Скиталец: Печать Смерти (СИ) - Сапфир Юджин - Страница 18

Я повернулся к Кире лицом, создал второе лицо из дыма на затылке напротив Милы и подмигнул ей. Потом создал две руки на плечах. Схватил их за лица и поцеловал. Кто-то говорит: «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь». Это не про меня! Девушки взвизгнули, пытаясь отцепиться. Кира достала кинжал и вонзила его мне в сердце, Мила — в лопатку. Но я не отпускал, пока они не обмякли. Лар со своим другом не обратили на это внимания, в отличие от остальных, которые раскрыли рты и таращились на меня. Рыцари Парана и Лапуты не могли есть из-за увиденной картины. Я отпустил девчонок и вытер губы, развеяв голову и руки.

— Было забавно, — отвернулся я от них и принялся поглощать все вкусности этого стола. — Теперь, — пережевал я жесткое мясо и ударил себя в грудь, чтобы оно нашло проход к моему желудку. — Пошли вон! Ваша королева пострадает только в одном случае — если навредит моему королю.

Их лица выдавали такие же чувства, немое молчание со злыми взглядами говорило само за себя: «Будь ты проклят!» Поздно, меня уже прокляли. Они встали из-за стола, что-то пробурчав себе под нос, и скрылись среди забитых божественной едой столов и людьми.

— Слишком сурово! — осудил меня Эйвин, потягивая стакан с пивом.

— Нормально, так им и надо, — сидел радостный Дрин, который съел курицу и принялся поглощать алкоголь. — Будут знать.

— Поддерживаю, — протянул я стакан над столом, и он ударил по нему своим.

— Великий Сервамп, создания твои просто отвратительны, — вздохнул Лар, смотря на нас.

— Кстати, — похлопал меня по плечу Лар, — пришло письмо с прошением выдать тебе пропуск в Библиотеку.

Я поперхнулся пивом, моя фальшивая борода из пены начала медленно катиться вниз, в точности, как и мои нервы.

— И что? Приняли?

— Издеваешься?

— Нет, спрашиваю.

— Конечно же… тебя еще рассматривают, — потянул, как любят монахи, паузу Лар. — Так что дерзай, Папа перед тобой, завоюй его уважение.

— Ты прав. Сегодня, должно быть, мой день!

Я встал и направился к центральному столу, где все главы обсуждали свои дела и поздравляли Седрика.

— Извините, господин Жальдон, не желаете ли высший сорт алкоголя?

— Я не пью, — с нотками занудства отозвался он. — Что ты хочешь, Кроули?

— Всего лишь малость вашего времени. Вы не против?

— Чего?! — выкрикнул Крит, от которого несло вином и неприятностями. — Жальдон останется с нами! Понял?

— Крит, — положил руку Жанкон на плечо своего старого друга. — Успокойся, цивилизованная ведь встреча.

— Ладно, пусть говорит. Разрешаю!

— Не обращай внимания, Кроули, — помахал рукой Вальрас. — Он пьян.

Я промолчал на слова этого выпендрежника, но осадок на душе остался, поэтому представил, как разрываю его. От этого хорошее настроение вернулось.

— Кроули, — повернулся ко мне Шампр, — давно тебя не было видно! Но слухами полон мир. Ты — ничтожество, научись убивать чудовищ, как подобает твоей профессии.

— Вы когда последний раз сражались, господин Шампр? — нагнулся я, смотря в его глаза с широкой улыбкой. — Ах, точно, вы же просите Скитальцев разобраться с вашими проблемами!

Шампр резко встал из-за стола и приблизил свое лицо к моему, которое выражало спокойствие и презрение в одном флаконе.

— Ты ответишь за такие наглые слова! — задыхаясь от ярости, сказал Шампр.

— Кроули! — посмотрел на меня Седрик жестким взглядом.

— Извините, — склонил голову и занес левую руку за спину, — господин Шампр.

— Так-то лучше, — сел он на место. — Хорошо ты своего пса дрессируешь, Седрик.

— Что есть, то есть! — вяло произнес Король Севера.

Какого? Я смотрел в его ленивые глаза. Они не хотели ничего — мертвый взгляд. Когда все это мероприятие закончится, серьёзно с ним поговорю.

— Извини его, — одарил меня своим взглядом Крампер. — Ты много помогал нам, спасибо.

— Это честь для меня, — наконец-то попался рассудительный человек, — господин Крампер, — я перевел взгляд на троих королей. — Извините меня за мою бестактность, о, великие короли.

