Ангелы Калибана - Торп Гэв - Страница 66

Астелян кивнул. На несколько секунд повисло молчание.

— Оборонять Калибан недостаточно, — сказал Мерир. — Ты должен расширить свою зону влияния.

— Я знаю.

— Ты снова обладаешь войском, способным захватывать звездные системы. Я как раз обсуждал с Галеданом, какую из них удостоить внимания.

— Первый магистр, я уже решил, куда падет мой клинок.

Темные Ангелы отступили из Макрагг Цивитас так же стремительно, как и прибыли. В небе над столицей непрерывно мелькали челноки и десантные корабли, спускавшиеся с орбиты и поднимавшиеся обратно. Всего через пять часов после представления в Легата Коллегиум на поверхности остались только воины Крыла Смерти в Каструме.

Ольгин выстроил своих ветеранов четкими рядами, твердо решив отбыть с честью и достоинством. Хотя всю вину за события в Иллирии возложили на Льва, избранный лейтенант считал, что ответственность несут Редлосс и его Крыло Ужаса. Он потратил много часов на изучение вокс-логов, сделанных во время кампании, и имел серьезные основания подозревать, что Фарит старался разжечь конфликт, завысить масштабы восстания в собственных целях.

Услышав поблизости чьи-то шаги, Ольгин резко обернулся и потянулся к рукояти двуручного меча, но тут же расслабился, узнав Драка Города. За спиной командира инвиктов он увидел Азкаэллона, искалеченная рука которого, обвитая трубками, лежала в металлических лубках. Очевидно, Кровавому Ангелу недавно установили бионический протез.

— Жаль, что наше знакомство прошло не при самых приятных обстоятельствах, — сказал Ольгин, протягивая руку Городу. Он не знал, ответит ли Ультрамарин на дружеский жест, но чувствовал, что обязан сделать его.

— Я сразился бы рядом с тобой в любой битве, — ответил Драк, пожимая руку Темному Ангелу. — Не терзай себя из-за порицания, направленного на других.

— Я не терзаюсь, — разжав ладонь, избранный лейтенант посмотрел на Города и Азкаэллона. — Можете осуждать моего повелителя как вам угодно, но знайте, что он всегда был верен. Если он и перешел границы дозволенного, то не из предательских намерений, но из-за чрезмерного упорства. Не знаю, что ждет впереди меня и моих братьев, но надежды и будущее человечества теперь в ваших руках. Без стали в душе вы не сможете исполнить все то, что потребуется от вас.

— Если увидишь Хоруса, — сказал Азкаэллон, — обязательно убей его за меня.

— Убью, — пообещал Ольгин.

Развернувшись на месте, он резко выкрикнул команду, и ветераны Крыла Смерти колонной двинулись по коридору. Избранный лейтенант зашагал следом, в ногу с ними, не обращая внимания на мрачные и злобные взгляды чиновников и прислуги. С самого прибытия Темным Ангелам были рады только на словах, но теперь обитатели Каструма набрались храбрости для открытого выражения недовольства. Условно говоря, они скалились из-за спин Жиллимана и Сангвиния.

Легионеров ждала «Грозовая птица». Без всяких церемоний последние воины Первого покинули Макрагг Цивитас.

Возвращение на «Непобедимый разум» заняло меньше часа. Флот вокруг флагмана уже покидал орбиту — десятки крейсеров, боевых барж и судов обеспечения направлялись к точке Мандевилля для прыжка в варп-пространство.

На борту корабля примарха Ольгина встретил слуга, передавший распоряжение явиться в присутствие Льва. Офицер распустил бойцов Крыла Смерти и, формально сняв с себя командование братством, поспешил в зал приемов Эль’Джонсона.

Примарх сидел на троне в черном доспехе, покрытом следами недавней битвы. На черно-золотой броне виднелись множество сколов и царапин. Держа на коленях обломки Львиного Меча, владыка Калибана смотрел в пустоту. Ольгин встал навытяжку перед господином и отсалютовал ударом кулака по нагруднику.

— Закончили? — спросил Эль’Джонсон.

— Да, мой повелитель.

Воцарилось молчание. Легионер не знал, следует ли ему уйти, и не хотел говорить без позволения. Наконец Лев протянул ему две половины сломанного клинка.

— Позаботься об этом, — сказал примарх.

