Вернуться живым (ЛП) - Хэлли Карина - Страница 21

— Я принесу ей чай, а потом была бы не против поболтать с вами, даже если она не хочет. Мой друг играет в блюз-группе в городе в «Deep N’ Easy». Почему бы не встретиться там ночью? Я даже занесу вас в список гостей.

Я посмотрел на остальных. Женщины были не так рады, но Роза кивнула и сказала:

— Звучит неплохо, увидимся.

Мы покинули в спешке дом Мэрис, и по пути в грузовичок я мог думать лишь о том, что хрупкая ведьма откуда-то знала меня. У нее явно было помешательство, она была удивлена, что Максимус не был больше бессмертным, и, наверное, видела вокруг свой головы стайку пикси, но уверенность ее слов меня поражала.

Слишком много странностей для одного дня. Новый Орлеан оказался сложнее, чем я думал.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Что думаешь об этом? — спросила Перри, мы закрыли за собой дверь спальни. Мы впервые оказались наедине с утра, всю поездку мы слушали жуткое радио, никто не говорил о произошедшем. Я хотел поговорить, но Роза с Максимусом напряженно молчали, и я не хотел их трогать.

Я прошел к кровати и рухнул на нее лицом вниз. Я ощущал себя опустошенным. Я повернул лицо к ней.

— Ложись со мной, — пробормотал я в простыни.

Она устроилась рядом на спине и смотрела на потолок.

— Это было странно.

— А что сейчас не странно? — отметил я.

— Точно, — сказала она и скрестила руки на животе. Она повернулась ко мне с серьезным видом. — Ты видел ту женщину раньше?

— Безумную Мамбо? — я покачал головой. — Ни разу. Я не мог ее видеть, и она явно вампир. Нет, не видел. Ты мне веришь?

— Конечно. Просто это странно.

— Как и то, что для нее Максимус бессмертен?

— Если не страннее. Она, возможно, безумная, — часть меня хотела верить в это. — И она белая, — сказала Перри. — Я думала, она будет гаитянкой или как-то так.

— А Амброзия — метис.

Услышав Амброзию, Перри напряглась. Интересно. Моя женщина явно ревновала, и мне это льстило. Я так долго думал о чувствах Перри ко мне, было ли там не только влечение, так что было приятно знать, что она меня ревнует. Я надеялся, что не стану это использовать, потому что старый Декс так и сделал бы — вызвал бы ревность, проверяя чувства.

Нет, нужно было взрослее. Я потянул за резинку ее леггинсов, привлекая внимание.

— Малыш.

Она расслабилась и улыбнулась мне.

— Эй. Прости, я тоже устала. Накопилось после полета.

— Мы можем подремать до похода в бар.

— Точно. Будто мы можем просто дремать.

Я нахмурился с притворным возмущением.

— Эй, ты же не думаешь, что я буду сейчас тебя лапать?

Я повернулся набок и притянул Перри к себе, обвил рукой ее талию, пока вся она не прижалась ко мне.

— Давай поспим, — шепнул я ей в волосы. — Мы это заслужили.

Мы отключились за секунды.

* * *

«Deep N’ Easy» был на соседней с нашей улице. Мы с Перри плелись за Розой и Максимусом, пока шагали по неровной дороге, глядя на бесконечную яркость вокруг нас, от открытых баров, озаряющих улицу, до постоянной музыки, звучащей со всех сторон, и магазинов татуировок.

Я указал на один из них.

— Не думала о татуировке?

Она пожала плечами и прикусила губу.

— Были идеи…

— Расскажи, — я не подталкивал Перри к такому, она казалась слишком нерешительной для такого.

Она покачала головой, вдруг смутившись.

— Нет, это будет сюрпризом.

— Сюрприз? — я их любил и ненавидел. — Мой член? Вдохновилась курткой?

Она закатила глаза.

— Не скажу, — она ускорилась, пытаясь поравняться с Максимусом и Розой. Я выждал пару секунд, глядя на нее, надеясь уловить ее мысли и узнать, что за сюрприз. Но я лишь получил укол головной боли.

Я поспешил на ней, она бросила на меня взгляд через плечо. Ей слишком сильно нравился секрет с тату. Не стоило так быстро раскрывать ей свою «В твоем свете я теряю безумие».

— Это флер-де-лис? — спросил я, закатав рукав, чтобы показать ей свою накачанную руку. — Их тут много, так что не прогадаешь. И у нас будут парные.

