Исчадие ветров - Ламли Брайан - Страница 1

В 1966 г. Фонд Уилмарта принял на службу чрезвычайно одаренного телепата, человека, способного подстраивать свое сознание под случайные отзвуки БКК — Богов Круга Ктулху — и находить в «услышанном» какой-то смысл. Звали его Хэнк Силберхатт — рослый светло-русый техасец, прирожденный авантюрист, если не сказать сорвиголова.

За несколько лет до поступления в Фонд он потерял двоюродного брата — тот бесследно исчез в ледяных просторах Северной Канады. История была прямо-таки мистическая: во время совершенно неожиданного резкого и небывало сильного похолодания государственная исследовательская экспедиция в составе шести человек «утратила всякую связь с цивилизованным миром». Силберхатт поступил работать в Фонд. Там он узнал кое-что о БКК, и его посетило озарение: кузен исчез именно в то время, когда происходили странные волнения в канадских городах-музеях и туристских лагерях, и все это, в свою очередь, совпало с необычно напряженной кульминацией пятилетнего цикла праздников эзотерических религий, которые, как было доподлинно известно, практиковали местные индейцы и живущие севернее эскимосы.

Его интерес к Итакве — одному из БКК, ужасному духу воздуха (вернее будет сказать, не просто интерес, а одержимость), наряду с очень успешным участием в главной теме Фонда, и подтолкнул меня к тому, чтобы предложить ему анализ и обобщение информации об этом мифическом обитателе арктических снегов, а потом и собственное исследование в Канаде, на периферии владений Шагающего с Ветрами и к северу от полярного круга, непосредственно в заснеженных землях.

Силберхатт ухватился за выпавшую возможность и очень скоро представил мне огромное и подробнейшее, достойное знаменитого Чарльза Форта[1], досье, где перечислялось множество фактов, различных событий и происшествий, несомненно связанных с чудовищным созданием, известным как Итаква, или Тварь, Шагающая с Ветрами. Я был просто потрясен тем, что он сумел в одиночку, за очень короткий срок, усвоить громадный массив информации, значительную часть которой прежде никто не замечал, не считал относящейся к делу, и лишь потом понял, что Шагающий с Ветрами представлял для него совершенно исключительный интерес.

Хэнк Силберхатт был веселым и легким в общении человеком, но как только речь заходила об элементалях воздуха, эскимосских легендах или циклах злокозненного влияния БКК, его лицо каменело, а глаза напряженно прищуривались. Он был техасцем и, как всякий техасец, гордился своим происхождением, но его двоюродный брат погиб в белых просторах арктических владений Итаквы. Что тут еще объяснять?

Теперь, вспоминая задним числом, что я тогда знал о Силберхатте, я думаю, что, может быть, не следовало поручать ему выслеживание Снежной Твари. Чтобы иметь дело с подобными ужасами, необходимо крайнее хладнокровие, а ведь техасцу, чтобы слететь с катушек, много не надо. Но Силберхатт был человеком сильным, весьма умным, преданным делу и обладал большими телепатическими способностями, что заметно повышало шансы на то, что ему удастся справиться с задачей и сопровождающими ее трудностями. Во всяком случае, так я думал.

В общем, сложилось так, что я улетел в Турцию — там, в Денизли, предстояли кое-какие работы, — а Силберхатт готовился к авиаразведке в Заполярье, вернее, в районе полярного круга, от Берингова пролива до Баффиновой земли. Эта разведка была нужна ему, по его собственным словам, «чтобы почувствовать все это, взглянуть на ледяные пустыни с высоты, увидеть их, как их могла бы видеть большая птица — или Тварь, Шагающая с Ветрами!».

Конечно же, в планах у него было гораздо больше. Он предполагал совершить до начала весенних оттепелей ряд тяжелых пеших поисков, маршруты которых нужно было подготовить с воздуха. Одна из пеших экспедиций должна была пройти через хребет Брукс, северо-западнее расположенного на самом полярном круге Форт-Юкона, другой предстояло охватить обширный район к северу от Большого Медвежьего озера, а один, очень сложный, должен был провести техасскую команду через горы Маккензи в Аклавик.

Все это должно было стать не столько широкомасштабным наступлением на Снежную Тварь, сколько помочь техасской группе акклиматизироваться в здешних условиях. К тем местам, где присутствие Итаквы не раз весомо проявлялось в прошлом — и, без сомнения, еще не раз проявится в будущем, — группа должна была обратиться позднее, когда ее участники наберут форму и окажутся в состоянии выжить в суровых испытаниях, намеченных Силберхаттом.

У намеченной авиаразведки был еще один, третий и, пожалуй, самый важный предлог: Силберхатт намеревался, используя свои способности телепата, прощупать обстановку в местах, связанных с местными религиозными культами и сектами. На север чуть ли не массово двигались приезжие из самых разных мест, причем никто из них не мог или не хотел внятно объяснить, что ему там нужно; среди почти не затронутых цивилизацией жителей этой громадной территории ходили слухи о «Великом пришествии», доходившие через внедренных в ключевые точки агентов Фонда и до Мискатоника.

Вот едва ли не все, что я знал о первоначальном плане кампании против Итаквы, затеянной Хэнком Силберхаттом. Я был полностью занят в Денизли, и потому все руководство проектом «Шагающий с Ветрами» оказалось в руках Хэнка. Я лишь просил его постоянно держать меня в курсе событий.

Тут я должен сообщить кое-что о Хуаните Альварес. Перед тем как приступить к проекту «Шагающий с Ветрами», Силберхатт в отпуске посетил Мексику. С Хуанитой — молодой, одинокой, прекрасно образованной, чрезвычайно независимой, говорящей без малейшего акцента на четырех языках и, помимо всего прочего, способной к телепатии! — он познакомился в Монтеррее, где она работала переводчицей в международной компании. Но у Хуаниты была одна необычная особенность: ее телепатический талант тоже был уникальным, но совсем по-другому, нежели у Силберхатта. Она могла связываться только и исключительно с ним. В Мискатонике ее подвергли всеобъемлющим испытаниям и так и остались в растерянности перед этой загадкой, сбившей с толку всех специалистов. Ее мыслепередачи мог принимать только Хэнк Силберхатт, она же, в свою очередь, только его мыслепередачи. Можно было подумать, что при их первой случайной встрече в Монтеррее Хэнк заронил в ее сознание искру, нечто такое, что обнаружило и оформило уникальную эмпатическую связь с его собственным уникальным талантом. Они встретились — и поняли. Вот и все. Хэнк же, конечно, понял и то, что для Фонда это будет чрезвычайно ценным приобретением, поскольку очень мало кто из нашего телепатического братства был по-настоящему способен поддерживать устойчивую связь с кем-либо еще, да и то по большей части они улавливали только неясные и трудно поддающиеся истолкованию ментальные образы. Да и не ставилась перед ними задача телепатического общения с людьми — они использовали свои таланты для того, чтобы обнаруживать происки затаившихся где-то в иных мирах БКК и их миньонов, — а вот в случае Хэнка Силберхатта и Хуаниты Альварес обнаружилась самая настоящая ментальная связь.

Так что мискатоникские теоретики и практики телепатии не на шутку расстроились, когда Хэнк взялся за новую тему, и еще больше, когда он через несколько месяцев покинул Аркхем и отправился со своей группой в Эдмонтон, чтобы создать там базу проекта. В его отсутствие им волей-неволей пришлось забросить свои попытки разобраться в том, почему же Хэнк и Хуанита такие необычные. Хэнк, со своей стороны, напомнил им, что он вовсе не будет в полной недосягаемости — если очень понадобится, они смогут связаться с ним через Хуаниту. Конечно, профессора предпочли держать этот телепатический тандем в лаборатории и исследовать в контролируемой обстановке.