Не оставляющий следов: Обретение (СИ) - Воробьева Елена Юрьевна - Страница 41

Учитель Доо набросал на листе бумаги текст стандартного договора найма, напомнил о необходимости его регистрации в управе квартала. Мы должны легализовать присутствие в «Доме в камышах» посторонних и дать сведения администрации о пребывании в столице. Учет и контроль перемещающегося населения. Заодно подадим заявку на оформление подорожной, без которой наши странствия закончатся на первом же сторожевом посту. Затем он вытащил из рукава узкую полоску фиолетового пергамента... Магический контракт? Наши слуги – не простые люди? Приметы изнанки отсутсвуют... Колдуны? Возможно. Тогда понятна инстинктивная к ним неприязнь: предубеждение против колдунов отец вбил в голову надежно.

Барлу тяжело вздохнул. Сарисса дернула его за рукав и согласно склонила голову. Лишь провожала глазами каждый ряд символов храмового наречия, который тщательно выписывал Учитель Доо. Наладить контакт с хранителем места, помочь ему осознать свою суть и освоиться в этой реальности. Не выходить на связь с соплеменниками, если это не будет угрожать собственной жизни или сохранности доверенного имущества. В исключительных обстоятельствах разрешается покинуть «Дом в камышах», предприняв меры для консервации хранителя. При прочтении этого пункта старший слуга несколько повеселел, а я впал в недоумение. Что за консервация такая? Как ее производят и для чего? Но слегка скучающее выражение на лице удержал и милостиво кивнул, подтверждая требования, высказанные наставником. Потом узнаю.

Две подписи – моя и Барлу – скрепили договор, и его строки засветились зеленым. Запахло озоном. Дом дрогнул. Сияние энергий изнанки, доселе круглосуточно излучаемое им, погасло. Волна покоя легким ветерком прокатилась по комнатам... Хранитель удовлетворен? Ничего удивительного, он сразу проникся симпатией к этим нелепым созданиям.

Не буду подробно описывать бюрократические процедуры, которым подверглись в управе. Через несколько длинных и нудных часов все документы были подписаны, слуги включены в список временных жителей столицы и зарегистрированы в «Доме в камышах». С удивлением узнал, что странная девица по возрасту сравнялась со мной. Я был ниже ее на полголовы! Дылда.

Не меньше времени заняло оформление дорожных чеков в имперских банках и изъятие наличности у Туркисов – вот у кого железная хватка! За чужие деньги держатся, как за свои: трудности с оформлением на хранение не шли ни в какое сравнение с процедурой снятия. Пришлось даже пару раз намекнуть на возможную негативную реакцию семьи Иса. Не люблю этого делать, но иначе – никак. Когда охранник с пыхтением потащил сундучок к выходу, чувствовал себя победителем дракона, сторожившего волшебное золото старых родов.

У ворот ожидали слуги. Наставник повел их домой, знакомить с фронтом работ, а я сбежал в кабачок Умина. Давно не встречался с его завсегдатаями: не было желания после поимки Бубнежника смотреть в их незамутненные лица. Может быть, и вправду делаю скоропалительные выводы о людях? Слишком многого требую от тех, кто мне ничем не обязан? Обо мне судили поверхностно и неверно, но ведь и я вел себя не умнее. Заносчивость отпрыска старого рода, столь естественная в прежних условиях, сейчас была совершенно некстати. Да и какао... нежаркий пасмурный день и увлажненный грозами ветер настоятельно требовали потрескивающего дровами очага и горячего густого напитка. Умин был прав – лучшая погода для экзотического лакомства.

На входе несколько замешкался. Мне было неловко встречаться с теми, в чьих глазах я выглядел нелепо, кто не принимал меня и кого не могу уважать я. Как повести себя? А! – мысленно махнул рукой, – война план покажет. Не знаю, что это означает, но так любила приговаривать неугомонная сестра Васанта, затевая очередную каверзу. Ее мать была из Тулипало.

Пока раздумывал – дверь в кабачок распахнулась. Могучие руки, пахнущие анисом и кардамоном, втащили внутрь, и радостный возглас Умина перекрыл застольные разговоры посетителей:

– Молодой господин, где же Вы пропадали?

Губы сами растянулись в широкой улыбке:

– Я соскучился по какао, Умин...

