TRP (СИ) - Андреев Олег Андреевич - Страница 15

Прошло пол года.

Земля. 12 ноября 75008, вечер. Среднее Поволжье, поле, десять километров от большого смешанного леса. Пустая жёлто-коричневая степь, дождь, сильный сквозной ветер. Темно, на фоне чёрно-синего неба под ветром гнутся редкие деревья, с них слетают последние жёлтые листья. И пусто, никого нет до самого края горизонта.

Только они вчетвером шли сквозь темноту, бурю и дождь. Все молчали, и только Чип беспрерывно нёс какую-то чушь своей новой подруге.

— Линцей, вот поверь, копчёный кабан вперемешку с устрицами — это совсем не то, что отдельно кабан, и отдельно устрицы. Рэндэл гонит, что в желудке всё перемешивается, но я не согласен. Лох он в этом деле, понимаешь? Рэнд, ты гонишь! — заорал Чип, но Рэндэл даже не посмотрел на него, хотя внимательно слушал, причём слушали все, и Дэвид, и подруга Чипа Линцей. — Я пробовал на себе и ещё на сотне протов, и точно знаю, что после салата из кабана и устриц проносит, и если съесть сначала устрицы, а потом кабана — тоже. Зато если начать с кабана, то точно ничего не будет.

— Салат из устриц и кабана? — переспросил Дэвид. — Где тебя кормили таким дерьмом?

— Где-где!? У тебя в террании!

— Ой, Чип, а когда мы пойдём в какой-то город? — оживилась Линцей. — Эти соревнования такие долгие, а мы так давно не ходили в хороший клуб или сауну, да мне и по магазинам побродить хочется, поиграть в бильярд.

— Завтра скучно не будет, на этих соревнованиях всегда полно прикольных развлечений! — снова не в меру громко орал Чип.

— Может ты убавишь громкость? — спросил Рэндэл, — а ещё лучше пойди и погоняй кого-то, желательно с рогами.

— А зачем мне рога? — Чип ещё не понял намёк это, или шутка.

Рэндэл с Дэвидом громко засмеялись.

— Чипи, ты не слушай их, — Лицей начала жаться к его плечу. Дэвид с Рэндэлом засмеялись ещё громче. — Лучше расскажи мне что-то интересное. Тебе завтра нужно пятьсот метров бегать.

— Интересное, это что? Могу рассказать про то, как мы в Южной Америке напились с местными и пошли гасить пингвинов.

— Чушь нам надоела! — закричал Рэндэл, — давай про историю, Дэйву надо получать образование, а то у них школы так учат, что лучше вообще не учить. А потом и он нам расскажет как живут люди, потому что, похоже, мы скоро поедим в Чикаго.

— Зачем? — спросил Дэвид. Рэндэл отвёл его в сторону, а Чип начал рассказывать подруге историю про запой.

— У Марти появилось что-то на Эдуарда Шремана и Пола Лэйтона, короче, на весь клан, — начал рассказывать Рэндэл. — Ему сейчас нужна помощь. Про его работу кроме нас, его, и его компаньона, никто не знает, так что им там сейчас тяжело. Будет скандал, и в нужный момент мы предъявим кассету вместе с его материалом, и тогда весь клан можно будет прикрыть. Даже если у них под контролем весь NUR, это ничего не значит — решать будет международный суд.

— Всё-таки скажи мне, — Дэвид обращался к Рэндэлу, — почему ты не передашь это службам безопасности?

— Слишком рискованно. Будет задействовано много протов, и кто-то из них может из своих личных убеждений, или за деньги людей, взять и выдать всю операцию к чертям собачьим. А я, если мне в руки попало такое дело, не буду делать вид, что меня это не касается.

— Мораль протоссов, принципы? — спросил Дэйв, и Рэндэл кивнул головой. — Чип тоже полез в это дело, только ему на принципы по фигу.

— Чипу это просто интересно. Если станет действительно опасно, он смоется.

Они догнали заболтавшуюся парочку и стали слушать обещанную историю Чипа:

— В конце межледникового периода люди вкладывали огромные деньги в исследование космоса. С телескопов исследовали на пригодность к жизни, перспективы развития и тому подобное все планеты в радиусе пятидесяти световых лет от Земли. Тогда на преодоление этого расстояния уходил год. Так короче, каждый год на несколько десятков похожих на Землю планет прилетала экспедиция и изучала их. В общем, раз в пять-десять лет конкретную планету выбирали и делали её похожей на Землю, завозили туда людей.

