Нить на запястье (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 42

Не отставал от него и Александр, оказавшийся вторым соседом Маши. Он был забавным и во многом своеобразным, но приятным собеседником. К счастью, брату удавалось как-то так рассеивать общее внимание, что Ольшевский не особо зацикливался на Марии. Хоть и оказывал ей периодически однозначные знаки. То комплимент отпустит, то намекает, что хотел бы ее один на один в ресторан пригласить…

Нечто внутри нее подмывало намекнуть ему, что Горбатенко не по шапочному знакомству решил ей с аукционом помочь, когда Ольшевскому звонил. И сказала бы, да Коля прислушивался к их разговору, хоть и осыпал Алену шутками да комплиментами, включая в общение их группки и Настю, пока Петр общался с прокурором по какому-то делу.

Давешняя брюнетка оказалась через три столика, среди прокурорского корпуса. Видимо, Петру было важнее поговорить с Алексеем, чем усадить здесь неугодную ему спутницу брата. Ну да Николай не казался особо расстроенным. Впрочем, девушка, судя по всему, своим соседям по ужину чужой также не была.

— Коль, рискованно настраивать прокуроров против себя, — наклонившись, тихо поддела Маша брата, взглядом указав на брюнетку.

Однако Николай только беззаботно пожал плечами.

— Она вряд ли скучает. Вон тот, который справа сидит, уже месяца три мечтает ее закадрить, — махнул он рукой.

— И ты решил дать парню шанс? — ехидно поддела Маша, наблюдая, как Алена пытается собраться, явно не в силах устоять перед обаянием Коли.

Да, в такой ситуации сложно помнить, что ей не всегда по душе его жизненная позиция и поступки. Она понимала.

— Существуют моменты, в которых я вообще не жадный, — рассмеялся Николай. — И потом, сама же говоришь, что связи в прокуратуре надо поддерживать, — подмигнул брат.

— Ясно, женщинами ты легко делишься, — хмыкнула Маша, вяло поддев листок салата на тарелке.

Она соскучилась по Олегу. Аппетита не было.

— Своей — не поделился бы, — хмыкнул и Коля. — А это… — махнул рукой.

Маша только криво улыбнулась — он и прошлой жене препятствий особо не чинил. Как и она ему, собственно.

«У нас свободные отношения», — не раз отвечал брат на их недоуменные расспросы. Они в подробности и не лезли. Как ни крути, а чужая душа — потемки, даже если речь идет о родных людях.

— Дорогие гости нашего вечера! — вдруг вмешался в разговор голос ведущего. — А сейчас, как вы все, несомненно, знаете, в нашей программе запланирован аукцион, чтобы собрать пожертвования для сиротского приюта, который курирует всем нам известная семья Коваленко. Будем щедрыми и поможем детям, к которым судьба с такого возраста повернулась не лучшей стороной! — с воодушевлением призвал ведущий, пока Яна выходила к месту проведения аукциона.

Маша же повернулась к Петру, с насмешливым вопросом глянув на брата. И тут «приобщился». Раньше «семья» к курации приюта дела не имела. Но Петр встретил ее взгляд уверенно и с таким выражением, что «она и сама все должна понять».

Мария понимала. Репутация. Так он, смотри, ещё и бросит карьеру судьи да в политику пойдет. С его-то амбициями. Глянула на Колю, но тот показал, что сам немного удивлен такой постановкой вопроса.

Ладно, какая разница. Главное — денег собрать достаточно.

Откинувшись на спинку стула, Мария стала следить за аукционом.

Приглашенные раскачивались постепенно. Правда, зная эту их особенность, Яна действовала по плану, который они обсудили заранее, — начав с меньших лотов-сертификатов и постепенно повышая ставки, когда люди начали входить в азарт.

А Маша не смогла сдержать широкой усмешки, когда картину Алены купил Николай. За семь тысяч, при стартовой цене в две. И искренне разыграл удивление, когда «вдруг» узнал, что автор по соседству сидит.

Ага, и две похожие же картины он у Маши подолгу не рассматривал, и даже выкупить не предлагал как-то…

Но Маша только поддержала всеобщую веселую атмосферу за столом, позволив себе лишь подмигнуть явно довольной подруге.

