Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом (СИ) - Лисавчук Елена - Страница 33

— Твоя, правда, — посветлел лицом домовой. Почувствовав себя увереннее, он беззаботно прислонился плечом к косяку. Петруха запустил руку в волосы, взъерошил их и участливо проговорил: — Тебе бы, Мира, поторопиться, что ли.

— Зачем? Перед Вороной меня Аляна прикроет.

Домовой затравленно бросил взгляд на Зиги. Заподозрив неладное, я обернулась. Мой пушистый друг, развалившись на покрывале округлив глаза, корчил страшные рожицы. Заметив на себе мой взгляд, он как бы невзначай почесал лапой за ухом.

— Ты ведь не против, чтобы Петруха остановился у нас?..— закончив чесаться, посмотрел на меня Зиги своими большими «честными» глазами.

— Против! На кой он нам сдался?

Близкое соседство с домовым меня ни сколько не прельщало, хватит и того, что мы будем жить в одном замке.

Развернув печенье, зажала обертку в руке, а кругляш вернула на поднос.

— Мира! – с досадой воскликнул пушистый комок.

— Пусть занимает каморку своего предшественника, - невозмутимо посоветовала я.

— На чердаке грязно и все затянуто паутиной, — жалобно заканючил домовой.

— Не преувеличивай. Там не хуже, чем у тебя, — не сдавалась я, припомнив, как один раз неосмотрительно заглянула на школьный чердак и наткнулась на покрытую толстым слоем пыли свалку ненужных вещей.

— Мира, я поднимался на чердак. Нормальному домовому там нет житья, — вступился за друга Зиги.

— Вот пусть и займется своими прямыми обязанностями. В конце концов, домовой он или нет? — возразила я.

На лице Петрухи появилось странное выражение, точно такое же было когда он всерьез обдумывал, подложить мне дохлую крысу в постель или нет. И подложил. А потом сам же ходил и обижался, что месть не удалась – мне как раз тогда позарез нужны были крысиные лапки для одного зелья.

— Идем, Зиги! До темноты предстоит сделать много работы, — недовольно поджал губы домовой и поманил его за собой

Зиги задумчиво поднялся, на его мордочке отразилось смятение. Спрыгнув с кровати, он вильнул хвостом и вышел в коридор вслед за другом.

— Не скучай. Подсоблю чуток Петрухе и вернусь, — обернувшись на пороге пообещал Зиги.

Вспомнив о зажатой в руке записке, расправила ее.

Аккуратным, почти каллиграфическим почерком старосты было выведено: «Мирослава, помни о практичности. «Сядь на хвост» князюшке, старайся постоянно быть у него на глазах. Бери измором. Он не волк, в лес деру не даст».

Ага, щас прям. Не дождетесь!

Отвечать на этот раз не стала. Подбросив в воздух бумагу, быстро произнесла:

— Листок, воспламенись, в пепел обратись.

Бумага вспыхнула и осыпалась пеплом на ковер.

Рассиживаться времени не было. Я подошла к сундуку, постучала по крышке и велела:

— Джинсы с рубашкой!

Сундук затрясся. Крышка захлопнулась, а когда открылась, с бортика сундука свисало платье. Ладно бы еще черное и строгого фасона. Так нет же – небесно-голубое! Да еще и с рюшами!

Ни за что! Я ни за что не надену такое платье. Не хватало еще походить на расфуфыренных задавак!

А может, бабушка Акулина этому паршивцу чего наобещала, если он подсобит ей с моим замужеством?

Швырнув платье обратно в сундук, захлопнула крышку и громко постучала в нее. Сундук затрясся и… ничего.

Да он издевается!

— Вернусь – превращу тебя в цветочный ящик, — пообещала я.

Нырнув в сундук, схватила платье, перекинула его через руку и отправилась переодеваться в ванную.

Вернувшись, завязала волосы в два хвоста и вышла в коридор.

ГЛАВА 19

Войдя в просторную гостиную, я от неожиданности остановилась. Диваны, стулья, чайные столики - все было сдвинуто к стене, полностью освобождая другую половину комнаты. Вокруг выставленных в ряд столов, присматриваясь к ним, прохаживались девушки. Заставленные колбочками на штативах, мензурками, стеклянными баночками и реактивами столы напомнили мне о школьном кабинете алхимиков, где те ставили свои опыты. У окна я заметила Аляну. Склонившись над столом, она рассматривала какую-то цветную жидкость в колбочке, которыми был заставлен весь стол. Вернув колбу на штатив, подруга взяла из голубоватой пиалы щепотку трав. Принюхалась и нахмурилась.