– Сейчас-сейчас... – захлопотал он, – Вот столик рядышком с очагом... Он свободен. Для Вас он свободен всегда. И какао... Конечно же, я немедленно сварю Вам его. Рекомендую булочки с корицей и нежнейшее масло – сегодня доставили из деревни, мои родичи сами сбивают его. Что-нибудь еще сладкого? Или, наоборот, сытного? Пилав недавно снял с огня, он уже настоялся...

Странное поведение. Странное обращение. Раньше мы общались в несколько иной тональности. Я устроился за крохотным столиком, покрытым накрахмаленной белоснежной скатертью и придержал руку кабатчика, заботливо поправляющего солонку:

– Умин, что-то случилось? – шепнул в поросшее жесткими волосками ухо.

– Все в порядке... – его взгляд вильнул в сторону. – Мы просто скучали без Вас. И Ваш старый приятель заходил несколько раз. Спрашивал...

– Какой старый приятель? – откуда здесь взяться моим приятелям, если их у меня никогда не было?

– Шип. – Умин потер висок. – Если Вы не знаете его...

– А-а-а! – с облегчением улыбнулся. – Аландар Делун Пиккья. Ну какой же он приятель? Семья наняла его присматривать за мной.

– Семья наняла? – взгляд кабатчика стал неприятно цепким. – Ну-ну... может быть и семья. Ну, что? – он вновь широко улыбнулся, – Подать Вам пилав?

– Давай свой пилав! – решительно махнул рукой. – Не скоро теперь я вернусь к твоим лакомствам.

– Что так? – встревожился Умин, сноровисто расставляя глубокие чашки с крупно нарезанными помидорами, присыпанными перцем и кинзой, и шариками катыка с диким чесноком, блюдо с белыми лепешками, раскаленный чайничек густого зеленого чая, терпкого и вяжущего рот.

– Мы с наставником отправляемся в путешествие. Как положено «приличным мальчикам из приличных семей», – почти дословно процитировал Учителя Доо.

– О-о-о! – кабатчик с детским восторгом всплеснул руками. – Вот так, в настоящее путешествие? Как знаменитые географы Истахри и Баттута?

– Не за границы ойкумены, увы. В неизведанные дали, не изведанные только мною. Наставник обещал показать жителей империи Янгао не с высоты паланкина.

Я с наслаждением вдохнул аромат шафранных зернышек риса и баранины, парящий с плоской тарелки, чудесным образом возникшей перед носом.

– У Вас мудрый учитель, – серьезно отозвался Умин, наливая чай в пиалу. – Держитесь его, молодой господин, – он наклонился поправить безупречно расправленную на моей груди салфетку и шепнул. – А от Шипа держитесь подальше, не нравятся мне его вопросы.

– Э! Кто это у нас здесь?

– Аль-Тарук, зайчик мой...

– Давно не виделись, парень! – в маленький зал кабачка ввалилась компания старых знакомых.

Ло Лита сияла. Суфьян ад-Фатых и Иизакки поддерживали ее под локотки, помогая снять щегольский плащ, опушенный выдрой – как раз для дождливой погоды. Почтенный торговец водой щеголял недавно отпущенной короткой бородкой, а гончар несколько потолстел и посвежел ликом. Нет, не могу таить на них обиду.

– Приходи к нам за стол, дорогой, – ворковала Ло Лита, сопровождающие согласно кивали, – как покушаешь. У тебя для нас всех будет тесно, а поболтать хочется.

Иизакки многозначительно потряс стаканчиком, в котором бряцали кости.

– Всенепременно, уважаемые, – шутливо приложил ладонь к груди.

– Но-но! – погрозила пальцем и рассмеялась. Искусно растрепанные кудряшки забавно запрыгали по прикрытым кисейной шалью плечам. – Какие могут быть церемонии между своими!

«Своими»? Я свой? Оч-чень интересный поворот событий. Меня что же... приняла община? Ад-Фатых, сопровождая спутницу к заранее накрытому столу, обернулся и подмигнул, а Иизакки смущенно улыбнулся. Вот дела-а-а... Значит, я вовсе не испортил отношений с уважаемыми жителями квартала Ворон? Это радует. В детстве моим любимым литературным персонажем был удачливый Марати Сью, виртуоз игры на рояле, но не думаю, что он хоть раз чувствовал себя настолько уютно, как я сейчас.