Точно сейчас никто не знает, сколько штук они успели окультурить, но есть достоверная информация, что больше двух сотен, хотя я не уверен. Зато когда на Земле снова ударил мороз и отношения с рипстерами, уже тогда так называли всех людей, поселившихся насовсем не на Земле, и образовавших автономию, прекратились, почти все планеты пришлось оставить. И только благодаря нам, — Чип с гордостью показал на себя, — нам, протоссам, пять соседних планет продержались двадцать тысяч лет до конца холодов, и теперь они процветают.

Так о чём я, да! Планеты тогда бросили, и людей с них эвакуировали, но говорят, что не всех. Многие документы за такой срок утеряны, и я не раз слышал о таких заселённых планетах в открытом космосе. Они похожи на Землю, люди верят в своих богов, живут, как жили в начале эры, заново делают научные открытия.

В подобное место попали Дэйл с Хэнком. Ещё пол года назад они послали сигнал о помощи и теперь уже не надеялись на возвращение. На этой планете был период феодальной раздробленности, шли междоусобные войны. Они, благодаря своим знаниям, стали первыми людьми при короле в небольшом государстве, которое теперь успешно росло. Многим не нравилась их близость к королю, готовился заговор.

В этот вечер они вместе с высшим военным руководством и королём рассматривали карту нового поля битвы.

— Наша армия почти в два раза меньше, даже с резервом её численность не больше десяти тысяч. Я бы не стал завтра принимать бой, — говорил барон Дернский. Потом он обратился к королю. — Ваше величество, я считаю более разумным не торопиться и подыскать себе союзников. Княжества Ритва и Торан вместе могут дать больше шести тысяч воинов.

Король задумался, но Хэнк не дал ему времени на переубеждение.

— Ваше величество, нам нельзя просто ждать, — начал он, — ларионы всё равно нападут первыми. Они захватят стратегически важный район, и тогда уже никто не захочет стать нашим союзником.

— Вы уверены в надёжности нового вооружения кавалерии?

Имелись в виду проведённые Дэйлом реформы. Он сделал конницу пятого-восьмого века конницей семнадцатого века — ввёл стремена (это значительно увеличило силу удара), защитил рыцарей тяжёлыми доспехами, снабдил новым оружием и научил новой тактике боя.

— Безусловно, — отвечал Хэнк. — Если хорошо использовать рельеф, можно будет провести бой почти без потерь.

Совет короля, состоявший из десяти человек (в том числе Дэйл и Хэнк, только теперь они были герцогами Нербергом и Риделем), голосовал по вопросу о принятии или непринятии боя. Семью голосами против трёх решение утвердили, и тогда его утвердил король.

— Не зря вы подозревали, что эти Хэнк и Дэйл спаслись и где-то выжидают вместе с документами, — с довольным лицом сообщил шефу Андрей.

— И вы, конечно, определили где.

— Да, сэр. В нашу папку, которую они украли, встроен полезный прибор, который, если раз в две недели ему не посылать сигнал, что всё в порядке, даёт сигнал тревоги и можно без труда вычислить место, откуда он исходит.

— Но почему он дошёл через пол года после похищения?

— Тут такое дело… Две недели, короче говоря, прошли тогда, когда они уже на месте были, то есть после подстроенного ими крушения корабля. Ведь наша микросхема слабая — она сигналы быстрее скорости света послать не может. Они сейчас прячутся на необитаемой планете, на расстоянии пол световых года от наших станций на орбите Ингрэда — ближе ничего нет.

— Хорошо, твои люди уже вылетели?

— Нет.

— Ещё лучше, ты тоже полетишь. Да, и уничтожь документы на месте, сразу же.

— Хорошо, сэр.

Два войска стали друг напротив друга — свои и ларионы, десять тысяч против восемнадцати. Бой был выигран почти без потерь. После того как центр отбил первую атаку, строй врага сильно перемешался, тогда Хэнк приказал выпустить кавалерию. Полторы тысячи тяжело вооружённых всадников сначала медленно шли свиньёй, сохраняя силы лошадей для последнего рывка. Стрелы с камнями легко отлетали от новой брони и ларионские лучники так никого и не убили. Потом конница понеслась галопом и толпа лошадей крупной породы, хорошо защищённая доспехами, обрушилась на пехоту. А дальше — паника, бегство, тысячи убитых и пленных.