— Мирослава, где вы ходите?

От стола Болонки и Рыжей ко мне уже направлялась сваха. Собранные в пучок волосы делали ее черты лица более заостренными. По натянутой улыбке Вороны было без слов понятно, что она только обрадовалась бы, не заявись я вовсе.

В центре гостиной окруженные Ежками стояли Валентин с Яном. Носатый одаривал девушек восхищенными взглядами и вел с ними непринужденную беседу. Ян же, напротив, выглядел раздраженным и предпочитал отмалчиваться, то и дело поглядывая на дверь.

Встав напротив меня, сваха чинно сложила перед собой руки и, понизив голос, процедила:

— Пройди на свое место, Мирослава!

Она разговаривала со мной, как с нашкодившей букашкой!

— Может, тогда заодно подскажете, где оно – мое… место? Буду премного благодарна, — решила и я не сдерживаться.

— Твой стол там, у окна с этой…— на щеках мадам свахи проступил злой румянец. Она неопределенно махнула рукой в сторону Аляны, делая вид, что вспоминает ее имя, и после недолгих раздумий произнесла: —…деревенской выскочкой! Будь благоразумной, лучше сегодня не высовывайся. Заодно передай мои пожелания и своей выскочке-подружке.

Называя Аляну выскочкой, Ворона от удовольствия растягивала слова, упиваясь собственной значимостью. Не вспомни она вовсе ее имя – я бы тогда меньше разозлилась, а то и вовсе не обратила бы внимание на ее выпад, отнеся забывчивость мадам свахи на преждевременный маразм. Но после того, как она намеренно оскорбила подругу, я не смогла промолчать.

— Ту девушку, чье имя вы в силу своего возраста подзабыли, зовут Аляна. Запишите себе где-нибудь. Как знать, вдруг ей уготовано стать следующей княгиней в Кощеевом княжестве?..— предупредила я, не повышая голоса.

Изумленно моргнув, Ворона недоверчиво вытаращила глаза, будто от одной этой мысли ей уже стало плохо.

— Не бывать этому! Не надейтесь! Я скорее отправлю ее восвояси, — заявила она. При этом сваха определенно была на взводе и могла подстроить любую пакость.

Подобной подлости я даже от нее не ожидала.

— От Аляны вам возможно… только возможно, — повторилась я, сделав акцент на последнем слове, — удастся избавиться, но я останусь. Как думаете, чем я займусь, лишившись своей подопечной?

Ворона скривилась и открыла рот, чтобы ответить, но я ее опередила:

— Постойте, не отвечайте, я сама вас просвещу! Лишившись подопечной, я начну скучать, а когда мне скучно… — и я многозначительно замолчала, дав ей возможность самой домыслить.

Если судить по тому, как побледнело лицо мадам Ольги, а в глазах застыла паника, она была довольно высокого мнения о моих скромных возможностях по нарушению спокойствия.

Ну и ладно. Главное, чтобы отстала она от Аляны.

— Что ты станешь делать, когда тебе станет скучно, цветочек? — раздался сзади низкий, рокочущий голос Драгомира. Я буквально чувствовала затылком его пронзительный взгляд. До меня сразу дошло, чем на самом деле вызвана такая странная реакция на мои слова у мадам Ольги. Она не меня опасалась, а Драгомира, точнее, что он увидит ее истинное «лицо».

В воздухе повисла неловкая пауза. Или это только мне так казалось от того, что необдуманно брошенные слова Вороне были услышаны другими. Тем временем от меня терпеливо ждали ответа.

Раздумывая что сказать в свое оправдание, я неохотно развернулась, как раз, чтобы узреть над собой полное холодной невозмутимости лицо Драгомира. Все приготовленные слова махом вылетели у меня из головы. На губах Кощея играла неприятная усмешка. Возле него, сложив на груди руки, стоял князь и, похоже, тоже ждал ответа.

— Слоняться бесцельно по замку, — растерянно выдала я и, когда шок сменился праведным гневом, приторно ласковым голосом поинтересовалась: — Зачем вы все время тихо подкрадываетесь ко мне? Может вам стоит колокольчик на шею повесить?