Паутина времени (СИ) - Болдырева Ольга Михайловна - Страница 12

Кажется, подпрыгнули мы синхронно. А потом переглянулись: вдруг послышалось?

Однако нет, прозвучавшая фамилия явно писалась с двумя «т» на конце, но, без сомнений, относилась к тем «Литам», о которых мы втроем дружно подумали. И о, ужас! Присмотревшись, я нашел определенные сходства с Кристианом — брови, форма подбородка и скул и даже то, как он поворачивал голову. Вот что называется — порода! За столько времени (узнать бы еще, сколько именно) и череду браков с представителями самых разнообразных рас, кровь императоров продолжала нести в себе частицу основателя своего славного и древнего рода.

Неожиданно картинка встала на свое место. Что бы было, если бы все шло своим чередом? Прервалась бы линия императоров до объединения Лирии. И собственно, не сложилось бы самой Чистой империи в противовес набирающей силы Эоле. И почему-то сразу стало понятно, зачем это все понадобилось Алив. Ведь именно наша империя послужила основой веры в Пресветлую мать и отказала в восхвалении другим творцам, в особенности, кровавому культу Хель.

Что ж… определенно надо было что-то делать.

— Боюсь, — осторожно начал с не совсем подходящего слова, но привлекая тем самым внимание к своей персоне, — я не могу допустить, чтобы вы казнили этих молодых людей. Как вы слышали, этот юноша — сын славного князя Литта, и я могу подтвердить, что его слова — правда. Он не может быть колдуном!

Раздался недовольный ропот толпы, но, к моему безграничному счастью, мы попали именно в то замечательное время, когда слово дворянина стоило больше, чем бумажки с печатями и подписями. Эти люди свято верили: подчерк подделать легко, честь — невозможно.

— Вы поручитесь? — осторожно переспросил староста, с тревогой уставившись на мой меч, который я придерживал словно бы невзначай. Видимо, мужчина прикинул, с какой вероятностью останется в живых, если не послушает меня, и протяжно вздохнул.

— Как же не колдун? — раздались выкрики из толпы.

— А вы это своими глазами видели или из-за цацок на шее вообразили? Тогда получается любая девушка, кулон на шею повесившая — колдунья. Я ручаюсь за этого юношу…

— Что же со вторым? — очень хотелось старосте сжечь хоть кого-нибудь.

Он уже и сам не рад был, что пригласил случайного дворянина на казнь, но ничего сделать не мог. Одно дело — пара юнцов, которые не смогли за себя постоять, а другое — взрослые люди, явно умеющие обращаться с оружием.

— Он-то уж точно ничей не сын! Сам вчера говорил, нет у него никого…

На душе скребли кошки, но, встретившись взглядом с тощим пареньком, я решился.

— А вы сами не сообразите? — оговорить вслух то, что собрался устроить, я был не в состоянии.

Много чего приходилось в жизни делать, какие только безрассудства не совершались в молодости, начиная от добровольного принятия метки, чтобы спасти брата, продолжая фиктивным браком и не останавливаясь на многих мелочах. Сейчас почему-то это было особенно странно и неприятно. Но что-то внутри, рядом с сердцем, подсказывало, что я поступал правильно. Именно так, как того требовало Время, пусть где-то глубоко в душе мне хотелось позволить селянам сжечь этого непонятного подростка со взглядом расчетливого убийцы.

Альга предостерегающе сжала мою ладонь. Даже Василий, уже разобравшийся с нашими законами и традициями, дернул головой, предлагая подумать над сказанным ещё раз.

— Клянетесь?

Кивнул.

— Клянусь кровью и душой.

— Ну что ж, ваше слово — ваша ответственность, герцог.

Мальчишек отвязали, после чего попросили покинуть селение до наступления сумерек. Неохотно, попеременно оглядываясь, люди начали разбредаться по домам, кидая в нашу сторону злые, подозрительные взгляды. И не нужно было быть гением, чтобы понять: задержка в деревне обещала нам последующие обвинения все в том же колдовстве.

— Конечно, мы не указ вашей светлости… — заметил староста, замолчал, оборвав фразу, и невнятно закончил тем, что наши вещи вынесут на улицу и поставят перед домом.

