Элиминация (СИ) - Русая Василиса - Страница 22

— Я считаю, что вся эта операция — самоубийство! Я лично ходила к Президенту и знаете, что он мне ответил? Чтобы я сидела в своей комнате и даже к окнам не подходила во время вашей вылазки.

— Прекрасно, твоя жизнь стоит сотни наших, я понял. — Разозлился Шрам. — Знаешь, что ты не такая особенная, как думаешь? Мы видели другую, однако та сошла с ума, а как ты думаешь, когда наступит твоя точка невозврата?

— Не смей так говорить. — Сказали мы в один голос с Артемом и тут же переглянулись.

— Знаешь, я могу понять его. — Указал он на Артема, обращаясь ко мне. — Мальчишка чуть ли не каждую ночь лепетал ее имя во сне, но ты? Сколько людей погибло, пока ты спасал ее?

Я вспомнил отца и его мольбу спасти девушку, чья кровь — лекарство. А еще, я впервые почувствовал на себе такое давление, после его смерти. Да уж, понятное дело, почему Шрам был лидером, он мог любого уложить на лопатки одной фразой.

— Я понимаю Вашу злость. — Довольно тихо сказала Алиса. — Я знаю, что двое из ваших погибли в пути, но знаете, если бы я могла передать свою способность кому-то другому и уйти на покой — я бы уже давно это сделала. Я пережила такое, после чего любой человек без всякой Вспышки бы сошел с ума. И эти постоянные шушуканья за спиной… — Она посмотрела на Артема. — Я надеялась, что увижу тебя здесь, вместе с твоей сестрой, но… Шли годы, а тебя все не было. — Она вновь перевела свой взгляд на Шрама. — Моя кровь спасла сотню жизней за это время, но если бы не Вы, ни Тэмпл, и вся команда зачистки — я бы давно покончила с собой. Да, мне не стать на сто процентов безумной. И не понять то, что они чувствуют. Однако я всегда была на стороне тех выживших, что не прощались с близкими, ведь я была их спасением.

Ее голос всегда проникал в глубины мозга, дотрагивался до сердца, и растекался по венам. Было ли это влиянием Безумия — не знаю, но когда она говорила — все молчали, даже если хотели что-то сказать.

Шрам лишь помотал головой.

— И ты оставишь ее? — Обратился тот к Артему.

— Я вернусь.

— А вы? Вы готовы умереть друг за друга?

Саша и Даша переглянулись, их сплетенные руки и одновременные кивки говорили сами за себя.

— Ну, ребята, держитесь, ибо завтра утром мы начинаем войну.

Кап, кап, капает вода,

Кровавая она, и льет из рукава,

И если не успеешь ты руку замотать,

Придется от Безумных немедленно бежать. — Детская считалочка.

Ту ночь мы провели с Алисой на большом подоконнике не менее громадного окна, которое выходило на кремлевскую площадь. Все, что у нас было — одна подушка и плед. Она лежала на мне и перебирала пальцами пуговицы моей рубашки, поочередно мы рассказывали друг другу о том, как шла наша жизнь последние пять лет. Я рассказал ей о первом месяце скитаний, своей болезни и смерти сестры, которая пыталась раздобыть мне лекарство, она о своем спасении, сумасшедших людях, заборах крови раз в месяц и шприц с одной дозой ее «лекарства», который та носит с собой, обновляя содержимое в нем каждый месяц — на всякий случай.

Иногда, мне казалось, что вдали происходит какое-то движение, но из-за непроглядной темноты мне не удавалось ничего рассмотреть. И вот, когда я понял, что Алиса засыпает, то у меня начало колоть в сердце. За минувший вечер я извинился перед ней раз десять и хоть она и дала мне понять, что не в обиде за мои слова — я знал, что ей больно. Я гладил ее по волосам и мечтал лишь о том, как вернусь обратно, не за спокойной жизнью, а к ней.

Мимо в очередной раз прошел патруль, но никто не посмел нас прогнать. Они знали, что сегодняшняя ночь прощальная для многих и потому молчали.

Я с ужасом ждал, когда в шесть утра включат основное электричество и так называемый «рассвет» постучится в окна. Мне придется попрощаться со своей любимой в очередной раз, даже не насладившись ею полностью. Но я вернусь, я обязательно вернусь. Я переубиваю каждую из тварей вставших на моем пути. Моя одежда будет залита кровью, руки трястись от усталости, но я вернусь к ней.

