Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом (СИ) - Лисавчук Елена - Страница 36

Нет, для таких обаятельных типов как он нужно издать закон, запрещающий им улыбаться.

Кощей целеустремленно двинулся ко мне. На лице Марины проступило недовольство. Она запоздало опустила глаза и уставилась на проеденную магическим огнем столешницу. Подняв голову, «спящая красавица» взглянула на Калину. Недоуменно похлопав ресницами, Марина испуганно вскрикнула и помчалась к выходу.

Драгомир нахмурился. Его взгляд был устремлен на обезображенную зельем девушку.

Помедлив на пороге гостиной, Марина развернулась.

— Драгомир, нужно уходить! Вы можете заразиться! — с отвращением в голосе крикнула она ему в спину.

— Что вы предлагаете? Уйти и оставить Калину самой со всем разбираться? — не оглядываясь, спросил Драгомир.

Он подошел к Калине и, осторожно взяв ее за руку, провел пальцами по костяным наростам на коже.

Вцепившись в дверной косяк, Марина подалась вперед, но от двери так и не осмелилась отойти.

— Возможно, есть другой способ ей помочь, — брезгливо поморщилась она.

— Вы можете покинуть гостиную, — равнодушно разрешил ей Кощей, внимательно рассматривая лицо Калины. Девушка зарделась и смущенно опустила глаза. Приподняв ее лицо, Драгомир мягко произнес: — Калина, вам нечего стыдиться.

Калина заметно повеселела, но после того, как Кощей улыбнулся, она и вовсе растерялась. Девушка не глядя, оперлась свободной рукой о стол, но вместо этого ее рука попала в образовавшуюся на столешнице дыру. Калина покачнулась, навалилась всем своим телом на многострадальный стол. Тот треснул пополам, и девушка растянулась на полу среди обломков. Вовремя среагировав, Шатенка, выскочила в проход и совсем не пострадала.

Драгомир склонился к Калине и помог ей подняться.

— Не нужно было, я бы сама как-нибудь справилась, — неуклюже запротестовала Калина, стряхнув с руки острый осколок. Что удивительно, он ее нисколько не поранил. Выходит, она не только внешне была под стать водяному, ее практически невозможно было поранить.

Наблюдавшие за происходящим девушки сделали вид, что ничего не произошло и, посмеиваясь, вернулись к прерванным занятиям.

— Вам нужно к лекарю, — тоном, не терпящим возражений, произнес Драгомир. — Ян вас проводит, а я присоединюсь к вам позже.

Ян начертил в воздухе пентаграмму переноса, в гостиной открылась воронка портала. Мужчина отступил в сторону, пропуская девушку вперед. Как только Ян зашел, портал вспыхнул ярким светом и закрылся.

— Кто заколдовал Калину в то, что я видел?.. Кто применил к ней магию? — Драгомир сделал шаг ко мне. Я поспешно отступила. В его голосе было столько льда, что вполне хватило бы на новые Арктические ледники, хотя внешне он и выглядел спокойным.

— Во всем виновата Мира, — методично ломая засушенный стебель и роняя его останки на пол, опередила Ворону Шатенка. Она нервно заправила темную длинную прядь за ухо, и дрожащими пальцами продолжила кромсать сухой прутик. — Всем понятно, что Мирослава не успокоится, пока не изведет всех соперниц.

«На кой они мне сдались?» — так и вертелось у меня на языке.

— Что заставило вас прийти к этим выводам? — почти любезно поинтересовался Драгомир. «Почти» - потому что никакая любезность не могла скрыть издевку, прозвучавшую в его словах.

Девушка растерялась и посмотрела на Марину, от чего та пришла в замешательство. Поняв, что поддержка ей не светит, Шатенка глубоко вздохнув повернулась обратно к Драгомиру.

— Мирослава…

— Ни слова больше, леди, — оборвала ее Ворона и быстро подошла к ней. Похлопав Ежку по плечу, сваха встала рядом. С заминкой, словно ей тяжело давались слова, она произнесла с достоинством: — Я согласна с Ивонной, Мирослава специально опрокинула зелье на Калину.

