Игрок Фемиды (СИ) - Лимова Александра - Страница 29

И не зря я не стала переключать. Слова «На ней обувь от Джимми Чу, остального на ней не хочу»* вызвали непроизвольную улыбку. Я подумала о коробке с туфлями на кухонном столе. А вы сентиментальный и впечатлительный человек, господин Грановский. Дальше стало только хуже, ибо я поняла, что непристойные слова у него прямо ассоциировались со мной. И это вызывало довольную улыбку, ибо мне дико нравился сам текст. «Я понял, что между нами невозможна дружба, еще с тобой не поужинав» — я рассмеялась, сама не зная почему. А после строчки «При ее виде папа Римский изъяснился б матом, мол, да простит меня Господь, но она пиздата», я поняла, что скачаю этот трек себе.

На словах «… и я прошу сильно, как сильны удары Тайсона, — не одевайся, а?» позвонил Антон, и я не сдерживая непонятную даже себе самой улыбку, убавила громкость, чтобы он не слышал и ответила на звонок. Он, убедившись, что машину я забрала, сказал заехать за ним к зданию суда недалеко отсюда. Я как-то проезжала то здание и парковка там маленькая. Антон, выслушав мои опасения, сказал, что подождет на остановке возле суда, чем значительно облегчил мне задачу.

На остановке была куча народу, но Антон выделялся сразу. Он стоял прислонившись плечом к дальнему столбику удерживающему крышу остановки, зажав подмышкой толстую папку и рылся в телефоне. Я, придумав гадкую идею, лихо затормозила около него и опустив стекло пассажирской двери, громко, чтобы люди слышали, спросила:

— Эй, красавчик! Сколько в час берешь?

Антон усмехнулся, не отрывая взгляда от экрана, сделал задумчивый вид и бросив телефон в карман приталенного блейзера, подошел к своей машине облокачиваясь локтями о окно, так же громко ответил:

— Две тысячи в час. За кунилингус сверху восемьсот.

— Годится! — слегка покраснев, заржала я, снимая блокировку дверей, и Антон сел в машину под охреневшие взгляды зрителей. Какая-то бабуля глядя на нас злым взглядом, зажимала уши восторженному подростку. Две девицы томно и расстроенно смотрели на сдерживающего смех Антона, и у них на лицах явно было написано «а что, так можно было, да?». Можно.

— Нехеровые у тебя расценки, Грановский. — Хохотнула я, поворачивая на оживленный проспект в сторону его дома.

— Это в долларах. — Фыркнул он, доставая сигареты и лукаво глядя на меня. — Но я не стал шокировать людей еще больше.

— Это ж сколько я тебе должна, получается?

— Заранее не рассчитываются. Думаю, сей момент и не придет. — Хмыкнул он, взяв мою руку с рычага переключения передач и скользнув по ней губами. — По крайней мере, я все для этого сделаю.

Я, не в силах сдержать улыбку, негромко прошептала «нахал», чувствуя как медленно тлеет зарождающийся огонь в венах при прикосновении его губ. Антон удовлетворенно улыбнулся и внезапно опустил свою руку на мое правое колено. Я вздрогнула и бесконечно удивленно на него посмотрела. Зря. Потому что его вид красноречиво говорил о том, что он меня хочет. Сейчас. И уйти не даст.

— Антон. — Дрогнувшим голосом позвала я, чувствуя как немеют ноги от его легких поглаживаний сквозь ткань чулок. — Я же за рулем.

— Сбавь скорость до шестидесяти. Можно ниже. — В чуть протяжном негромко голосе одуряющая хрипотца. — Круиз-контроль включу, главное ногу от тормоза далеко не убирай, за дорогой я послежу.

Я, прикусив пересохшие губы, хотела было отрицательно мотнуть головой, но его пальцы с силой сжали кожу внутренней стороны бедра. Легкий оттенок боли от этой грубости должен был меня отрезвить, но напротив, сломил последнюю волю к сопротивлению. Я убрала ногу с педали газа и перестроилась в крайнюю правую полосу. Антон, издевательски медленно скользя пальцами вверх по коже бедра, потянулся и щелкнул какими-то кнопками на руле, заставив машину стабильно держать скорость в пятьдесят пять километров без моего участия.

Его пальцы накрыли намокшую ткань кружевного белья. Антон довольно хмыкнул, глядя на мой напряженный профиль.

