Леди и некромант. Тени прошлого (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 94

Дрожит бледно-зеленый купол, сдерживая натиск тварей. И хлюпает молот подгорника, который как-то оказался вдруг рядом... твари его опасаются, и это хорошо. Но мало... эти двое держатся рядом.

...смех.

И голос Никхара:

- А это и вправду весело... - из носа его шла кровь, но некромант не собирался отступать. - К проклятым богам императора... всех императоров! Да здравствует союз некромантов!

Смех его сменился клекотом, и Никхар, схватившись за горло обеими руками, захрипел, но устоял.

...гвардия рубила тварей, но те были быстры. И ловки. Они уходили от ударов, в то же время карабкались по доспехам, находя любую щель.

А окна не исчезали.

И в них уже ломились существа куда более крупные, вида преотвратного. Этак и дворец затопит.

...подмога не приходила.

...особые части, которые расквартировали в городе, чтобы предотвратить беспорядки и, значит, беспорядки все-таки были.

...во дворце.

...и надо держаться, пока есть силы... и сил нет, а все равно держаться. Надо так...

...он, кажется, оперся о стену, еще удивился, что та приятно тепла, а дворец содрогнулся. С потолка посыпалась штукатурка и мелкий камень. Жаль будет, если эта громадина просто-напросто рухнет.

Или не жаль?

Он пропустил тот момент, когда все изменилось. Закрыл глаза, на мгновенье всего, а когда открыл, то увидел перед лицом раззявленную пасть, полную кривых острых зубов. Тварь дыхнула дохлятиной, а он только и сумел, что отвернуться.

Потом вдруг голова твари лопнула, и кто-то спросил:

- Живой?

Серый человек кивнул и от кивка покачнулся, почти упал, если бы не крепкая рука.

- Живой... Наник, тут еще один!

- Сколько раз говорить, чтобы ты не называл меня так...

Альв был величественен и прекрасен, как подобает альву. Зеленые одежды его развевались, будто шел он не по болоту, в котором что-то плюхало, чавкало и суетилось, спеша забиться в какой-нибудь угол, но по дворцовому паркету.

Он потер руки, избавляясь от невидимой грязи, и ледяная ладонь легла на лоб серого человека.

- Яд мшырла, - сказал он, поморщившись. - К сожалению, уже распространился по крови, поэтому не уверен, что...

- Уверен или нет, а делай...

...орк был огромен и серокож. Лицо его, украшенное пятью ритуальными шрамами, было столь же уродливо, сколь прекрасен лик альва.

- Я-то сделаю, но ты, Иххр, занялся бы...

Альв стряхнул что-то мелкое и визжащее, щелчком пальцев обратив его в пепел.

- ...а то не переступить, право слово... не дворец, а...

- Откуда...

- Молчи, человек, тебе твои силы понадобятся... мы сделали то, что должно... теперь главное, чтобы и вы не отступили.

Говорил он определенно не про серого человека.

Тот закрыл глаза.

...все будет хорошо. Наверное.

Когда-нибудь.

***

...она жила, то ли во сне, то ли наяву.

Похоже, что все-таки во сне, именно там сиял теплым золотом пол. И музыка лилась, прекрасней которой она не слышала.

Кланялись люди.

И в глазах их лайра Орисс читала восторг.

Императрица...

...она шла, отчего-то босая, облаченная в белую хламиду, не особо чистую даже, кажется, но никто из подданных не смел указать ей. Да и то дело, она ведь Императрица, что хочет, то и носит, хоть шелка, хоть хламиду.

- Что ж ты убегаешь, любовь моя? - поинтересовался тот, кто стоял к ней спиной. - Я так ждал тебя, а ты?

- Что я?

Ее сердце замерло.

И застучало.

Куда подевалась любовь? Та самая, сводившая ее с ума в последние дни? И почему неодобрение его больше не ранит?

- Смерть тебя освободила, - сказал он, поворачиваясь. И она закричала...

...закричала бы, если бы не ладонь, зажавшая рот.

- Тише, деточка, - сказали ей хрипловатым надтреснутым голосом. - Пожалуйста, тише... ты же не хочешь его спугнуть?

- Кого?