— Благодарю вас! — спасенный Литт, спрыгнул с помоста, при этом едва заметно поморщившись и тем самым выдав, что просто так сельчанам не сдался. — Дайте только возможность добраться до родного замка, и мой отец осыплет вас золотом! Герцог… — запнулся он, ожидая, когда я представлюсь.

— Оррен Рит. Это моя супруга — Альга и мой замечательный друг Василий Иванов, — фамилия далась мне с некоторым затруднением: слишком уж непривычно звучала для нашего языка. — И поверьте, у меня хватает золота. Благодарности вполне хватит.

— Вы так низко оцениваете мою жизнь? — рассмеялся мальчишка, ничуть не обидевшись. — Дариил Литт, отныне и до конца своих дней — ваш покорный слуга. И позвольте представить вам моего случайного попутчика, с которым нам пришлось разделить этот позорный помост.

Мальчишка, которого я несколько минут назад поклялся взять под свою ответственность, а говоря по-простому — принять в род, усыновить, — наклонил голову и улыбнулся, также понимая, что все это означает.

— Эрик. Видимо, теперь, следует добавить — Эрик Рит.

Итак, Крис определенно влип по самые свои длинные и острые уши. После того, как Хель отвлеклась на зов Юли, он расслабился и повернулся спиной не к тому человеку.

Какие-нибудь новости обязаны были дойти до заговорщиков. И как только слухи об исчезновении герцога Рита добрались до них, предатели решились немедля действовать. Так что стукнули по темечку Криса качественно, аж зеленые дракончики в глазах императора заплясали. Поневоле бородатый анекдот вспомнился, которым Юлька обожала его подкалывать к месту и без оного: «Был бы мозг — было бы сотрясение». Дезориентация в пространстве с помутнением сознания не продлилась и минуты, но этого вполне хватило.

Наверняка, заговорщики даже не подозревали о своей просто-таки невероятной удачливости — напади они на десять минут раньше, и Убийца не оставила бы от них даже пыли. Но все решилось не в пользу императора: на него надели наручники, блокирующие магию, заткнули рот, спеленали по рукам и ногам, запихнули в какой-то пыльный большой мешок и потащили в неизвестном направлении.

Оставили ли ему сознание целенаправленно или же просто забыли оглушить, сейчас это мало волновало Кристиана. Наверняка в огромной и богатой на таланты Лирии нашелся бы умелец, способный определять по неровностям дороги, запахам и голосам людей, куда его везут. Возможно, нашлось бы даже несколько таких умельцев. Но Крис к ним не относился. И его никогда до сего дня не волновали такие мелочи, вроде ароматной кондитерской на пересечении тупика Кожевников и улицы Айлин Лит, известной скандальной интрижкой с тогдашним правителем Эолы.

Так что он трясся в экипаже, слишком остро ощущая все дефекты брусчатки. Голова кружилась от духоты, а слух улавливал отдельные слова напавших на него людей. Именно людей! Представителей иных рас среди заговорщиков замечено не было. Они не спешили радоваться этой маленькой победе и осторожничали во всем. В общем-то, не зря — император не оставлял попыток освободиться, понимая, что если очень хорошо напряжется, то сломает оковы, не способные долго удерживать его дар.

Пока не получалось. Окончательно выдохшись, Кристиан позволил себе провалиться в забытье, надеясь, что у заговорщиков хватит смелости привести его в сознание прежде, чем убить.

Так и случилось.

Когда холодная вода, опрокинутая ему за шиворот, вернула Криса в реальность, он понял, что все закончится именно сейчас. Склонившиеся над ним люди, были прекрасно ему известны и, надо заметить, подавляющее большинство он давно подозревал. Тех же министров образования и здравоохранения. Глупо было бы думать, что из-за выходок и подлостей, устроенных им, они будут трепетно любить императора… Впрочем, среди собравшихся мелькнуло несколько знакомых лиц, которых Кристиан меньше всего ожидал увидеть. Хотя бы потому, что его проказы обходили данных личностей стороной и даже наоборот, он частенько помогал им в таких мелочах, как нахождение соответствующей должности для любимого племянника, закрывание глаз на проступки неразумного отпрыска, подбор для красавицы-доченьки лучшей партии.