— Чуть раздвинь ноги… Да, так… Расслабься, я все контролирую. — Голос звучал гипнотически, затягивающе в его гребанный омут порока, от которого у меня вечно зудело тело, в жажде его прикосновений.

Я не отрывала взгляда от дороги, силясь соображать сквозь пелену гудящего в венах возбуждения. Но совершенно потерялась, когда он безошибочно надавил пальцами на самую чувствительную точку моего тела, вырвав тихий полувстон с пересохших губ. Глаза рефлекторно закрылись стремясь отгородить меня от всего мира и сосредоточиться только на адовом огне в низу живота, разгорающегося сильнее от каждого его движения.

— Чуть притормози, автобус перестраивается.

Его голос вырвал меня из пут безумия достаточно резко и быстро. Я испуганно распахнула глаза, и слишком резко нажала на тормоз, возмутив автомобиль двигающийся сзади.

— Так. Не набирай скорость. — Антон, против моих ожиданий, даже не обратил на это внимания, снова потянувшись к рулю и фиксируя круиз контролем скорость в сорок километров. — Поползем за автобусом, так даже лучше.

Его пальцы снова чуть нажали, утягивая меня на дно, но глаз я старалась не смыкать. Помогло мало, ибо мысли сразу разлетелись от усиливающегося нажима и такта движения его пальцев. Я стиснула руль двумя руками, дыша часто, поверхностно, ничего не соображая. Значение имело только пока далекое, но нарастающее эхо цунами, грозившегося разорвать меня к чертям, если он не уберет руку. Гул в ушах перекрывал звук моего шумного дыхания, сердце грозило пробить грудную клетку, а кровь вспениться в сосуда.

Но он и не собирался останавливаться. Отодвинул ткань и резко запустил палец внутрь меня. Ждать не пришлось. Тихий вскрик с губ в ответ на взрыв атомной бомбы внутри, убившей и расщепившей. Тело судорожно дернулось, голова с силой ударилась о подголовник, руки и ноги обмякли. Я жадно хватала ртом воздух, бесполезно пытаясь унять сладкие судороги сокращающие каждую мышцу тела. Но трезвящий голос Антона, справился с этим куда быстрее:

— Лен, притормози.

Я послушалась, запоздало осознав, что левой рукой он держит руль, который я в момент оргазма бросила, и перед нами светофор.

— Все, я сама. Отключи круиз. — Глухим, совсем не своим голосом прошептала я, мягко отстраняя его руку от моих ног.

— Уверена? — усмехнулся Антон, со значением глядя на мои дрожащие пальцы, но все же снимая контроль.

— Не хочешь сесть за руль? — в тон ему предложила придурочная я.

— Хочу. — Правильно расценив мой взгляд ответил он, кивнув на сигнал светофора уже разрешающий трогаться. — Только я не кончу, ибо не смогу расслабиться.

— Ты проверял? — Приподняла бровь я, сворачивая на улицу, ведущую к его дому.

— Нет. — Правдиво соврал он. — Я просто предположил это. К тому же, мы почти приехали.

И правда, я запоздало поняла, что приближаемся к новостройкам, и послушно свернула к дому Антона. Когда парковалась у подъезда, ему позвонили. Он, чему-то весьма довольный, сказал мне идти домой и не ждать сегодня до ночи, а сам сел за руль.

Он действительно вернулся вечером, когда я уже спала, прижав к себе Гармошку. С утра, с неохотой собираясь на первый учебный день с тоской смотрела на свеженького, как огурчик Антона и завидовала. Он предложил отвезти меня в институт и забрать после учебы. Я, думая о своей тарантайке и безрадостных перспективах поиска свободного места у вечно забитой парковки, кивнула.

— Ты чего с таким лицом сидишь, словно всех похоронила? — хмыкнул он, сворачивая к институту.

— Учеба. — Ответила я таким тоном, словно это был приговор.

— И? — Приподнял бровь Антон, паркуясь на свободное место у входа на территорию института. — Да брось. Студенческие года лучшие. Я бы с удовольствием снова в институт походил. Мне дико нравился этот период, жалко, что так быстро время пролетело.

— А тебе сколько лет? — поинтересовалась я, роясь в сумке в поисках студенческого.

— Двадцать девять в начале августа стукнуло. — Хмыкнул он, и глядя на мое вытянувшееся лицо, поинтересовался, — это на сколько же лет я выгляжу, если тебя это так поразило?