Злая судьба - Кук Глен Чарльз - Страница 7

— Я бы все это перепланировал, — сказал Требилкок, обводя рукой парк. — В университете Ребсамен у меня был учитель, который увлекался ландшафтной архитектурой. У того, кто все это создавал, начисто отсутствовало воображение. Перед нами — всего-навсего заурядный фруктовый сад.

Арал, ожидая продолжения, вопросительно посмотрел на друга.

— Во-первых, я убрал бы все фруктовые деревья. Во-вторых, выкопал бы озеро — создал бы отражающую поверхность. По обеим сторонам посадил бы тюльпановые деревья, чтобы они обрамляли замок. Может быть, стоило бы посадить кустарник и разбить цветник, чтобы улучшить цветовую гамму весной и осенью. Теперь понимаешь, что я имею в виду?

— Интересно было бы взглянуть на то, что ты здесь сотворил бы, — с улыбкой сказал Арал. — Однако было бы лучше, если бы ты снес башню Фианы или воздвиг бы другую слева. Это придало бы архитектуре замка большую сбалансированность.

— Сбалансированность? — Требилкок, казалось, был изумлен. — Что ты понимаешь в архитектурном балансе?

— Что я понимаю, Майкл? Да ничего. Просто надо иногда пускать в дело здравый смысл. Что он от тебя хотел?

— Кто хотел что?

— Да король же. Почему он попросил тебя остаться?

— Ты не поверишь, но я пока не знаю. Он возжелал, чтобы я выступил вместе с ним за команду «Гвардия» в сегодняшней игре.

Арал внимательно посмотрел на приятеля, недоверчиво прищурив один глаз.

— Неужели? — выдержав паузу, рассмеялся он. — Точно. Сегодня «Пантеры» встречаются с «Гвардией». Битва непобедимых. Старый лис желает собрать самых лучших игроков. — Дантис наклонился, чтобы ущипнуть Майкла за бицепс. — Сделай ставку на «Пантер», Майкл. Чаргин-Холл собрал всех лучших игроков, которых можно купить за деньги. Вот уже много лет у них никто не может выиграть.

— Какие ставки на разрыв в счете?

— Ставка пять к одному для глупцов, которые верят, что разрыв будет всего в два очка в пользу «Пантер», и десять к одному для идиотов, кто ставит на победу «Гвардии».

Они проехали ещё полсотни ярдов, прежде чем Требилкок задумчиво протянул:

— Думаю, что мои банкиры могли бы подкинуть пару сотен ноблов. На «Гвардию».

Дантис и Требилкок повернули в сторону замка. Дантис всегда считал, что Майкл обращается с деньгами как последний дурак.

— Но какого дьявола? Конечно, это твои деньги, и у тебя их столько, что всех не выбросить. Но с какой стати ты их тратишь зря?

— Твой классовый подход так и прет наружу, Арал. «Гвардия» тоже не терпела поражений. Прежде чем делать ставку, вспомни, кто собирается играть за эту команду. Король не верит в поражение.

Майкл почувствовал на себе внимательный взгляд Арала. Он знал, что друга тянет спросить, не знает ли главный шпион нечто более важное, чем то, что говорит.

— Майкл…

— Да?

— Ты все ещё якшаешься с этими парнями из Тройеса? У меня такое ощущение, что он пытался тебя на этом зацепить.

— Не исключено. Контактов с ними я не терял. У меня нет намерения сжигать все мосты. Обстановка меняется, и уже в следующем году нам может потребоваться их помощь. А чем ты занимаешься, Арал?

— Я? Да ничем, кроме своих маркитантских дел. Я не знаю, с какой стати он меня вдруг пригласил.

Требилкок понимающе кивнул. Это давно уже превратилось в дуэль, где в качестве оружия служили полуправда или уклончивые ответы.

— Может быть, он хотел, чтобы ты рассказал своим друзьям об истинном положении дел? О том, что проход Савернейк может скоро открыться. Таким образом будет положен конец наиболее безумным слухам.

— Да, это единственное, до чего я сам смог додуматься. Сколько времени ты намерен провести в городе? Я думал о том, не завалиться ли нам как-нибудь вечерком по старой памяти на улицу Арсен. Помнишь заведение «У толстяка»? Они провели там реставрацию. Шикарное местечко. Привезли девиц с побережья. Мы могли бы там погудеть, как в старое доброе время.