Часы тоже ушли за хорошую цену, и Маша еще раз искренне поблагодарила Александра, явно довольного тем, что его вклад оценен. Лампа ещё принесла немалую сумму. И все же, лоты заканчивались, Яна пыталась улыбаться беззаботно, а Маша, прикинув в уме, понимала, что всю сумму им не удастся собрать. Жаль, надо будет думать, что еще сделать и куда обратиться…

Ее словно легко током ударило, отвлекая от этих мыслей и событий вечера. Пробежало по спине теплом, согревая затылок и плечи. Еще не успев обернуться, Маша точно знала, что пришел Олег. Да, стоит в дверях зала, где проходит ужин. Темная фигура на фоне яркого света из холла. Но она почему-то без вариантов видит чуть кривую улыбку на его лице. И безошибочно встречает взгляд, которым он так же моментально находит ее среди всех приглашенных. Его еще не заметили, люди заняты торгами за последний лот, все следят за ставками, а Маша от любимого взгляд отвести не может. И не в силах сдержать улыбку, расплывающуюся на ее лице. Хоть и не стоит, наверное.

Олег делает шаг в зал. И в этот момент Яна со сцены объявляет:

— Продано! Вы можете забрать свое приобретение у нас по окончании аукциона. А сейчас — последний лот на сегодня! И, как вы понимаете, напоследок я оставила самое интересное!

Маша нахмурилась, невольно отвлекаясь от Олега, который моментом уловил изменения в ней. Тоже напряжение в линии плеч появилось.

По ее прикидкам больше ничего не осталось. Но ещё не успев обернуться, услышала то, что в буквальном смысле заставило Марию оторопеть:

— Итак, вашему вниманию представляется возможность провести два часа за приятной беседой или ужином с нашими опекунами — Аленой Витальевной и Марией Ивановной, наверняка вам известными и всеми любимыми. И, само собой, — повысила голос Яна, чтобы перекрыть вдруг появившийся гул заинтересованных и веселых голосов, — каждая наша попечитель заслуживает отдельной ставки… Итак, стартовая цена… Пять тысяч за ужин с замечательным врачом и прекрасной женщиной — Алиной Витальевной! Приличный ужин, прошу заметить! — со смехом сделала ударение Яна.

А вот ей вообще было не смешно. Олег остановился и посмотрел на Машу с каким-то непонятным выражением. Но у нее на лице, наверное, такой же шок отразился. Надо быстро заявить, что это ошибка…

— Я ее прибью! — в сердцах возмутилась Алена, даже хлопнув по столу ладонью. — Мы же сказали, чтобы не вздумала!.. Пусть отменяет…

— Поздно, начались предложения, — тоже недовольно заметил Петр, одарив Марию осуждающим взглядом. Словно это она придумала!

— Я вас спасу, девочки, не переживайте, — тут же серьезно заверил Коля без всякого уже балагурства. — Развели вы меня таки на деньги ради детей, — глянул в сторону Маши, явно пытаясь поднять настроение.

И поднял руку, явно собираясь назвать свою цену за время с Аленой, за которое уже, между прочим, предложения перевалили за десять тысяч при шаге ставки в пятьсот. Популярность, да.

Но Маша смотрела вовсе не на брата. И не на Яну, которую ей хотелось прибить, как и подруге…

— Двенадцать! — очевидно, Коля решил действовать наверняка, повысив ставку сразу на две тысячи.

Маша заметила, как Алена быстро глянула на него сквозь ресницы… Она казалась растерянной и достаточно смущенной, явно чувствуя себя некомфортно в этой ситуации. А Маша, отвернувшись от Олега, усмешка которого стала откровенно ироничной, глянула на Яну, пытаясь подать знак, чтобы та немедленно прекращала безобразие.

— Тринадцать! — крикнул вдруг кто-то, кого Марии не было видно со своего места.

Алена вздрогнула, а вот Николай, похоже, даже разозлился.

— Двадцать! — даже с какой-то злостью заявил Коля и вновь поднял руку, заставив уже всех посмотреть в их сторону.

Даже Яну. Чем и воспользовалась Мария, чтобы, во-первых, всеми доступными знаками показать — хватит, пусть принимает предложение Николая. Ну а во-вторых, она очень надеялась, что Яна видит в ее глазах обещание мести за подобное своевольное решение.