Взяв обломки, Ольгин вернулся на прежнее место. Эль’Джонсон явно не собирался ничего объяснять, поэтому офицер решился задать вопрос:

— Что будет дальше, мой повелитель?

— Скоро ты получишь распоряжения, младший брат, — ответил Лев, дав Ольгину понять, что больше в нем не нуждается.

Тот снова отсалютовал и ушел, оставив примарха наедине с раздумьями.

После этого командир I легиона сел в привычной позе, откинувшись на спинку пышного трона оттенков слоновой кости. Опершись на фигурные подлокотники, Лев слегка касался губ кончиками пальцев, сложенных «домиком». Его глаза, зеленые и беспощадные, словно калибанские леса, смотрели прямо вперед.

Примарх вспомнил слова, произнесенные в этом зале год назад. Тогда ему только что доставили Тухулху, и казалось, что вскоре придет конец как Трамасскому крестовому походу, так и Кёрзу. Прошло не так много времени, но событий хватило на целую жизнь. Лев встретил Жиллимана и счел, что тот опасно близко подошел к предательству, строя из себя нового Императора. Вначале Эль’Джонсон решил, что лучше даст Империуму погибнуть, чем позволит кому-то править вместо его отца.

Он пообещал самому себе вести войну без конца.

Какая праведность. Лев даже верил, что он и его легион могут стать решающей силой в боях, охвативших целую Галактику. Все поменялось так быстро.

«Нового императора не будет», — поклялся он.

Насколько же суетными казались эти слова сейчас. Год назад Эль’Джонсон собирался уничтожить Империум Секундус, но и представить не мог, что разрушит его, пытаясь защитить. примарха мучила мысль, что, вероятно, он подарил победу Хорусу. Возможно, если бы Льва не ослепило желание поймать Кёрза, ему удалось бы в будущем спасти Сангвиния от гибели, предвиденной братом?

— Имеет ли это значение? — спросил калибанец.

Миниатюрное, ростом с ребенка, создание выступило из мрака тронной залы. Оно носило эбеново-черную рясу и прятало руки в перчатках, темных, словно тени. Лицо его скрывал капюшон, под которым пылали два глаза, похожие на угли.

— Еще есть время?

Лев нахмурился:

— Для чего? Империум Секундус уже не спасти. Я расколол Триумвират, так же безвозвратно, как Жил-лиман расколол мой клинок. Пусть я не был идеален, но между нами троими существовал баланс. Вдвоем они будут тянуть бразды правления в разные стороны. Я не могу победить Хоруса в одиночку, братьям не одолеть его без меня.

Хранитель-во-Тьме молчал, но Эль’Джонсон воспринимал его мыслеобразы столь же четко, как обычную речь.

— Калибан? Я думал, что он потерян. Возможно, ты прав. Если Терра уже пала, а Макрагг падет, Калибан может выстоять — пусть даже его свет недолго будет озарять мрак. В нем есть сила. Он даже способен стать маяком, убежищем, словно Макрагг в годы Великого крестового похода или Терра в эпоху Долгой Ночи. Человечество пережило и худшие катастрофы, чем восстание Воителя. Ни Хорус, ни Жиллиман не будут командовать мною. Я отнесусь к Калибану с почтением, чего, пожалуй, не делал в прошлом. Да, еще есть время спасти мой легион и мой дом.

Решительно выбрав для себя новый путь, Лев включил вокс-связь. Когда он снова посмотрел вниз, Хранитель уже исчез.

Лютер взобрался по ступеням на помост, возведенный на краю сборного поля. На открытом участке внутри крепости и за воротами выстроились пятнадцать тысяч воинов. Повсюду располагались пикт-трансляторы и вокс-динамики, между рядами бойцов через равные промежутки высились экраны. Особо мощные передатчики готовы были нести речь гроссмейстера рыцарям, уже находящимся на орбите.

На помосте плечом к плечу стояли Астелян и Гриффейн, демонстрируя единство терран и калибанцев. Захариил пока что держался в тени, у основания лестницы.

Громогласный рев приветствовал Лютера, шагавшего по надежно укрепленным доскам. Он поднял руку, скромно принимая поклонение тысяч космодесантников. В центре площадки гроссмейстер остановился и вскинул другую руку, призывая к тишине.