— Боюсь, что на подобные подвиги, Арал, у меня уже не осталось энергии.

— Брось! Ты все равно не будешь жить вечно. Веселись, пока можешь. Кроме того, тебе время от времени следует выползать из тени.

— Я пробуду здесь, пока не вернется Пратаксис. И дам тебе знать в случае чего. — Они уже сделали полукольцо вокруг замка, когда Майкл сказал:

— По всем правилам следовало бы создать четыре озера — по одному с каждой стороны. В форме креста.

Дантис иногда мог быть практичным до отвращения.

— А что ты намерен делать с водой? — спросил он. — Тебе придется делать озера проточными. Иначе вода протухнет или твои лужи просто высохнут.

— Будь ты проклят! Да я же просто мечтаю вслух, Арал. Ты же хочешь ткнуть меня носом в практические проблемы и вот-вот заявишь, что рабочим придется платить тебе.

— Эй! Да я же просто пошутил.

— Знаю, знаю. Просто я легкоранимое существо. Мои родители мне это беспрестанно твердили. Я вне себя потому, что не желаю здесь торчать, а также потому, что король мобилизовал меня на игру. Я ненавижу этот «Захват».

— Почему же ты не умолил его не мучить тебя?

Майкл, вместо того чтобы ответить, лишь посмотрел на Дантиса. Ему и в голову не приходило просить короля. Монарх не пригласил бы его на игру, если бы в этом не было настоятельной необходимости.

— Что слышно из Хаммад-аль-Накира, Майкл? У тебя остались там надежные источники?

Вопрос прозвучал слишком небрежно, как бы между прочим.

— Почему это тебя интересует? — спросил приятеля в лоб Требилкок.

— А ты действительно легкораним. Да потому, что у меня долгосрочный контракт с Мегелином на ремонт его кавалерийских частей. Потому что ходят слухи о возможном возвращении Эль Мюрида. Говорят, что у Мегелина дела пошли не очень и день ото дня его популярность падает.

— В таком случае твои источники информации лучше моих. Я слышал, что медовый месяц продолжается. А сейчас мне пора. Надо успеть сделать ставки, перед тем как отправиться в лес. Я буду жить во дворце. Утром отправлюсь на прогулку. Если хочешь, чтобы я тебя подождал, шли гонца.

— Не забудь о «Толстяке», — улыбнулся Арал. — Сдается мне, что ты будешь приятно удивлен.

Майкл стер капли дождя со лба. Он ненавидел всякого рода головные уборы. Что же, за причуды иногда приходится платить.

— Подумаю, — сказал Требилкок.

Рагнарсон шел через двор в направлении конюшни. Заметив на стене замка Вартлоккура, он сменил курс.

Чародей неотрывно смотрел на восток с таким видом, словно ждал, что оттуда вот-вот кто-то явится, чтобы его укусить. Он и до этого вел себя несколько странно.

— Может быть, ты видишь там нечто такое, о чем стоит потолковать?

— Что? Нет. Ничего конкретного. На востоке явно что-то происходит. Но пахнет там не только Шинсаном.

— Ты ничего не сказал об этом утром.

— Из-за Непанты. Она слишком многое потеряла. Я не хотел доставлять ей новые страдания, заронив в душу необоснованную надежду.

— Вот как?

— Да, это — Этриан. Возможно, он ещё жив.

Этриан был сыном Непанты от первого брака, бесследно исчезнувший во время Великих Восточных Войн.

— Не может быть! Где же он? — Рагнарсон был у своего крестника в неоплатном долгу. Злой рок вынудил его убить отца мальчика.

— У меня такое чувство, что я к чему-то прикоснулся. К чему именно — проследить не могу.

Рагнарсон засыпал мага вопросами, но тот не отвечал. Он считал, что Браги чересчур романтизирует Насмешника и излишне драматизирует события, связанные с его смертью. Он должен был его убить, если не хотел быть убитым.

— У нас не было никаких доказательств смерти Этриана, — задумчиво произнес Браги. — Еще что-нибудь?

— О чем ты?

— О том, что ты не хотел говорить утром. Создается впечатление, что все друг от друга что-то скрывают. Твои слова о занятости звучали не слишком убедительно.

Вартлоккур чуть повернулся и обратил взор на стоящего перед ним человека. В уголках его глаз появились веселые морщинки, и он произнес: