Школа выживания (СИ) - Гавряев Виталий Витальевич - Страница 10

Поэтому, пугливое животное только отскочило от воды на пару своих длинных скачков, но поняв, что тревога ложная, уже не так опасливо вернулась к воде. Как-никак, но сейчас, за его спиной присматривали сородичи. Вот самец склонился к воде и стал жадно пить, продолжая крутить своими ушами. Пора. Добыча стояла очень удобно, но сегодня дебют Шустрика, он должен доказать что достоин быть охотником. Молодой муж приготовился, и резко метнул своё короткое копьё с острым, обожжённым над огнём остриём. Он попал. Правда, не совсем удачно. Иурр вскрикнул от пронзившей его тело боли. Несколько раз прыгнул, скачки были неуклюжими, мешало торчащее из бока копьецо. Но от постоянных судорожных дёрганий тела животного, оно вывалилось, и подранок поскакал, вслед за испуганно убегающим стадом.

Клык мог добить животное, но тогда, получится, что Шустрик не сдал свой самый главный экзамен. Поэтому вождь только наблюдал. Он видел, как молодой охотник подбежал к окровавленному копью. Осмотрелся, опираясь на длинный бамбуковый шест, оглядел землю. И вот он услышал, как Шустрый радостно сообщил:

"Добыча далеко не уйдёт, она быстро теряет кровь. Пойду по следу подранка‟.

Иурра догнали относительно быстро, но произошло это уже на запретной земле. И вот. Когда охотники, попросив у убитого красавца прощение за отнятую жизнь, объяснив ему, что они это сделали для прокорма своих сородичей. И воздав хвалу Ача⁹, дети Седой Волчицы, собирались поднять с земли тело животного. Появился огромный демон. Подходя к ним, он громко топал ногами, грозно рычал, и вообще, был одет в шкуры неведомых животных и, не смотря на многократно повторенные предупреждения: " Ахва! Ахва! Ахва!¹ᴼ‟ - Шёл на сближение - продолжая угрожающе шипеть.

Страшного демона не остановило даже построение охотников в боевой порядок и предупредительные удары шестов по земле. Его, прислужника абсолютного зла, все эти предупреждения только раззадоривали.

Клык до сих пор не понимал, как демон смог увернуться от первого удара в голову. А получив хлёсткий, сильный хлопок по спине, умудрился отнять у вождя его боевой посох. Но это не помогло посланнику того, чьё имя нельзя произносить. Охотники, стоящие позади Клыка, повергли злого демона. Но здесь, на помощь первому, прибежал второй, более грозный - с жутко острыми когтями. Ими он порезал и проткнул двоих воинов, и был так быстр и грозен, что в сердца выживших, вселился страх. Было от чего. Демон рычал страшнее медведя, а глаза были безумнее, чем у старухи Эрги - смерти. Оставшиеся в живых охотники, дрогнули и покинули поле боя, в их числе и Клык. Так и сидели, затаившись в кустах, наблюдали, как демон резко успокоился; постоял, рассматривая своего погибшего собрата; затем, взвалив его тело себе на плечи; неспешно ушёл вглубь запретных земель.

Казалось, одержана победа, зло получило достойный отпор, понесло потерю и вернулось на свои земли. Пусть это и далось ценой жуткой потери, погибли двое охотников. Только и остаётся, что забрать тела своих соплеменников, и сжечь их вместе с осквернённой добычей (огонь не только освободит, но и очистит их души¹¹). Иначе из-за скверны, которой демоны заразили эти тела, может погибнуть весь род.

Но Клык, уже принял решение, и считал его единственно правильным. Он обязан разузнать, скольких помощников призвал тот, чьё имя нельзя произносить, что от них можно ожидать и куда они собираются идти. Вождь и оба, оставшихся в живых охотника, уже вступили в контакт с коварным злом, и они, дабы не увеличивать количество соплеменников, контактировавших с демонами, согласны немного повременить с исполнением всех необходимых ритуалов. Так что, охранять погибших соплеменников остался Быстрые Ноги, а Острое Ухо и Клык, пошли на разведку.

Однако, на этом, воспоминания вождя прервались. Его тело согрелось, расслабилось, чему в немалой степени помог выпитый целебный вар, и его перестала колотить мелкая дрожь. Удалённый, неразборчивый речитатив заклинаний, также добавил свою толику и Клык, также как и незадолго до этого Острое Ухо, уснул.