Она посмотрела на мои мышцы, а потом вернулся ее пресыщенный взгляд.

— Это неубедительно, Декс, даже для тебя.

— Хуже члена?

— Вы можете быстрее? — закричала Роза. Они стояли у бара, стук басов доносился из-за кирпичных стен. Свет изнутри окрашивал все в красный.

— Глубоко и просто, — отметил я, прочитав выгоревшую табличку. — Как я и люблю.

Роза тряхнула головой, не впечатленная, и мы прошли за ней в очередь. Я склонился к ней.

— Ты никогда не улыбаешься, Роза?

Она закатила глаза и назвала наши имена вышибале. Он сверился со списком и впустил нас.

Амброзия заметила нас первой, помахала, сидя за столиком у сцены, где медленно играла группа. Как прошлой ночью, их было трое, но пел угольно-черный мужчина с акустической гитарой. Его душа вытекала через струны, и я завидовал.

Мы сели, Перри тут же встала и сказала, что закажет нам напитки.

— Скажи им, что ты с местными! — крикнула ей Роза. — Чтобы не продали по цене туриста.

Амброзия улыбнулась Максимусу и мне, и у меня закружилась голова. Это было странно, и я тряхнул головой, избавляясь от этого. К счастью, никто не заметил. Они смотрели на группу, пока Амброзия рассказывала, кто они.

— «Кровь мертвой лягушки», — сообщила она.

— Поэтично, — сказал я. — Веселиться они вряд ли умеют.

Она склонилась ко мне, ее глаза сверкали.

— О, мистер Форей, что-то подсказывает мне, что вы много знаете о блюзе. Даже в блюзе есть счастливые истории.

— Мистер Форей? — повторил я. — Будто я такой старый?

— Тебе не может быть больше двадцати пяти, — искренне сказала я.

— Потому что я незрелый?

— Да, — она подмигнула мне, перебросила волосы за плечо. — А твоей девушке не больше двадцати одного.

— Ей двадцать три, — объяснил я.

— А тебе?

Я сглотнул.

— Тридцать два.

— Такая разница в возрасте. Я впечатлена.

Я пожал плечами.

— Нужно брать их, пока они юны, пока не поняли, во что ввязались, — я делал вид, что разница в возрасте не тревожила меня порой. Этот слабый страх, что я хотел от нее больше и был готов к большему в жизни, потому что был старше, а она была юна и почти девственна (хотя уже опытнее после прошлой ночи), у нее еще многое было впереди. Я не хотел думать об этом.

Перри вернулась с напитками: местным пивом для всех, мятным джулепом для себя и виски с лимонадом для меня. Я хотел не совсем этого, но тоже неплохо.

Мы стукнулись стаканами над столом и приступили к делу. Максимус объяснял Амброзии о доме с призраками, который мы хотели снять, а Роза предлагала заняться эпидемией зомби. Это Амброзию не воодушевило.

— Роза, — сказала она с ухмылкой, — отправлять туристов в те районы — не лучшая идея.

— Мы будем с ними, — Роза указала на Максимуса. — Мы не туристы.

— Да, но это ничего не меняет, — сказала она. — Я наполовину черная, но и меня могут задержать. Поверь, я хочу понять, в чем там дело, не меньше тебя, но не думаю, что они прибыли сюда ради вуду. Только призраки.

— Вообще-то, — сказала Перри со странным огнем в голубых глазах, пока смотрела на Амброзию, — лично я думаю, что зомби куда интереснее дома с призраками. Я не люблю так говорить о загробной жизни, но это для нас нечто новое.

Если Амброзию удивили слова Перри, она этого не показала. Она нежно улыбнулась ей и сказала:

— Тут вы правы. Сколько я изучаю вуду, а с таким еще не сталкивалась.

Я рассмеялся.

— Да, но ты не можешь быть старше… двадцати восьми?

— Я притворюсь, что это был комплимент. Мне двадцать шесть. Но я — потомок великой Марии Лаво. Может, слышали о ней?

Я сделал глоток напитка.

— Не знаю, я многое слышал. Кто это?

Заговорила Роза:

— Мама Амброзии говорит, что она — дочь сына Марии.

— Не просто говорит, — Амброзия пронзила ее взглядом. — Это доказано. У меня есть анализ ДНК.