— Это была случайность! — возмущенно запротестовала я и двинулась к свахе, горя желанием исполнить свою давнюю мечту. Если не получится повыдергивать ей волосы, то мне точно никто не помешает наслать на нее проклятие. Я пока не определилась с чарами, но знала одно – проклятие будет похуже того зелья, что я из-за нее случайно опрокинула на девушку. Почему, спрашивается, в учебнике по запрещенным заклинаниям не было сноски, что у этого типа зелья имеются побочные эффекты?... Скорее всего, те, кто работал над записями, не учли вредную сваху.

— Мирослава! — остановил меня властный голос Драгомира. Хоть он и говорил угрожающе спокойно, это не поубавило моего желания ему перечить.

— Что – Мирослава?! — гневно спросила я, — Меня пытаются оклеветать, а вы закрываете мне рот.

— Ты успеешь высказаться, — последовало невозмутимо.

— Когда? — спросила с вызовом и окинула взглядом притихших девушек и сама же ответила: — Когда вам нужно будет срочно уйти? Или после того, как вы выслушаете остальных, чтобы у меня не осталось и шанса переубедить вас?

Выражение лица Драгомира смягчилось. Негромко, словно мы были в гостиной одни, он произнес:

— Тебе не нужно меня ни в чем убеждать, цветочек.

Я немного растерялась. И как, спрашивается, расценивать его слова? Но Драгомир и не собирался ничего разъяснять, его интересовали более насущные вопросы.

— Что случилось? — Потребовал объяснений у мадам Ольги Драгомир.

— Мирослава опрокинула зелье на Калину, — с удовольствием наябедничала Ворона, с трудом сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнее.

— Я случайно, — предупредила его.

— Никто в этом не сомневается, — подчеркнуто уверенно произнес Драгомир. Зато по Вороне сказать так нельзя было.

— Но…Но, почему вы, Драгомир Павлович, защищаете Мирославу? — заметно нервничая, спросила мадам Ольга.

— Что заставило вас прийти к этому выводу, мадам Ольга? — вкрадчиво поинтересовался Драгомир, и сваха зарделась от смущения.

Прилетели. Не успела я поверить в его особое ко мне отношение, как Кощей заявляет обратное! А ведь мне в какой-то момент показалось, что я ему немного нравлюсь. «Ничего мне не казалось», – тут же зло одернула себя.

— Вы стали защищать Миру… еще это смешное прозвище… — укорила его Ворона.

— Вы находите доверительное обращение к Мирославе смешным? — светским тоном поинтересовался Драгомир, снова введя меня в замешательство. И не меня одну…

— Не то чтобы смешным… Забавным, — торопливо поправилась мадам сваха. Уголки ее губ нервно подергивались. Видно, она, как и я, гадала об истинном отношении ко мне Драгомира.

Он сведет меня с ума! Радует, что в этом сумасшествии я буду не одинока.

— Драгомир, ты освободился? – вернулся в гостиную Князь.

Кощей взглянул на меня.

— Я закончил. Здесь, – несмотря на то, что его голос звучал спокойно, я распознала в нем предупреждение. Понять его было не сложно. Если Кощею придется вернуться, то мне не поздоровиться.

— Вы ее никак не накажете? — вскинулась сваха.

— Я не нянька, чтобы кого-то наказывал, — снисходительно пояснил ей Драгомир.

— Мое наказание отменяется? Значит, я могу сказать садовнику, что свободна? – обрадовалась я. Не могла же я на самом деле упустить такую возможность и смолчать?..

— Для тебя цветочек, все остается в силе. В саду ты не наказание отбываешь, а познаешь науку вежливости, — осадил меня Драгомир. Он взмахнул рукой, с пола поднялась блестящая стекляшка. Подлетев, она плавно легла ему на раскрытую ладонь. Кощей поднес ее к глазам, и голубой алмаз сверкнул гранями. — Неплохо, Мирослава.

Не сапфир, конечно, но для первого раза и алмаз сойдет.

Драгомир вложил в мою руку камень и, довольно ухмыльнувшись при виде моей растерянности, направился к брату.

— Проводишь нашего гостя? — спросил Князь, выходя вместе с ним в коридор. Голос князя прозвучал повелительно. Драгомир не смог бы ему при всем желании отказать, потому что это был приказ. Чтобы услышать ответ, я бросилась к выходу и успела увидеть их спины, прежде чем оба скрылись за поворотом.

— Я позабочусь о Гведоре и прослежу, чтобы он немедленно со своей армией покинул пределы княжества, - приглушенно донесся до меня раздражительный голос Драгомира.