...лик того, кто стал ее мужем, смертью обрученный, был на редкость уродлив. И ее передергивало от отвращения, стоило вообще подумать о нем.

- Того, кому мы с тобой задолжали, верно? - он убрал руку ото рта. - Болит?

Болит.

В груди. И еще на душе, потому что получается, она вновь осталась одна, она всегда оставалась одна, хотя и окруженная теми, кто готов был восхищаться.

Почему так?

Самая красивая? Талантливая? Блистательная, а... все равно одна? И никому-то из мужчин, она не нужна...

- Ничего, затянется... магичка? У магичек это быстро. Ты полежи, я завесу кину, ладненько? Только не засыпай, ладно?

Орисс кивнула.

Постарается. И когда человек встал, она ухватила его за руку.

- Не уходи, пожалуйста...

- Не уйду, - он погладил ее по щеке. - Далеко не уйду. Тут побуду... пока...

- А потом?

- А потом, деточка, тебе лучше держаться от меня подальше, - со вздохом признался он.

- Почему?

...она задавала этот вопрос раньше, очень давно, когда была еще не великолепной лайрой, но лишь девочкой, желавшей знать, куда уходит мама.

И почему.

И еще почему ей нельзя с родителями, и... и потом она поняла, что в вопросах нет смысла: никто на них не ответит. Да и лайры в ответах не нуждаются, они принимают мир таким, как он есть.

- Потому что я очень плохой человек... не удивляйся. И вправду плохой... по мне костер плачет... и я уйду, так правильно будет, - этот шепот согревал, и еще ощущение присутствия рядом. - Не связывайся с некромантами, деточка...

Наверное, он вновь ее убаюкал, иначе как Орисс пропустила момент, когда странный спутник ее исчез? Зато появился другой.

Глава гильдии принес свет - зеленоватый светлячок завис над его ладонью.

- Даже так, - произнес он задумчиво. - Деточка, нехорошо убегать от судьбы...

...камень.

И кровь на камне... кровь вокруг камня... кровь узкой дорожкой уходящая куда-то в сторону... Ульрих, кажется, еще живой. Он смотрит на Орисс и, кажется, смеется. Почему?

Потому что видит то же, что и она. Эта дорожка крови, которая так манит взгляд, обман. А лойр Фитцгольд слишком самоуверен, чтобы допустить саму мысль об обмане.

Он велик.

И почти всемогущ... он склоняется над дорожкой... и исследует камень, на котором виден смазанный отпечаток ладони... и идет.

- Деточка, ты меня, конечно, поразила до глубины души. Такая воля к жизни... такая сила... теперь понятно, почему выбор пал на тебя... и мне, безусловно, жаль... но тебе придется вернуться... ты не можешь умереть где-то там...

Он наклонился и потому пропустил удар по голове. Покачнулся.

Устоял.

Почти.

Человек в грязном черном одеянии, выдававшем в нем некроманта, с силой опустил обломок камня на голову лойра Фитцгольда. И ударил вновь. И вновь. Он бил даже когда глава Гильдии рухнул на землю... и когда голова его превратилась в месиво крови и костей... а светлячок, выкатившись из раскрытой ладони, погас.

Именно тогда Орисс и услышала плач.

***

Тьма пела.

Ее музыка отзывалась в душе моей, заставляя камень наполняться силой. А тот, который наблюдал за представлением, был терпелив.

Он знал, что я принесла ему венец.

А Ричард монеты.

Он вытащил их из кармана и, сунув мне в руку, сказал:

- Их надо... уничтожить...

Поздно.

Монеты вспыхнули, и Ричард не удержал их. На его ладони остался красный отпечаток с императорским профилем.

- С... сволочь, - сказал Ричард и руку потер о куртку. - Уходите... уходи, пока не поздно. Он хочет забрать у меня душу.

Я же смотрела за монетами.

Катятся.

И катятся. И кружатся, выпуская бледные нити спрятанного заклятья. Оно прекрасно, ажурная конструкция, будто птица, сплетенная из лунного света.

Взмахнет крылами и...

...и взмах.

Птица села на ладонь мертвеца и вошла в нее.

...надо было что-то сделать, но... я лишь смотрела, как стремительно обрастают плотью кости.