С переноской имущества погибших воинов, которое Гриша отобрал как необходимое для их группы, справились в два захода. Никто, ни Вика, ни Ольга не отлынивали от работы, видимо все прониклись серьёзностью положения, в которое они попали. Единственное, что смущало Григория, так это бросаемые временами враждебные взгляды его подруги, коими она одаривала толстушку. Но вспомнив, с каким рвением Оленька охаживала его, особенно перед этой злосчастной поездкой на рыбалку, парень списал это на девичью ревность. И дал себе зарок, поговорить с ней: только семейных драм ему и не хватает. А женщинам только дай завестись, такого могут наворотить. Впрочем, ревнивцы мужского рода ничем не лучше.

Так что, солнце только приблизилось к закату, а группа людей, волей случая оказавшихся в одном, не очень приветливом месте, приступила к поминкам погибших. Организацией этого скорбного мероприятия занялась Екатерина Сергеевна, та самая женщина с угловато скуластым лицом, которая потеряла в аварии мужа. Честно говоря, Гриша не ожидал, что эта дама так быстро возьмёт себя в руки и будет хоть что-либо делать. Он считал, что она надолго повиснет не его шее обузой.

Зря он так думал. Екатерина, без чьего-либо указа, нашла неподалёку от временной стоянки небольшой ручеёк, с помощью своего сына Вениамина, начерпала из него полную цыбарку воды, вскипятила её и поставила остывать. Заодно она озаботилась о том, чтоб шашлыки не сильно то остыли. А когда все вернулись и покончили с переносом нового имущества. Женщина заставила всех вымыть руки с мылом, сливая воду из большого алюминиевого ковшика. Её сынок на манер стойкого оловянного солдатика, стоял рядом, держа вполне приличное, белое, вафельное полотенце, позволяя всем вытереть руки. После чего, дама, подтверждая сказанное широким жестом, пригласила помянуть всех погибших. Мол, еду уже давно приготовили, да и всем нам, крайне важно соблюдать обычаи своей родины. Особенно после того, как они оказались от неё так далеко: "Иначе быстро одичаем и деградируем‟. Ответила она на так и не заданный вопрос.

"Но ничего, - подумал молодой человек, наблюдая за суетящейся женщиной, - эти хлопоты помогают ей отвлечься. Значит, что нужно, чем-либо озадачить весь мой "бабий гарнизон‟, и им будет польза - не будет времени для дурных мыслей, и мне помощь.‟

Во время поминального обеда, Екатерина не плакала, не причитала. Видимо с утра "выплакала все свои слёзы‟. Так и стояла, возле импровизированного стола (двух газет, постеленных на капот нивы), держа гордую осанку и благодарно улыбаясь краешками губ тем, кто поминал её мужа хорошим словом. И здесь никто не лукавил, и пусть они не знали Сергея при жизни, но все повторяли одно, только в разных вариациях: "Плохого человека так не любят. И потеряв, так не убиваются. Так что, царствие ему небесное и пусть земля ему будет пухом‟. - За время этой тризны, Григорий всего лишь раз, в самом начале, взглянул в глаза этой женщины и увидел в них такую тоску, такое горе, что у него невольно защемило сердце. Больше встречаться с ней взглядом, парень не желал: не по-людски это, подсматривать за чувствами, которые человек старается скрыть от других. Поэтому, в дальнейшем, старался смотреть только на свою Оленьку.

Во время тризны, не позабыли ещё об одной вдове, выказывали соболезнование и Виктории. Только она, в отличие от подруги по несчастью, не выдержала, пару раз разрыдалась. Один раз дошло до истеричного плача. Так что Екатерине, пришлось успокаивать девушку, прижимая её к себе и чего-то, шепча ей на ухо.

Не обошли добрым словом и военных, особенно подчеркнув, что те, больше всех достойны доброй памяти. За этими речами и пролетело время. Поминки окончились засветло, ка не странно, на водку сильно не налегали, помня о том, что она может пригодиться как обеззараживающее или антистрессовое средство. Мало ли что может произойти, а её нет. Поэтому пьяных не было. А Григорий, на правах единственного взрослого мужчины, решил взять бразды правления в свои руки.