— Прощен, — протянула с улыбкой королева Запада.

Король Лапуты не ответил.

— Ничего страшного, — съёжился король Юга.

— Вы как всегда рассудительны, ваше правление изменит весь мир, — я поклонился и начал отходить назад спиной. — До встречи.

Но не успел я отойти, как Седрик вскочил и заорал на весь зал:

— Все на улицу, сейчас мы проведем ночные скачки!

Вот черт! Совсем забыл про эти скачки!

***

Улицы окрасились в желтый цвет, фонари выполняли свою работу превосходно. Толпа людей, выглядывающая из домов и стоявшая на тротуаре, кричала и приветствовала кандидатов. Короли стояли и наблюдали за своими претендентами.

— От короля Севера, — закричал мэтр, — Скиталец Кроули. От короля Юга — Дидрих де Закаин, — указал он на усатого в доспехах. — От королевы запада — Кира ван Депюр. От короля Востока — Дрин жа Санванс.

Три организации не участвовали в скачках, только королевские кандидаты. Лошадка моя, вроде, быстрая. Король купил до скачек. Грива длинная, белая, что очень ей шло. Но мне этот цвет не нравился, какая-то личная неприязнь, которая появилась в далеком прошлом.

Все дороги города освободили, нам следует сделать круг по королевству. Сначала по улице Земли, потом — улица Фонарей, улица Алхимиков и последняя — Королевская улица.

— Короли, — поклонился мэтр, — какой приз ждет победителя?

— Любое желание будет исполнено, — выкрикнул Седрик. — Сегодня мой день, и бонус, — указал он пальцем на Мариэль, — поцелуй моей жены.

Все замерли, мне показалось, что вот-вот выпаду из седла. Но из-за оцепенения, я этого не сделал. Только Дрин улыбнулся от услышанного.

— Ты согласна, жена моя?

— Конечно.

Что за кавардак сегодня творится?!

— Приготовились, — поднял мэтр пистолет. — Старт! — выстрел.

Моя лошадь, словно метеор, поскакала по улицам, отдавая ритмичным цоканьем, которое так радовало уши. Никто не говорил про правила, так что я немного сжульничал и, пока никто не видел, создал собственную лошадь из дыма. Она была хороша, видно сразу — моя порода. Позади скакал Дрин, за ним — Кира, а в конце плелся Дидрих, который не подумал снять доспех и сейчас насиловал своего коня, не в прямом смысле этого слова, но схожесть была. Вот я и проехал улицу Земли, отпустил поводья и помахал людям, надо ведь как-то вернуть их доброту, а то днем напали на меня…

— Не расслабляйся, — услышал я сзади голос и обнаружил Дрина в десяти метрах от меня. — Я заполучу губки королевы, она этого не забудет!

— Мерзко ты выражаешься, — я погладил лошадь, и ее лицо изменилось: глаз вылетел из глазницы, зубы выросли и выпирали кто куда. — БУ!

Голова моей лошади повернулась к Дрину, а его — испугалась, словно увидела дьявола, да и сам Дрин из пафосного мужика превратился в младенца, который просит соску. Его черная, как смоль, лошадь, свернула налево.

— Не-е-ет! — закричал Дрин, выставляя руки перед собой.

Они врезались в дом. Лошадь лежала, словно перевернутая божья коровка, Дрин влетел в окно и протаранил стену головой.

— Ха-ха-ха! — я изменил лицо лошади на нормальное и прибавил скорости. — Меня не остановить! — я сложил руки вместе, не держа поводья и смеясь, словно уже победил.

Я проехал бордель, где блудницы махали мне и просили зайти на ночь; махнул рукой, и у каждой появился букет роз, отчего они все завизжали. Да, я хорош! Если задуматься, когда выиграю, могу попросить пропуск в Библиотеку, и мне никто не откажет. Шикарно! Ну, а поцелуй Мариэль мне не нужен! К черту!

Улица Фонарей закончилась, и началась улица Алхимиков, где живут люди в серых рясах — алхимики, серый и скудненький народ, у некоторых большой спрос на их товар.

Что это? Я посмотрел на грудь и увидел вырывающийся оттуда клинок с цепью, повернул голову и увидел ту, которая меня проткнула. Это была Кира.

— А если бы я был человеком? Ты совсем? Полоумная карга! — я вырвал из груди клинок и, приложив все силы, махнул рукой в сторону.