Самое порочное Рождество (ЛП) - Брэдли Шелли - Страница 5

— Более, чем справедливо, — пробормотала она, её сердце таяло. — Ты лучший муж, о котором может просить женщина. Спасибо, что ты мой.

— Всегда. Я всегда буду твоим, mon amour.

Он отпустил её и сел на кровать.

— Располагайся на моих коленях. Мне нужно, чтобы ты поняла, как я недоволен твоим выбором отказаться от сна, чтобы сделать костюм для моего соблазнения, вместо того, чтобы просто поговорить.

Воздух вышел из её лёгких. Морган наклонила голову.

— Я знаю. Рассказать тебе о моих страхах и чувствах должно было быть первой вещью, которую я должна была сделать, а не последней.

Она легла на его обтянутые черной тканью бёдра, выставив попу.

— Мне следует считать?

— Нет. Просто думай о произошедшем и о том, что я сказал. Я остановлюсь, когда придёт время.

— Да, Сэр.

Слова едва сошли с её губ, прежде чем его ладонь соединилась с её правой ягодицей. Прикосновение обожгло достаточно, чтобы пробудить кожу, напомнить ей о его силе. Затем он отстранился, разгладил тепло по её мышцам и повторил процесс с левой стороны.

Снова и снова он шлёпал её, ритм и покалывание заманивали её всё глубже, погружая в болото, где ничто не имело значения, кроме него, её и их связи.

Как будто у её разума была собственная воля, Морган вспоминала случаи, когда могла рассказать Джеку, как неуверенно себя чувствовала последние несколько месяцев: например, после вечеринки у бассейна у Люка и Алиссы на День Труда, где она слишком стеснялась надеть купальник. На Хэллоуин, когда она заявила, что слишком холодно для костюма сексуального кролика. По ночам она пробиралась в душ, пока Джек был слишком занят. Она умоляла его выключить свет на время их занятий любовью даже под одеялом. Так много упущенных возможностей сказать ему, что она боится, что время и вынашивание детей изменило её тело так, как ему не понравится.

Иногда её собственные формы даже ей казались незнакомыми. Глядя в зеркало, пока одевалась, она ловила себя на мысли: кто эта странная женщина? Изменения тела поразили её… но всё равно она бы не обменяла детей ни на что на свете, конечно, не на идеальную фигуру.

Морган моргнула, приходя в себя. Она осознала, что Джек перестал осыпать её попу ударами. Вместо этого он поглаживал каждую ягодицу нежно, бережно.

— Чувствуешь себя лучше?

Он усадил её к себе на колени.

Она поёрзала, наслаждаясь восхитительным жжением, когда свернулась напротив него. Когда он большими пальцами стёр с её щёк слёзы, она в шоке осознала, что плакала.

— Да.

— Хорошая девочка.

Он поднял её на ноги и встал рядом, развязывая пояс своих брюк, Морган боролась с желанием прижать его ближе и вылить на него всю свою любовь. Но саба внутри неё победила.

Она опустилась на колени.

— Мне жаль. Позвольте служить вам, Сэр. Позвольте показать, насколько мне жаль.

Опустив штаны до бёдер, Джек замер, проникаясь её взглядом.

— Нет. Ты можешь служить мне, когда захочешь доставить удовольствие, а не потому что ты тонешь в чувстве вины. Отпусти это. Мы оба допустили ошибки. Имеют значение только настоящее и все предстоящие моменты. Ложись на кровать. Я собираюсь угодить тебе так, что ты никогда не забудешь, как сильно я обожаю и хочу тебя.

Его понимание заставило её снова в него влюбиться.

— Да, Сэр.

Когда она устроилась на кровати, широко раскрываясь для него, он отбросил свои штаны и последовал за ней на матрас. Он едва опустился на неё, прежде чем погрузился языком в её рот и членом в сжимающуюся киску.

Когда он полностью наполнил её, Морган откинула назад голову.

— Джек!

Он ответил, входя в неё ещё глубже, вращая бёдрами и надавливая на клитор, затем потянул её нижнюю губу зубами.

— Я здесь, cher. Я никуда не уйду. И для записи, я люблю твоё тело именно таким, какое оно есть. Изгибы, которые у тебя есть, напоминают мне, что ты повзрослела до женщины, давшей жизнь нашим драгоценным детям. Я бы никогда не хотел отказываться или менять что-то в нем. А ты?

— Нет, — выдохнула она.

Он ощущался твёрдым и огромным внутри неё, окружая её, любя.

— Никогда.

— Тогда перестань пытаться выглядеть по-другому или думать, что я хочу, чтобы ты была другой.

Он вышел почти до конца и толкнулся обратно с беспощадностью, от которой её спина изогнулась, и Морган прокричала его имя.

— Всё ясно?

— Да, Сэр.

— Чувствуешь, что я считаю тебя сексуальной?

Он вышел и погрузился снова, так жёстко и настойчиво, что она не могла сомневаться в том, как сильно он её желал.

— Да, Сэр.

— Прямо сейчас ты сомневаешься в моём желании?

— Нет, Сэр.

— Ты когда-либо позволишь закрасться неуверенности, не поговорив со мной?

Когда он говорил, то полностью вышел из её тела. Только набухшая головка члена устроилась у входа, стуча в дверь. Морган шире расставила ноги. Он не входил, ждал ответа.

— Нет, Сэр. Не позволю, — наконец прошептала она, обхватывая его лицо и соединяя их губы.

После долгого поцелуя, который оставил её отчаянной и нуждающейся, он отстранился насколько, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Я знаю, ты пока не начала пить таблетки. Я не надел презерватив. Если ты не готова к тому, что может случиться, останови меня. Но я обожаю твоё тело, я люблю тебя, и я хочу, чтобы ты забеременела снова.

Зная, что он чувствует, зная, что она чувствует то же самое… Морган не могла сказать «нет».

— Пожалуйста, — захныкала она. — Трахни меня, Джек.

Через секунду он соединил их тела и не останавливался, пока удовольствие не растворило её грусть и беспокойство. Пока она не заботилась только о том, чтобы отдать всю себя и всю страсть своему мужу. Пока она не почувствовала, что они снова сливаются в той магии, которую она всегда чувствовала, когда Джек Коул делал её своей.

Он поглотил её крик поцелуем, когда она кончала. Мгновение спустя он последовал за ней в пьянящем наплыве экстаза, шея напряглась, руки сжаты, он прижимал её крепко, как будто никогда не отпустит.

— Как ты себя чувствуешь, cher? — он тяжело дышал. — Хорошо?

— Фантастически, — она усмехнулась, тоже пытаясь восстановить дыхание. — Лучшее Рождество за всё время.

На его серьёзном лице появилась широкая, заразительная улыбка.

— Не могу не согласиться. Скажи мне, когда будешь готова для второго раунда. Мне нравится идея подарить тебе подарок, который не перестанет о себе напоминать.

— Ага. Лет восемнадцать, — усмехнулась она, закатывая глаза.

Когда Джек включал своё обаяние, она не могла сопротивляться.

— Ну, и это тоже. Но я имел в виду любовь, которую я хочу отдавать тебе всю жизнь. Что скажешь на это?

— Да, Сэр. Давай сделаем это Рождество еще веселее.

Он погладил её щеку и поцеловал в губы.

— Ты его получишь. Прямо как получила меня. Я люблю тебя.

Конец