Однако, утро не настало. С первыми «лучами солнца» люди кинулись к окнам и почти весь Кремль озарил одновременный пугающий вздох. Многие моментом отпряли от стекол и кинулись к стенам. Именно этот шум и разбудил нас с Алисой. Почему-то наши взгляды были приставлены к людям у стены, схватившихся руками за сердце, а не к тому, что происходит по ту сторону окна. Я увидел женщину, что медленно сползла по стенке и кажется потеряла сознание, а потом Алиса одернула меня за рукав и я наконец посмотрел на горизонт — не было места яблоку упасть, так много безумных находилось на улице. Они никуда не шли, просто стояли и смотрели на Кремль. Часовые попрятались в свои башни и больше не выходили на стену. Алиса повернулась ко мне и прошептала:

— Со мной что-то не так.

Ее глаза были чернее ночи, я испугался так сильно, что даже слегка дернулся. Мы вместе встали с подоконники и она вновь отвернулась к окну, схватившись за голову.

— Я слышу, я всех их слышу. — Повторяла она. — Они… Они ждут… Боже, как больно.

Я обнял ее сзади и крепко прижал к себе. Чем унять ее боль? Как она слышит этих чудовищ? И самое главное — чего или кого они ждут?

Наконец, мне вновь хватило сил развернуть ее к себе и взглянуть в черные, как ночь, очи.

— Нам надо уйти с людных коридоров, чтобы они не испугались тебя…такой.

— У меня сейчас голова лопнет… Отведи меня к Тэмплу.

Быстрым шагом мы направились в комнату Тэмпла, Алиса опустила голову вниз и смотрела лишь под ноги, а я вел ее, собирая напуганные взгляды и нетихие высказывания в нашу сторону:

— Эта же та самая…

— А вдруг она с ними связана?

— Почему она не смотрит на нас?

— Это она позвала их сюда?

И вот мы стояли у двери в покои Тэмпла, однако, та была закрыта и его там, скорее всего, не было. Единственное, что меня радовало — в залах с комнатами не было окон, а значит и народа на данный момент тоже.

— Алиса, посмотри на меня.

Она подняла взгляд, я увидел, как ее щеки залились слезами, кровавыми слезами.

— Я думаю, Тэмпл направился к Президенту, однако я там еще не был. Тебе придется отвести меня.

— Нет, в таком случае, мы выйдем на улицу…

— Но он же вышел! И Шрам наверняка вместе с ним! Они знают, что делать!

— Нет, нет, нет… Я не могу выйти, их слишком много…

— Алиса, пожалуйста, послушай меня, они все безумные, а мы — живые! И они каким-то образом собрались здесь. Ими кто-то управляет, кто-то, похожий на тебя. А если он ими управляет, то и ты сможешь. Ты ведь знаешь, как заставить их уйти.

— Артем… Пожалуйста, я не могу.

Я не мог командовать ею, не имел права заставить выйти к ним, ведь, если она не справится, то погибнем мы все.

— Хорошо, хорошо. Ты знаешь, сколько их там?

Спустя секунд десять тишины Алиса пристально посмотрела на меня и сказала:

— Семь миллионов.

Я сделал шаг назад, а в голове лишь ее голос и эти слова — семь миллионов.

Из-за угла коридора выбежали Шрам и Тэмпл, позади них был Саша.

— Где вы были? — Закричал им я.

— У Президента, старый пьянчуга закрылся в своих апартаментах и никого не пускает. — Ответил Тэмпл.

— Вы представляете, сколько их там? — Отдышавшись сказал Саша.

— Семь миллионов. — Вполголоса сообщила Алиса, вся ее кожа моментально посерела, а сама она стала холодной, как лед.

Мы все переглянулись и одновременно сглотнули.

— Я слышу их… — Продолжила она и подняла взгляд на парней. — Они ждут приказа.

— Приказа? — Спросил Шрам. — Как солдаты?

— Скорее, как покорные слуги. Они очень громкие, но при этом, разговаривают в унисон… Но я не понимаю, что они говорят… Приказ, приказ, приказ… Это не главное! — Алиса схватилась за голову и села на пол, в коридоре повисла небывалая тишина. — Кровь. Вакцина. Витамины. Они связаны. Они связаны с одним… нет, он не безумный, он как я. Но я не знаю, кто это. Он называет мне свое имя, но я не понимаю. Он показывает мне Безумных. Он знает, что я тоже могу с ними общаться. — Алиса подняла взгляд и уставилась на Шрама. Ее глаза были черными, она не моргала. — Я никогда не была так близка с ними, они ощущают, что я в их голове, показывают, что с ними случилось, но не могут рассказать всей истории.