. Но эту информацию пока разглашать не собираюсь.

— Заметила. Грегордиан лучше бы на курсы управления гневом походил, чем Бархата запирать! — зверь одобрительно фыркнул, кажется, уже совсем приходя в себя.

— Считаешь, сейчас уместна минутка юмора? — проворчал Алево.

— Нет. Прости. И что же дальше?

— А дальше результат перед тобой. Ерин свалился нам на голову с новостью, что Хакон явился в Тахейн Глифф в качестве королевского посланника и приказал выпустить принца драконов. А ты на это согласилась, даже не подумав связаться с архонтом или дождаться его.

То есть о том, что принц уже на свободе и что признал в Илве свою возлюбленную, они еще не в курсе? Неужто никто не успел донести, когда явились домой? Или желающих выступить в роли приносящих такие новости не нашлось? Вот же, как говорится, сюрприз будет. А этот мелкий крылато-голубой засранец еще услышит от меня пару ласковых. Если, конечно, сначала меня деспот не прибьет.

— А твой сын не упомянул, что Хакон дал нам времени до вечера, а я понятия не имела, где вы и насколько быстро сможете вернуться? Никто же здесь не считает нужным нормально общаться со мной или отвечать внятно на вопросы! — Бархат, услышав раздражение в моем голосе, оттолкнулся от дна и вывалился, наконец, из ванны, вставая на еще чуть подрагивающие лапы и глядя недобро на Алево, а я резко сменила тон на более спокойный. — Я считала, что вас не будет несколько дней, и это во-первых! А во-вторых, я вообще не имела представления, что мне придется иметь дело с чем-то подобным и все вокруг резко возложат на меня почетную обязанность взаимодействовать с королевским посланником и принимать столь серьезные решения!

— А ты думала, быть первой фавориткой архонта это одно веселье? — я поняла, что асраи борется с желанием язвить, вынужденный делать милое лицо, дабы не провоцировать агрессию быстро возвращающего силы Бархата. — Но не важно. Главное, что Грегордиан пришел в дикую ярость, еще и не успев толком остыть от боя, и помчался во всем разобраться. Ясное дело, зверь счел его гнев опасным для тебя и поэтому выхватил контроль. И как я понимаю, возвращать его не намерен. Не раньше, чем архонт успокоится.

Вот оно почему водичка бурая. Интересно, сколько на Бархате чужой крови, а сколько его собственной? Я, вскочив, торопливо обшарила черную, как уголь, шкуру пальцами и глазами в поисках повреждений. Ран не нашлось, но в некоторых местах под толстой кожей были какие-то вздутия, болезненные, судя по изменению дыхания моего зверя, когда я на них натыкалась.

— Эдна, отойди! — предупредил меня Алево. — Все может повториться в любой момент, пока архонт не вернет себе контроль.

— Не могу сказать, что я расстроена тем, что его пока нет, — я кривила душой, но совсем немного. — Общаться с бешеным Грегордианом и оправдываться у меня нет особого желания. Особенно учитывая, что вы не все знаете.

Асраи покачал головой, как бы говоря «не вываливай пока на меня еще что-то».

— Эдна, ты в своем уме? Хакону очень скоро донесут, если уже это не сделали, что деспот вернулся! И при этом он не поспешил встретиться с самим королевским посланником, а в зверином облике сидит тут с тобой и готов наброситься на каждого, кто приблизиться, считая угрозой не только всех и каждого, но и собственную человеческую половину! Что будет, если Хакон с претензиями заявится сюда? А он не преминет это сделать, уж поверь мне!

Будет море крови и кишки наружу, скорее всего.

— И что нам делать?

— Нам? Тебе, женщина! — на повышение голоса Алево Бархат тут же отреагировал угрожающим рыком, но я провела по его спине, и он тут же успокоился и боднул меня в бедро, требуя еще ласки.

— Вот! — тут же ткнул асраи. — Как ни прискорбно для меня, но ты единственная, кого он сейчас будет слушать. Постарайся договориться со зверем и заставить его уступить место архонту.

— Вытащить на свет божий взбешенного мужика, который прибить меня готов? Считаешь, у меня совсем инстинкт самосохранения совсем отсутствует?

Алево открыл рот что-то ответить, но в этот момент Бархата опять затрясло, и я уже без посторонней помощи и подсказок отскочила от него подальше. Несколько минут мы с асраи молча и беспомощно взирали, как колбасит моего зверюгу, и в этот раз мне даже на мгновенье показалось, что я увидела сведенное судорогой обнаженное тело Грегордиана. Но потом Бархат, очевидно, все же взял верх, и припадок стих, оставляя его почти бессильно лежать на полу. На самом деле наблюдать его таким было невыносимо больно для меня, и слезливый ком стиснул горло, и кулаки сжимались от потребности сделать хоть что-то, чтобы такое не повторилось больше. Смотреть, как страдает кто-то дорогой тебе в сотни раз тяжелее, чем самому переживать любую боль.

— Нет, с инстинктами у тебя все нормально, женщина! Да и какими-никакими мозгами ты не обделена! — Алево начал с того же места, как и закончил.

Интересно, он в курсе, как способна бесить эта его способность не терять нить разговора ни при каких обстоятельствах, тогда как у тебя уже столько всего промчалось в голове? Даже если и да, то арсаи наверняка плевать.